Деснинские просторы (СИ)

Так, в 1978 году мы приняли участие в известной археологической конференции «РАСК-78» в Чернигове, где были не только докладчиками, но и лауреатами. А выступление нашего студента А.И.Тимко было встречено овацией!

В 1979 году мы также хорошо выступили на студенческой конференции в Смоленском пединституте, достойно представляли свой институт и факультет в нескольких археологических экспедициях на севере страны и в Причерноморье. Мне еще раз, в 1980 году, довелось поработать в новгородской археологической экспедиции, где я пребывал уже в качестве командира отряда (комиссаром был О.В.Щербаков). В той экспедиции наши студенты особенно отличились, обнаружив несколько берестяных грамот, а лучшей среди них была студентка-второкурсница С.А.Никулина, которую отдельно хвалил и отмечал за старательность сам В.Л.Янин.

Случались с нашими студентами и приключения, и происшествия, но следует отметить, что ребята умели достойно выходить из трудностей! Словом, наш первый набор, положивший начало историческому факультету, был одним из самых сильных в институте и, возможно, самых трудных!

Хотелось бы сказать и несколько теплых слов по адресу наших девушек. На фоне наших энергичных и сильных ребят они, казалось, выглядели незаметно. Однако, на самом деле, это были интеллектуальные, трудолюбивые, добродушные и достаточно сильные девушки. Они так же, как и парни, могли за себя постоять! Не забуду, как в свое время, обиженная упомянутым ниже преподавателем истории средних веков Александром Ивановичем, скромная, застенчивая девушка, Наташа Левкова, чуть ли не «послала подальше» несостоявшегося лектора! Достаточно самостоятельны были и Люда Исакова, и Лариса Чуркова, и Наташа Алехина. Последняя же была едва ли не самой красивой девушкой в институте, и однажды, когда знаменитый Георгич попытался к ней приставать, она, одна из немногих устоявшая против его чар, довольно легко «отшила» его «незлым тихим словом»…Девушки тоже играли большую роль в студенческой жизни, принимали активное участие в работе студенческого научного общества, общественной жизни факультета и института.

Вспоминая прошлое, анализируя события нашей студенческой жизни, я теперь с сочувствием вспоминаю наших преподавателей-наставников, которые, увы, немало от нас натерпелись! А преподаватели нашего факультета были люди уникальные!

В первую очередь, хотелось бы отметить Юрия Борисовича Колосова, который был в то время заведующим кафедрой истории. Я никогда не забуду свой первый день в институте и первую лекцию по отечественной истории. Вел ее Юрий Борисович. Я тогда сидел на первой парте вместе с Сашей Тимко. Юрий Борисович вошел в аудиторию своей неспешной, прихрамывающей походкой и после приветствия приступил к делу. Он говорил спокойно, с улыбкой, слегка жестикулируя рукой. Речь его была плавной, уверенной, воспринималась аудиторией с интересом: это был настоящий, профессиональный историк, человек, преданный нашей любимой науке!

Благодаря своим заслугам и высокому положению, Юрий Борисович был непререкаемым авторитетом. Именно он является основателем исторического факультета. Но, несмотря на свое положение, он никогда не позволял себе быть высокомерным или тщеславным: запросто мог остановиться и побеседовать с любым из нас, доброжелательно и даже дружески; знал по именам весь наш курс и, если замечал, что кто-либо отвлекался на занятии, обычно говорил: - Что вы там, галерка? Ну-ка, Алексей, успокойся! А ты, Костя, что там за портфелями засел? Повнимательней, молодые люди!

Впрочем, такие реплики были редки, потому как его занятия проходили спокойно и серьезно. На всю жизнь запомнил я множество афоризмов, цитат, интересных фраз, включая архаичные, сугубо исторические, которые широко использовал Юрий Борисович в своих лекциях и беседах. До сих пор, описывая русских князей, я вкладываю эти слова в уста своих героев, а сам Юрий Борисович представляется мне могучим русским князем. Когда я работал над образом князя Михаила Черниговского, мне явственно виделся доброжелательный, голубоглазый, с седыми, аккуратно причесанными волосами Юрий Борисович. Трудно забыть и шутки, которые он отпускал в процессе работы! Как-то он произнес, по-моему, во время изложения материала по монголо-татарскому вторжению на русские земли, что-то вроде того, что-де «монголы обязали русских выплачивать в Орду изрядную мзду»…Но произнес он эту фразу так сочно, завершив долгое рассуждение взмахом руки, что студенты не удержались от дружного смеха…Засмеялся и сам Юрий Борисович, весело глядя на нас. Потом эта фраза стала излюбленным афоризмом наших студентов.

