Через двадцать лет (СИ)

- Что ж, мы привыкли к самостоятельности, - заключила Эрика, дегустируя порцию миниатюрных овощных закусок, - всё к лучшему.

Всё и было к лучшему. Менялись собеседники, так или иначе узнаваемые и милые. Опять вопросы, комплименты пьесе, пара предложений и советов по работе, чего девушка так скоро не ожидала. Алекс вновь появлялся и исчезал, успевая бывать и болтать везде, занимаясь гостями, чьи заграничные дела сводились к сфере искусства. Позвонила во второй раз мама – спросить, как там компания. Эрика, сосчитав запомнившихся критиков кругом, проморгалась после очередной фотовспышки.

- Компания отличная, ма, превзошла любые ожидания.

А затем, выйдя из шумного зала, уже рассказала насчёт празднования в духе «Два в одном» и невозможного числа знаменитостей. Луиза на другом конце имена и антураж одобрила и пожелала дочери веселиться.

- Эрика, бегом назад! – возник в дверях Дэн. - Сейчас главный тост произнесут!

- Лечу! – сунув айфон в сумочку, девушка направилась обратно, стараясь не оскальзываться на сияющем паркете. Музыканты на центральной сцене временно прекратили играть – стойку с микрофоном оккупировал Джей-Джей, державший бокал и занятый небольшой речью:

- …состоялось ещё во времена Сэма Гордона, успешного бизнесмена, начинавшего с кино. Разумеется, многие из вас помнят Сэма – он всегда всё успевал, мог многому научить и сформировал существующий ныне образ театра.

Присутствующие согласно закивали.

- Но стоит ли сегодня говорить исключительно о театре? Безусловно, он заслуживает многих лет успеха и процветания, но скажу лучше о его владельце. Алекс перенял директорское кресло, кабинет и доступ к закрытым дверям, но ему досталось и нечто большее, чем имущество, - Эрика увидела, как режиссёр, беседуя с Тимом Стронгом, смущённо отмахнулся от слов заместителя, - ему досталась частица характера Сэма, господа. Стойкость, умение принимать правильные решения и хорошая интуиция…

Лёгкие аплодисменты заполнили паузу – гости воздавали должное хозяину вечера.

- …именно интуиция, - продолжал Джексон, - позволила нашему другу найти, распознать и вывести в большой мир искусства две настоящие жемчужины. Я говорю об Эрике Рубинштейн и Николь Фокс, господа! Тост за режиссёра, автора и героиню – музыка звучит для вас!

Все подняли бокалы, а Джулиан дал знак музыкантам, снова взявшимся за инструменты. К ним присоединилась Гертруда Вудс в узорчатом платье, исполняющая блюз.

- Гленн Миллер? – Эрика, которую Алекс, приглашая на танец, вывел в центр зала, вспомнила мелодию. - Тоже влияние Сэма Гордона?

Где-то справа Николь и Абрахам последовали примеру друзей.

- «Я знаю, почему»[76] не Миллеровская, но вы отчасти правы, - режиссёр, показавший себя неплохим танцором, уверенно вёл в нужном ритме, - Сэм ценил его творчество в принципе, вот почему в середине вечера традиционно звучат несколько любимых композиций.

Расступившаяся толпа изредка поблёскивала отдельными фотовспышками. Слышался тончайший перестук бокалов… Эрика вдруг вспомнила, как с похожих бокалов и шампанского однажды началось приключение – совсем недавно вроде она праздновала с редакцией Рождество, закусывала горький напиток шоколадом. Грезила об исполнении милых надежд и планов… С тех пор жизни две минуло.

- Вот всё и сбывается, не так ли? – озвучил посещавшую сегодня мысль Александр. - Ваша первая пьеса вышла в свет, а вторая, как мне шепнули, вчера была дописана. Есть повод всерьёз порадоваться.

Девушка оглядела гостей под приглушённым светом.

- Такое впечатление, что мы даём бал в военное время. Люди радуются, а я до сих пор не знаю, чем закончилось расследование детектива Тейлор. И закончилось ли…

- Эрика, - Алекс вздохнул, чуть сжимая её ладонь, - я понимаю и разделяю ваше беспокойство и так же, поверьте, хочу положить конец истории. Но не думаю, что мой рассказ пойдёт на пользу и вам, и вечеру.

- Наверное, не пойдёт, - вынужденно кивнула девушка, - а вообще я скоро привыкну к вашей недосказанности.

- Недосказанности?

- Ну, о Дне Рождения, о Сэме. О расследовании… Прежде я сравнивала вас с мандарином, Алекс, но теперь сообразила, что вы – луковка.

- Что? – сглотнув, мужчина покосился на партнёршу. - В вас бродит шампанское?

- Я не настолько пьяна, и дело не в алкоголе, - возразила та, - но который месяц я чувствую, что в вас слишком много слоёв, а кулинарные метафоры всегда мне удавались, вы знаете.

- Знаю. Но ещё я знаю, что вы слишком напрягаетесь и два раза наступили мне на ногу.

- А? Вот чёрт, извините…

- Ничего страшного, - развернувшись в танце, Алекс ослепительно улыбнулся, - хороший совет: отпустите ненадолго любые мысли. И всё обязательно наладится.

«Хорошо бы уметь достигать такого «наладится», - подумала девушка, стараясь внять словам и беречь партнёра. Танцевать с Алексом было приятно и правильно в каком-то странном совпадении. Эрика точно знала, что с Дэном она совпадает по нужным пунктам, но с Алексом получалось что-то иное. Очередная озорная метафора пришла в голову: так могли бы совпадать нож с вилкой, используемые только для особых сервировок. Целый год они лежат в ящичках, а потом, на один день, вынимаются, чтобы совершенно случайно оказаться рядом…

…Мелодия закончилась тёплым мягким пассажем, перейдя в коллективные аплодисменты танцорам и пению Гертруды. Зажёгся яркий свет, и музыканты, пробуждая разомлевших гостей, заиграли «В настроении»[77].

- Вы наконец-то понимаете, - заметил Алекс, ещё раз приобняв партнёршу, - спасибо за танец.

- Уходите?

- Я староват для быстрых мелодий, - напустил на себя скромности режиссёр, - да и вижу кое-кого, с кем вы будете лучше смотреться.

Он кивнул на довольного Дэна, уже ловившего ритм и приближавшегося к ним танцевальным шагом. Опустевшая, было, площадка стремительно заполнялась мужчинами и женщинами, которые бодро двигались под самый классический из хитов. Алекс галантно подвёл девушку к другу и собрался откланяться.