Сачлы (Книга 2)
Сачлы (Книга 2) читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
- Как звать твоего отца?! Имя твоего отца?! Неожиданно Аскер услышал:
- Имя моего отца? Зачем тебе?
Он вздрогнул, вскочил со стула. Книжка упала на пол. Он повернул голову и увидел на пороге Худакерема Мешинова.
- А, это ты... - пробормотал он, приходя в себя.
- Отчего ты так побледнел? - строго спросил Мешинов. - Скажи, ты что подумал? Сознавайся.
- Да нет, ничего... Просто я вздремнул немного, Худуш... Кажется, погода переменится, в сон клонит.
- Ты, я вижу, и спишь, и работаешь, и читаешь!.. На что это похоже?... заворчал Худакерем.
- А как же иначе?.. Мы должны прогрессировать. Паровоз эпохи летит вперед!... Не стоять же нам в этот момент в стороне, слушая перезвон бубенцов, уносящихся вдаль?...
Мешинов поморщился:
- Прогрессировать!... Паровоз! Эпоха!... Бубенцы!... Скажи, что ты болтаешь?! Что за чушь?!
- У меня роль, ясно тебе? Я буду выступать, - объяснил Тель-Аскер. - Вот они - бубенцы!
- В каком смысле - бубенцы? Что ты собираешься вызванивать?...
- Я буду вызванивать роль Сервера. Сервера, Сервера, Сервера!... - пропел Аскер, прищелкивая пальцами и пританцовывая. - Я покажу этому купчишке Мешади Ибаду, где раки зимуют!... Я вырву у него из лап девушку!... Я женюсь на ней!...
- Поздравляю, счастливчик, - грустно усмехнулся Мешинов. - От всей души поздравляю, Аскер.
- Да, да, я счастливчик. Советская власть - моя!... Эта огромная телефонная станция - в моих руках!... Я успешно ликвидирую свою неграмотность!... Выступаю в клубе!... Изучаю телеграфный язык - точка-тире, точка-тире!... И девушка будет моей! Я вырву ее!...
Мешинов улыбнулся веселее:
- Если бы твой покойный отец, Аскер, мог увидеть тебя, он бы воскрес, я думаю.
- Да, да, воскрес бы. Обязательно воскрес бы! Бедняга. Нанялся к какому-то беку жнецом и умер во время жатвы. Никто даже не знает, где его могила.
- Если бы ты знал, воздвиг бы над могилой отца усыпальницу? - неожиданно поинтересовался Худакерем.
- Конечно, воздвиг бы. Он же не был кулаком, чтобы я сровнял его могилу с землей!... Я поставил, бы ему надгробный камень, на камне велел бы высечь серп, такой, каким он жал, а под серпом надпись: "Взгляните на его серп!" Разве это не наша эмблема - серп?! А, Худуш?!
- Отличная у тебя жизнь, ай, Аскер!... Позавидовать можно. Молодец! Честное слово, завидую.
Щелкнул коммутатор, загорелась лампочка. Аскер быстро подсел к аппарату, спросил:
- С кем соединить, товарищ Демиров?... Слушаюсь!... Сейчас соединяю.
- Кому это не спится ночью, в этой кромешной тьме? - спросил пренебрежительно Мешинов. Аскер почтительно произнес:
- Это товарищ Демиров. Честное слово, человек совсем не знает, что такое сон.
- Да, да, в глазах таких, как ты, подхалимов! - резко сказал Мешинов.
- Нет, это действительно так, Худуш.
- Ну, я пошел.
- Куда?
- Куда-нибудь. Куда глаза глядят. Совсем... - Голос Мешинова дрогнул. Отсюда... Ухожу!
- Что случилось, Худуш? - Аскер подошел к другу, взял бережно под руку, подвел к своей деревянной кровати, стоявшей в углу, усадил. - Рассказывай, дорогой, что произошло!... Вижу, у тебя неприятности.
Мешинов потер ладонями колени, печально опустил веки:
- Да, верно говорят: один работает - другой ест... Ты ступай на сцену, упивайся любовью, крути романы, а мы здесь будем кровью захлебываться!
- Что все-таки случилось, Худуш?
- Что случилось, спрашиваешь?... Судьба, видно, моя такова... Уезжаю!... Прощай!...
- Куда?... Куда уезжаешь?... Или тебя исполкомом назначили в какой-нибудь район?... Поздравляю, Худуш!
- Упаси аллах!... Что мне - должности нужны?! Я на это не падок, не умираю, как некоторые...
- Из-за чего тогда война?... - спросил Аскер, съедаемый любопытством. Отчего ты в таком настроении?... Откуда это уныние?
- Не ценят! Не ценят! Не ценят!
Аскер вяло улыбнулся, зевнул, прикрыв рот ладонью:
- Что же ты еще хочешь, Худуш?... Чего тебе не хватает?... Может, лаврового венка на голову?... Есть ли у нас хоть одна общественная организация, членом которой ты бы не был?! Что же касается служебного поста, так ты захватил сразу два... Что же тебе еще надо?
