Через двадцать лет (СИ)

- Могло быть и хуже, разумеется, но я ждал не такого от наших стражей закона, - едва войдя, заметил актёр, словно подведя итоги. Бронвин открыла шкаф, вещая на свободный крючок пахнущую изысканным парфюмом мужскую куртку – к дешёвым переодеваниям и конспирации минувший день не располагал.

- Проходите, пожалуйста, и подробно, с самого утра.

В скором времени они сидели за столом, наливаясь кофе. Бронвин заметила, что Абрахам почти не притронулся к любимым обоими пончикам, даром, что наверняка проголодался. Он вообще, кажется, до сих пор пребывал мысленно в другом месте – там, где сегодня разворачивались основные события рассказа. Падение Дэна Спаркса в трюм – к счастью, мальчишка отделался незначительными травмами; звонок Александра рано утром; допрос полицейскими и осмотр сцены с пультом – ни отпечатков, ни следов найдено не было… Охрана ничего полезного не сообщила, а потому сам пострадавший и его подруга Эрика, автор готовящейся к выходу пьесы, были наиболее ценными свидетелями. Но делу это – увы – не помогало.

- Мисс Рубинштейн верит Дэниелу, а тот продолжает стоять на своём, и в показаниях, и в рассказанной нам части, - пояснил Абрахам, - в зрительном зале оставался кто-то третий. Он затаился после вечернего спектакля, выжидал, а потом использовал спусковой механизм. Он, по словам Дэна, играл освещением, и сперва всё вообще походило на дурацкую шутку.

- Думаю, вы понимаете серьёзность такого заявления? – на всякий случай спросила детектив. - Посторонний человек не сумеет быстро сориентироваться в рычажках и кнопочках на пульте – их же там целое полчище! Их нужно изучать, как-то систематизировать…

- Их нужно знать, - подсказал Абрахам очевидный ответ, - вы совершенно правы. И полиция не могла не подумать об этом, когда проверяла вчерашних рабочих и наш сегодняшний состав.

Мужчина рассказал про усвоенный утром метод «подозреваются все или никто», пару женских истерик, вызванных у актрис означенными подозрениями, и попавшую в Интернет информацию о несчастном случае.

- Охранники, если и проболтались, всё отрицают… Сами офицеры? Возможно, но и провокация тоже возможна.

- Провокация? – Бронвин, заметив, что чашки пустеют, занялась новыми порциями кофе. - Вы хотите сказать…

- Именно, - понимавший и понятый с полуслова, кивнул Абрахам, - я скажу вам, что лично я думаю: это похоже на фильмы-катастрофы, где мне пару раз предлагали сниматься. Замечали, как хорошие парни там сперва намекают президенту о готовящемся происшествии, а потом оно случается, наконец, но времени уже не хватает?

Потянувшись машинально к одному из пончиков, он откусил сразу половину, быстро жуя и развивая мысль:

- Алекс сейчас – как тот абстрактный президент из фильмов, хотя я не делал ему намёков, а пытался с вашей помощью следить за ситуацией. Чёрт, скажу прямо – я боюсь, это не несчастный случай, воображаемый полицией, а событие, связанное с женщиной, о которой мы узнали когда-то! Я боюсь, что Исси Йорк или тот, кто на неё работает, перешли от слов к делу: тогда можно было бы объяснить и утечку сведений в Интернет, призванную взбудоражить театр, и следы возле дома Алекса…

- Стоп, что за следы? – обернулась Бронвин.

За первым пончиком начал исчезать второй – если Абрахам и навёрстывал упущенное, то неосознанно. Во всяком случае, кофе оказался не пустым и бесполезным, а хозяйка узнала ещё одну часть истории: парой недель ранее Александр Гаррет, возвращаясь домой из театра, обнаружил следы на своём участке и встревоженного чьим-то появлением пса. Тогда же он, правда, обнаружил и некомпетентность вечернего патруля, но последний к делу относился лишь косвенно.

- «Женщина сдастся быстрее», - отмахивался мой друг прежде. Знаете, если всё связано, и ей по-прежнему нужен театр, она не остановится.

- Вы сразу вспомнили о тех наших поисках? – поинтересовалась Бронвин, чьё утреннее волнение оказалось не напрасным и не беспочвенным. - Вероятность несчастного случая действительно ничтожна?

Эйб грустно усмехнулся.

- Дэниел решил приберечь официальную версию для семьи, чтобы пресечь конфликты и родительскую панику – там всё сложно. А я..., - задумчиво посмотрев в чашку, он будто поискал подходящую формулировку, - я вижу закономерность и склонен верить парню. У нас нет доказательств и, как следствие, оснований обращаться в полицию. Но существование мифической Исси за событиями возможно – а то, что возможно, я не привык исключать.

Пауза.

- Эйб, мистер Гаррет в курсе, что вы пришли ко мне? Он имеет право и должен быть проинформирован, если дело зашло так далеко, - мягко сказала детектив, - прежде мы имели только импульсивные письма, но теперь…

- Он будет в курсе, - согласился гость, - благополучный исход, прежде всего, в его интересах. Полиция вряд ли станет копать хитросплетения семьи Гордона и проводить параллели, но вы – вы могли бы помочь нам найти виновника намного аккуратнее.

Серо-голубые глаза, скрытые за очками, переполняло беспокойство. То деликатное, тщательно контролируемое беспокойство, какого Бронвин не видела уже несколько лет – с момента давней вечерней беседы в офисе. С момента решения об ответной услуге… Мысль о теме встречи не подвела: женщина улыбнулась, осознавая, что от неё сейчас ждут профессиональных качеств – а личные всё равно берут верх над ними. За несколько секунд в сознании пронеслись вопросы и один, вполне конкретный, вывод.

- Я помогу вам, - отозвалась детектив. И про себя добавила, что в случайно начатом деле с радостью поставит долгожданную точку.

* * *

Она пришла в полицию не тогда, когда юное сердце переполняли сомнительные высокие идеалы, а когда в жизни наступила ночь – внезапная и непоправимая. Бронвин Тейлор, одна из самых популярных девчонок в школе, за свою популярность заплатила на выпускной вечеринке: классика жанра – секс на заднем сиденье автомобиля – окончилась беременностью, абортом и невозможностью иметь детей. С этим получалось выбрать одно из двух: впасть в депрессию и, рано или поздно, наглотаться таблеток или смириться, реализовав себя не в материнстве, а в чём-то ином. Бронвин предпочла второй путь и оказалась в академии. Могла с одинаковым успехом оказаться в профессиональном спорте, занявшись лёгкой атлетикой, но выбрала полицию. Работа, сопряжённая с риском, вначале воспринималась как заслуженное наказание, а позднее – как естественная и нормальная вещь. Личная жизнь не клеилась, точнее, ей не уделялось достаточно внимания и времени, ибо их заняла карьера.