Следовало бы сказать, что Ю.Б.Колосов, несмотря на доброжелательность и юмор, умел проявить и строгость. Однако по отношению к студентам это ограничивалось лишь устными порицаниями, как правило, сразу же, если он замечал леность или незнание. Но строгий к самому себе, Юрий Борисович, был очень строг к преподавателям! Особенно, если случались ляпсусы!

Как-то в середине семестра от нас ушел преподаватель истории средних веков - Тоцкий. Его пригласили в другой вуз, и мы едва не остались без знающего предмет специалиста. Но Юрий Борисович этого допустить не мог и, не желая оголять расписание, принял на работу отставного военного - Александра Ивановича. Последний заочно окончил исторический факультет какого-то пединститута и убедил нашего заведующего кафедрой истории в своей высокой компетенции. Впрочем, Александр Иванович и сам так считал. Однако на деле он, конечно, историю преподавать не мог. Придя из армии с привычками и выражениями профессионального воина, он внес в студенческую среду веселое оживление. Так, он любил выкрикивать: - Встать! Смирно! Слушай мою команду! - а также сдабривать свою речь нецензурными, матерными словами. Смешно было слышать его речь, совершенно лишенную преподавательских навыков, просторечивую, грубую, впитавшую в себя примитивный армейский лексикон. В довершение ко всему, он совершенно не владел материалом читаемых им лекций да и вообще плохо читал списанный со старых учебников текст. Кроме того, он забавно, на свой лад, произносил имена иностранных политиков или известных исторических героев. Так, слово «герцог» он произносил с ударением на последнем слове, а фамилию французского писателя Рабле - на первом!

Я обычно не слушал его «лекций» и тихонько сидел в конце аудитории, что-либо читая. Первоначально было смешно, а потом стало грустно. Вот как он, например, описал гибель некого «герцога Антихуйского».

- Тута, знаете ли, понимаешь, так сказать, говорит Хенрих четвертый герцогу: - Давай-ка, хлопец, на чай ко мне приходи! - Ну, пришел к нему герцог на чай, ну, а он, так сказать, фактически, его убил!

Не забуду взгляда задыхавшегося от смеха А.Хотяновского! Впрочем, и вся аудитория хохотала во все горло!

Сам же Александр Иванович в таких ситуациях выглядел озадаченным, смущенным и с прискорбием глядел на нас.

- Ни х-хера вы не понимаете, - говорил он тогда возмущенно. - Набрали тута не студентов, но дурачков, мать вашу!

В один из таких моментов, когда я особенно громко захохотал, Александр Иванович совершенно разгневался.

- Негодяй! - крикнул он мне, вызвав еще больший смех в аудитории. - Ты мне за это ответишь! Ухожу! Но я еще вернусь!

И он, разъяренный, помчался в деканат, куда вскоре меня вызвали «на ковер». Там заместитель декана, Евгений Иванович, зачитал в присутствии обиженного преподавателя его докладную. Как оказалось, Александр Иванович преподавать не умел, но жалобщик был отменный! Я фигурировал в его заявлении как «бунтовщик, хуже Пугачева»!

Неожиданно, во время чтения его жалобы, в кабинет декана вошел Юрий Борисович Колосов. - Что, Костя, ты тут натворил? - спросил он вдруг довольно доброжелательно и даже с улыбкой.

- Да вот, Юрий Борисович, обидел нашего преподавателя, - тихо ответил я.

- Не только обидел! - вскричал Александр Иванович. - Он, фактически, так сказать, понимаете, меня убил! Лекцию сорвал!

- Подождите, Александр Иванович, - поморщился наш завкафедрой, - я вас пока не спрашиваю! Зачем же ты, Костя, обидел преподавателя?