Охватить Все. Книга 1 (СИ)

Что ж, решил к Марии ехать. Он ей помог, значит, поможет больше, а она ему родит детей и всё забудется!.. наверное… А если муж её туда приедет?.. Наплевать, руки есть и голова на месте, значит, не пропадёт. Надо ехать в управление, уволиться… здесь всё равно не сможет жить, Марию уволить, дождаться вызова и ехать. Вызов нужен по той простой причине, что город, где живёт Мария – пограничный город. Она сказала, что в течении месяца вызов пришлёт на адрес брата. Вот и соломинка!.. месяц подождёт, если придёт вызов, значит, едет, а если нет?.. На нет и спроса нет!.. тогда и думать будет.

Может Татьяну поискать?.. Где и как?.. Он о ней ничего не знает, да и что это даст?.. насильно мил не будешь, чувствовать себя по жизни виноватым?.. Это не подходит Елисею. Но если к Марии ехать, то вызов ему зачем?.. Жить там он, в принципе, не собирался, слишком соблазнов много, а денег мало, он к другим условиям привык. Нет, вызов, как уверенность в том, что она его желает, любит, наконец.

К вечеру напился Елисей и в клуб пошёл. Вот то, что шёл, он помнит, а дальше ничего… с кем-то дрался, с кем-то целовался, у кого-то был… Был?.. а сейчас он где?.. Открыл глаза, смутно вспоминая, что такое уже было у Людмилы «тыщу» лет тому назад. Тогда он так же просыпался и не знал, где находится… Вспомнил, что с ней вчера встречался где-то и она плакалась ему в желетку, а он её жалел и гладил..

- Тьфу ты… - Елисей даже застонал от безысходности какой-то.

Надо срочно уезжать. Твёрдо решил, сел на кровати, чтобы встать, одеться и уйти. Не важно, где он, надо просто уходить, даже убегать куда подальше. В комнату Мишка зашёл. Всё понял… где-то подобрал, к себе привёл. Они неплохо жили, просто по родственному, но без обязательств.

- Где меня нашёл?.. – спросил его.

- Не помнишь, чё творил?

- Нет.

Он принёс полстакана водки:

- На, опохмелься, потом всё расскажу.

Елисей взял водку, выпил.

- Не надо рассказывать, и так противно.

- Чтобы знал, чего ждать и от кого, а то изобьют, и знать не будешь, за что.

- Наплевать, прав, не прав, всё равно не пойду виниться и сдачи дам, если полезут. С тобой-то всё нормально было?

- Почти нормально.

- Как это, почти?

- Да так, не с тобой, хоть и из-за тебя, но с этим разберусь.

Налил ему ещё, подал.

- Куда сейчас?

- Домой, отсыпаться, сегодня уезжаю. Больше, похоже, не вернусь.

- Ладно, иди, я подстрахую вечером тебя на станции, а то… в общем, понял?..

- Понял!.. Слушай, а с Людмилой что, не знаешь?.. чё-то её помню-у…

- Не только с ней. Она из дома убежала, Федька всю ночь искал.

- Она чё, со мной была?

- Да нет, поговорили, и она ушла.

- Где?

- Возле клуба, вы и не скрывались, да и не было ничего, так поплакалась немного…

- Ой, блин!.. Это же вся деревня на ушах!..

- Не только это.

- Что ещё?

- Помнишь, кого из клуба выносил на руках?

- Не-ет… Всё, не говори ни чего, я пошёл, пить больше не буду-у. В общем, подстрахуешь вечером?..

- Подстрахую. У меня у самого руки чешутся давно на твоих недоброжелателей, а тут повод будет.

И Елисей ушёл.

Вечером он уезжал. На станции народу много было, похоже собирались и сознательно зачем-то… Уж не Елисей ли является причиной?

Михаил пришёл, как обещал, чуть поддатый. Драться он умел, поэтому его побаивались, да и не один он был и Елисей не промах. Поэтому всё тихо было, хоть и атмосфера накалялась. У Елисея руки тоже чесались, даже ждал, чтобы напряжение хоть как-то сбить, но!.. до отправления оставалось пять минут. Елисей с друзьями попрощался и в вагон запрыгнул. Ждать не стал, пошёл в вагон и!.. на первом же сидении сидела Люда, видать, тоже ехать собралась. Тихо сидела и на улицу смотрела, казалось, что не дышала даже.

Сел рядом Елисей:

- А ты-то здесь как?

- Домой, к родителям поеду.

