Дыхание Голгофы

На что потраченные силы -

От боли сводит скулы.

Война кого-то проглотила,

А нами блеванула.

Тут мальчишка сделал немыслимую паузу. Запрокинул голову, как-будто обращался к Богу.

Уж лучше перед Богом в рост

На майский радужный погост

Свеча, стопарь, а по щеке

Две крохотных слезинки…

Прости, что жив, отставить тост.

И вдруг я вижу, зал медленно приходит в движение. И за первым рядом встают следующие.

Слова просты, но я не прост.

Душа моя как стяг в руке

Пусть даже половинка.

Вот такие были слова. Простите Две войны, два мира и одна жизнь. И мы, и вы теперь ветераны. О справедливости и несправедливости войн пусть говорят политики. Но в одном был прав безногий мальчишка.

Прости, что жив.

Какое-то время держится пауза. Все стоят. Революционный этюд смолкает. И следом шквал аплодисментов.

… За кулисами я нос к носу столкнулся с журналисткой «Вечёрки» Ариадной  Лисициной. Она поздоровалась со мной с поцелуем в щечку и сказала:

- Вы меня приятно удивили, капитан.

- Я сам себе удивился, - легонько побравировал я. – А как вы здесь?

- Нехоженными журналистскими тропами, -  закокетничала Ариадна. – А если серьезно, начальством велено сделать краткий обзор. У меня даже родился заголовок: «Прости, что жив».А какова судьба этого мальчика?

- Не знаю, я видел его первый и последний раз. Слышал, что за ним приехали родители. Да такими историями любая война полна.

- Но не такими стихами, - помрачнела Ария. – То что вы сделали сейчас – это был экспромт или все-таки заготовка?

- Вы уже начали писать? А не будет у вас опять неприятностей? Я Главе как кость в зубах, - не без ехидства спросил я.

- То был частный случай. А сейчас у меня обзор мероприятий по военной тематике. Ваше выступление поставлю неприменно, чтоб у вас не сложилось мнение, что танцую под чью-то дудочку. Даже в общий заголовок вынесу эту строчку из стихотворения. Как я уже сказала… Но вы так и не ответили на мой вопрос.

Тут подошел Батищец, взял меня за руку. Я только успел бросить Ариадне: «Извините». Просто оттащил в сторону.

- Ты с дамочкой этой будь поосторожнее. Я понимаю, у нее патриотическая грудь, редкий образец – но эта пассия Витьки - Главы. – Руслан как-то подозрительно осмотрелся, перевел дыхание. – Хочешь знать мою точку зрения – так вот ты превзошел все мои ожидания. Вечером на мальчишнике, на этот раз можно с подружкой, я тебе сообщу очень важную для тебя новость. Собираемся в ресторане «Кавказ». Форму одежды сохраняем. Да, кстати, как я и предполагал, от мэрии сошка мелкая присутствует – куратор по общественным организациям, некто Латипов. Такой плешивый мужичек татарского происхождения… И хватит тут толкаться в кулисах, иди в зал к своей даме. Впереди еще много чего хорошо. Он подал руку.

- Жму твою мужественную лапу. Ты молодец! – И исчез.

Я пробился на свое место рядом с Анютой, та вместо похвалы просто взяла мою руку… Я шепнул ей:

- Вечер у нас в ресторане «Кавказ». Сразу же после выступления ансамбля.

Как и договорились, вечерняя встреча в ресторане «Кавказ» собрала только своих, как шепнул мне Батищев «преданных делу товарищей». Впрочем, банкетный зал оказался полон. Добрую половину гостей я видел впервые. Мне с Анютой «указали на место во главе стола, я попытался было «повозникать», но метрдотель был неумолим». «Все расписано согласно договора». О качестве сервировки «скромного ужина», изысков и деликатесов – говорить не приходилось – вероятно бригада Батищева ограбила Американский национальный банк. Однако к моему полнейшему изумлению, свое место майор с супругой нашел на противоположном от меня конце стола, где вообще-то собралась публика мне малоизвестная. «Правда, некоторых из них я видел за рулем шикарных иномарок, подгребающих к ресторану. Честное слово, такая дистанция, на которую удалился от меня майор, меня несколько омрачила. Я не знал, чем я так  провинился перед шефом, и я почувствовал определенный дискомфорт. Даже Анюта заметила.

- Гавр, тебе не нравится, что нас посадили во главе стола, а твой друг тебя бросил?

- Именно. Хотя бы предупредил, - нервно ответил я, теряя в принципе интерес к вечеру.

- А может, так надо? – заинтригованно заблестели глаза у Анюты. – Может тебе готовят какой-нибудь сюрприз?

- Анюта, я здесь такой, как все, - сказал я.

- Такой, да, видно, не такой. Мне самой любопытно.

Наконец, все расселись. Слово взял старик полковник, участник Великой Отечественной войны и после довольно длинного выступления предложил-таки тост за Победу.