Мешинов, протянув руку в сторону окна, показал на здание райпочты:
- Скажи, Аскер, кто заложил первый камень в фундамент этой лачуги?... Кто замуровал туда бутылку?... Что найдут в этой бутылке через тыщу лет, когда будут раскопки?
- Бумажку с твоим именем.
- Скажи, Аскер, кто первый протянул телефонный провод через эти горы? Кто создавал весь этот город, всю эту жизнь в нем, весь этот мир?!
- Ты.
- А что теперь?
- Придет и твой черед, Худуш. Ведь человек не может быть вечно исполкомом, - заметил Аскер, намекая на то, что рано или поздно Мешинов получит пост председателя райисполкома.
- Да оставь ты в покое исполком! - рассердился Худакерем. - Что он дался тебе? Не об этом идет речь. Дело - в уважении. Дело в том, что человека надо ценить, с ним надо считаться. Пойми, дело - в уважении!..
- То есть?.. О каком уважении ты толкуешь, Худуш-джан? Чего тебе не хватает?
- Я говорю о том уважении, сынок, когда человека не обводят вокруг пальца, не дурачат...
- Как одурачил и обвел вокруг пальца Мешади Ибада мой Сервер, да?.. Так?.. - закончил с ухмылкой Аскер.
Мешинов молча поднялся и направился к двери. Он так хлопнул ею, что с потолка на курчавую голову Тель-Аскера посыпалась штукатурка.
Всю ночь Худакерем пролежал с открытыми глазами, терзаясь и мысленно ведя разговоры, споря, словесно сражаясь с Демировым, Нейматуллаевым, Аскером. Под утро его начало лихорадить, сначала бил озноб, затем поднялась температура: вновь дала себя знать застарелая малярия.
Из сберкассы прибежал курьер Пири, начал совать ему прямо в постель пачку документов:
- Подпишите, товарищ Мешинов!.. Без вашей подписи деньги не можем выдавать... Пожалуйста. Худакерем окрысился на посыльного:
- Убирайся к чертовой матери!.. Проваливай к дьяволу!... Катись!... Чего привязался?
- Но как же нам быть? - настаивал посыльный. - Скандал!... Вкладчики сберкассу разнесут, шумят, требуют. К тому же это их деньги. Они вправе требовать... Как назло, сегодня спозаранку пришло столько народу, как никогда!...
Мешинов, приподнявшись, сказал:
- Пойди, скажи там, что меня нет дома. Понял? Давай катись!
- Да, но как же?.. У меня язык не повернется... Они растерзают меня... Ведь я... У меня... Нет, нет!.. Ведь это...
Мешинов прервал его заикания:
- Ступай, ступай!.. Сегодня я буду очень занят. Мне надо повидать Демирова. Ясно? Дело! Чрезвычайно важное дело!..
- Не посчитай за труд, - упрашивал Пири, - загляни вначале в сберкассу, потом ступай к Демирову в райком по своему важному делу!.. Наверное, ты будешь хлопотать за нас... Спасибо!.. Зарплата маленькая - семья большая...
- Ступай с богом! - Мешинов показал на дверь: - Иди, иди... Проваливай... Ну, тебе говорят?!
- Что же я скажу им там? - причитал Пири.
Худакерем облизал пылающие губы, прохрипел:
- Скажи, что Худакерема больше нет. Понял? И проваливай! Убирайся, говорят тебе!
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Утром Сары, собираясь на работу, делился с матерью обидой, говорил возмущенно:
- Не боюсь я этого Нейматуллаева! Пусть он ветром станет все равно не проскочит мимо меня в кабинет товарища Демирова. И ничего он нам с тобой не сделает. Товарищ Деми-ров сказал: есть местком, он не допустит... Да и кто мы?! Мы - трудящиеся, работаем. Ты - бедная вдова, я - сирота, без отца... Пусть только попробует обидеть тебя!.. Что он, самый главный здесь - этот Нейматуллаев?! Демиров главнее. Товарищ Демиров самый главный. Вчера вечером сказал мне: "Сары, ты - молодой, у тебя все впереди. Не вечно ты будешь здесь курьером. Пока поработай, наберись ума. Потом мы что-нибудь придумаем, выдвинем тебя на другую работу, пошлем в Баку учиться, человеком станешь..." Вот какой Демиров!.. А Нейматуллаев?.. Видела бы ты его, мама, в тот момент, когда он выскочил из кабинета товарища Демирова!.. Он походил на мокрую общипанную курицу... Демиров задал ему!.. Ты, мама, не бойся, если он начнет притеснять тебя. В случае чего, я и к товарищу Илдырымзаде пойду, комсомол заступится за тебя. Зачем же я тогда ношу в кармане вот эту книжку?