Родители жили у неё в соседней деревне, там, куда поезд ходит.

- А чё так?

- Ничего. Погостить, у меня ведь дочь там.

- Знаю. Может что-нибудь из-за меня?

- Нет, всё нормально, Елисей. Ты уезжаешь и чувствую, что больше не увижу. Ты не уходи, побудь со мной эти пару часиков.

- Побуду, не выпрыгну же. Только потом-то как?.. без вины виноватая будешь?..

- Не вернусь больше – чуть не заплакала Людмила.

Елисей не знал, что говорить, сердце начало сжиматься… выглянул на улицу, увидел мельком мужа Марии, и не просто увидел, на улице дрались. Драка была жёсткая, крепкие дрались мужики, человек десять, а то и больше. Он дёрнулся, чтобы выскочить, ведь из-за него… но Людмила удержала, крепко за руку ухватившись:

- Разберутся, Елисей, ты здесь не при чём. Мужики искали причину, ты им её дал, вот и всё. Так что сиди.

Поезд тронулся, всё набирая ход. Елисей уезжал, и за собою оставляя только битву, боль, страдания и непонятно, что ещё. В вагоне народу было мало, Люда пересела к Елисею и прижалась плотно.

- Люда, зачем тебе неприятности?.. что ты делаешь?

- Ничего, я просто рядом посижу.

- Зачем?.. Ветер я, понимаешь?.. Дуну ураганом, всё разрушаю-у… вот и тебя, видать, опять зацепило ураганом?.. Не надо идти навстречу ветру, опасно бывает при порывах…

- Нет, я пришла, чтобы помочь тебе уехать. Ведь выскочил бы и остался?..

- Да!.. пожалуй…

Опять Люся шаманит или Василиса бережёт!.. вспомнились слова из сна: «кто бы ещё тебе позволил»… Кто-то всегда меня отводит от опасности, от гибели оберегает и как не странно и больно это, что всё происходит ценой чего-то счастья, страданий, боли.

Глава девятая

Верность, непорочность, чистота!.. На чём основаны эти понятия и возможно ли быть безупречным в мире, основа которого заключена в нарушении этих правил?.. Но!.. кто придумал эти правила?.. Почему самое прекрасное, такое, как рождение обусловлено грехом, стыдом и унижением?.. Василиса родила троих детей, но вспоминала зачатие, как нечто порочное и даже отвратительное, не потому что это плохо и не прекрасно, но это было заложено где-то глубоко внутри, как фактор порочности, фактор греха. Даже в библии сказано о непорочности зачатия, хоть она и не увлекалась подобными учениями света.

Получается, что от такого утверждения родился круг порочный. Не согрешишь, исчезнет род, а согрешишь – убьёшь себя морально… И нет пути иного. Бог или природа лишила женщину той чистоты, которую определила… женщину, не деву. Она, создав её, как символ непорочный, поставила в неё индикатор… зачем?.. Может она, Василиса должна ответить на этот вопрос?.. ведь и, действительно, если переходят через грань, то возникает блуд, разврат и мерзость. Как можно от этого уйти, да и возможно ли?..

Верность!.. Ах!.. поняла она, что верность в мире блуда единственный критерий непорочности для женщины, матери, жены. Блуд не в потере девственности, блуд в измене, непорочное зачатие, зачатие в любви и радости свершений с единственным, неповторимым и любимым. Но почему в жизни часто происходит всё наоборот?.. Ведь это значит только то, что есть где-то тот, кому предназначена она, как дополнение и обретение целостности жизни.

И где её единственный?.. и есть ли он?.. Он есть!.. мысль увлекла её в далёкое таинственное детство, вспомнился, именно, этот эпизод… или фрагмент. Тогда она училась в первом классе. Семья часто переезжала из региона в регион. Вот и сейчас, в первый класс в Казахстане пошла, а на Урале заканчивать пришлось. Василиса прекрасно помнит, как сильно отличалась от одноклассников своих. Все в Уральской школе уже носили форму, а она ходила в платье. Платье было в мелкий горошек и туфли ширпотреба времён шестидесятых. Что было схоже, так косички и банты.

Это не потому, что так она хотела, чтобы как-то выделиться, а просто потому, что в той школе, где училась, все так ходили. Дети растут быстро, и потому её мама с учительницей договорилась, что год доходит в платье, а к началу второго класса купят форму. Василиса тогда не понимала взрослой жизни, но и мама не понимала детской жизни… или забыла.