Дыхание Голгофы

- А это правда, что вы подняли на ноги маму нашего градоначальника, - встала с последнего ряда, крепенькая круглолицая женщина средних лет. – Она была парализована.

- Я попрошу не перебивать нашего гостя, - заявила Изабелла Викторовна. Все вопросы после выступления.

- Да нет, я отвечу, если человеку не терпится, надо уважить. Верно, поставил. Но кокетничать не буду. Только паралича не было. Не хочу углубляться в анамнез. Тем более в область парапсихологии. Как сказал доктор Амосов – сердце надо лечить сердцем, а я, осмелюсь добавить: «Сердцем надо лечить все болезни». А в конкретном и где-то редком случае, я очень хотел, чтобы она встала. Ну и руки меня не подвели. А чтобы закрыть, так всех волнующую тему массажиста – еще один пример. В Афгане я помог разродиться двойней молоденькой женщине. Очень сложный случай, я уже готов был на кесарево, и тут вдруг я стал делать манипуляции руками. Появился какой-то жар в ладонях. И я зрительно, в деталях представил себе движение плода. И все получилось. Впрочем, тогда я не придал этому значения…

- Какая-то мистика, - проворчал с недоверием пожилой доктор в первом ряду.

- Но я все-таки вернусь к теме нашей встречи, - сказал я ему. – Я не помню, кому принадлежит знаменитая фраза: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые», но вот так, волею наших политиков, мы живем в годы перемен. Не буду касаться государственных дел, но каждодневное  телевизионное шоу все больше приобретает мрачный оттенок. И тут я предвижу ваш сакраментальный вопрос – почему я иду во власть? А все очень просто. Наше общество больно. Души очерствели, алчность, бескультурье, жажда наживы. По-моему в борьбе за жизнь общество вытряхнуло такие понятия как милосердие, помощь ближнему, честность, порядочность. Вы же знаете, когда иссякают возможности терапии, приходит хирург. Конечно, я говорю образно, но если вам нравится жить с такой властью, которая равнодушна к человеку – выбор за вами. С моей программой вы, надеюсь ознакомились. Хотя в принципе, наш город частичка гигантского изделия под названием Россия. А этот корабль испокон веку подвержен штормам и стихиям. Так что, мои коллеги, нет у нас идеальных программ. За всякой программой возможности государства и региона. Ну и само-собой, исполнители. Налоги, бюджетные деньги – весь гигантский финансовый организм требует честных исполнителей. Их совести и достоинства. Вот, пожалуй, все для первого знакомства. А теперь готов вас слушать.

Тут я опять взглянул на Галю. Она мрачно и как-то потерянно смотрела на меня.

Руки подняли несколько человек. Я выбрал того самого парня, который пригласил меня в коллектив хирургов.

- Груздев моя фамилия. Я - ваш коллега. И все-таки: вам не жаль терять квалификацию?

- Да ты не торопись, Груздев, пусть он сначала победит, - ехидно заметил широкоскулый, с бородкой мужчина.

- Вот тут вы правильно заметили. Надо еще победить, - польстил я ему. – Знаете, друзья мои, когда я пришел инвалидом с войны, у меня были проблемы с трудоустройством. Работал на скорой. Откровенно говоря, я подустал от крови. Тут коллеги мне могут возразить – такое ремесло. Но здесь хирург чувствует плечо, а там только рыжий фельдшер из Псковской губернии и Создатель. Но я так скажу, квалификация или есть или ее нет. Жизнь покажет, еще не вечер.

- Скажите, вы верующий? - спросила дама с места.

- Вера, очень личное. Верой сорить, по-моему, нельзя. Но я уже говорил на войне без партнерства с Создателем невозможно. А сейчас и в мирной жизни.

… И вопросы, вопросы…

- Вы думаете, этот весь наш национальный бардак можно изменить?! – скептически, то ли спросил, то ли утвердил, как финал, все тот же мужичок с бородкой, и в усмешке его путались сомнения на грани лукавства.

Но тут я не успел ответить. Главный  врач, то бишь моя бывшая жена, решительно встала.

- По-моему кандидат нас убедил или заставил задуматься. Пора подвести итог. Давайте поблагодарим Гавриила Алексеевича. – Здесь она подарила мне скромную улыбку, и я автоматически продолжил себе - «моего бывшего мужа» – за добрую, содержательную беседу. Кстати вы, Гавриил Алексеевич, у нас последний. Ваши соперники уже выступили…

- Зато по списку первый, - весело заметил кто-то из масс и легкий шумок тронул аудиторию.

- Я считаю, нам есть о чем подумать, - неожиданно продолжила Галина «пиарить» меня. – Конечно, хороший хирург и вдруг в компании чиновников, несколько странно. Но реформы в государстве, вероятно, требуют людей с новым оригинальным видением. Ну и порядочных, конечно. А в порядочности этого человека лично я не сомневаюсь.

Кажется, в первом ряду от последнего штриха главного врача белые халаты пришли в легкое возбуждение. И на лицах коллег возникли далеко не двусмысленные улыбки. Проводили меня аплодисментами. Со мной вышла Галя и я сразу спросил.

- Как там отец?

- Нет больше папы, - проговорила Галя и подбородок ее мелко задрожал. – Третий день, как похоронили. Сердце…

Мы остановились в фойе у окна.

Тут я совсем потерялся. Навалившаяся пустота парализовала душу. Тестя нет…

- А мне сообщить забыли? – едва лишь молвил я.

- Как тебя можно забыть?! Папа тебя так любил. Как сына.

- Ну тогда я ничего не понимаю, - произнес я, выталкивая ком из горла. – Я по-моему и на виду, и на слуху.

- И я так думала и Элеонора... Я два раза звонила в ваш, как говорят, народный штаб. Один какой-то мерзкий голосок так и ошпарил меня «Я б сама его хотела видеть и слышать».