Зази в метро

Теперь ей предстояло открыть еще одну, последнюю дверь, чтобы наконец обнаружить то, к чему она стремилась во время всей этой обзорной экскурсии, а именно, клозет.

Клозет был самого совершенного образца, с сидением, и Зази, вновь соприкоснувшись с цивилизацией, провела в нем добрую четверть часа.

Пребывание там показалось ей не просто полезным, но и увлекательным. Чисто. Все аккуратно выкрашено масляной краской. Шелковистая бумага ласково похрустывала между пальцев. В это время дня здесь даже было солнце: из форточки лился мягкий свет. Зази погрузилась в раздумья: спускать воду или нет. Ведь от этого грохота в доме может начаться переполох. Но после недолгих колебаний она все-таки решилась - с шумом хлынула вода. Зази прислушалась, но ничто, казалось, не нарушало тишины. Вот уж воистину дом спящей красавицы. Она вновь присела, чтобы воскресить в памяти вышеупомянутую сказку, персонажи которой перемежались у нее в голове с крупными планами известных киноактеров. Она тут же запуталась в сюжете, но вскоре вновь, обретя свойственную ей критическую направленность мыслей, пришла к выводу, что все эти волшебные сказки несусветная чушь, и решила выйти.

Вернувшись в переднюю, Зази увидела еще одну дверь, которая, по всей видимости, вела на лестницу. Она повернула ключ, наивно оставленный хозяевами дома в замочной скважине, так, на всякий случай, и действительно оказалась на лестничной площадке.

Она тихонько прикрыла за собой дверь и на цыпочках пошла вниз по лестнице. На втором этаже она остановилась и прислушалась: все было тихо. Спустилась на первый, прошла по коридору. Впереди - светящийся прямоугольник - дверь на улицу открыта, и вот Зази уже на улице.

Это была тихая улица. Машины здесь ездили так редко, что можно было преспокойно играть в классики прямо на проезжей части. Тут было несколько самых что ни на есть обычных магазинов крайне провинциального вида. По улице степенным шагом расхаживали аборигены, те самые, которые, прежде чем перейти улицу, смотрят сначала налево, потом направо, руководимые при этом как чувством гражданской ответственности, так и чрезмерной заботой о собственной безопасности. Не то чтобы Зази была разочарована - ведь она знала, что находится в Париже, что Париж - это большая деревня и что эта улица еще не весь Париж. Но, чтобы воочию убедиться в этом, надо было продолжить прогулку. Что она со свойственной ей непринужденностью и сделала.

Но тут внезапно в дверях "Погребка" появился Турандот. Не поднимаясь на тротуар, он заорал:

- Эй, малышка, ты куда?

Зази, не сказав ни слова, разом ускорила шаг. Турандот с криком: "Эй, малышка!" поднялся по ступенькам. Он не унимался.

Зази перешла на гимнастический шаг и резко свернула за угол. Улица, на которой она оказалась, была куда оживленнее. Теперь уже Зази неслась на всех пирах. Здесь ни у кого не было ни времени, ни желания смотреть на нее. Но Турандот бросился ей вдогонку. Он бежал что есть мочи. Наконец догнал, крепко схватил за руку и, ни слова не говоря, повернул к себе лицом. В ту же минуту Зази принялась кричать:

-- На помощь! Помогите!

Ее крик тут же привлек внимание домохозяек и наводящихся рядом граждан. Они оставили свои личные дела или отсутствие оных, чтобы поучаствовать в происшествии.

Но Зази решила не останавливаться на достигнутом и с удвоенной энергией продолжала:

-- Я не хочу идти с этим дяденькой, я его не знаю, я не хочу идти с этим дяденькой.

Итэдэ.

Уверенный в своей правоте, Турандот пропустил ее вопли мимо ушей, но очень быстро пожалел об этом, поняв, что находится в плотном кольце суровых и закоренелых моралистов.

В присутствии этой избранной публики Зази решила перейти от общих соображений к конкретным, точным и обстоятельным обвинениям.

- Этот господин,- сказала она невинно,- ко мне приставал.

-- А что он хотел? - С повышенным интересом спросила какая-то особа.

-- Мадам! - возопил Турандот.- Эта девочка сбежала из дома. Я хочу отвести ее к родителям.

По лицам присутствующих пробежала полная скептицизма ухмылка. Тетка не унималась. Она наклонилась к Зази:

- Ну, малышка, давай, не бойся, рассказывай, что же сказал тебе этот нехороший дядя?

- Это слишком неприлично,- прошептала Зази.

- Он тебя соблазнял?

- Вот именно, мадам.

И Зази пересказала ей на ухо кое-какие подробности. Тетка выпрямилась и плюнула Турандоту в лицо.

- Омерзительно! - влепила она ему вдобавок. И она опять, и снова, и еще раз харкнула ему прямо в рожу.

В разговор вмешался мужчина:

- Что он от нее хотел?

Тетка перешептала ему в ухо несколько зазиских деталей.

-- О! - сказал тот.- Мне это никогда и в голову не приходило.

И повторил еще раз, задумчиво:

- Нет, никогда.

Он повернулся к соседу:

- Нет, вы подумайте, это невероятно (подробности)...

- Бывают же такие законченные подонки,- отозвался тот.

Россказни Зази распространились в толпе. Какая-то женщина сказала:

- Не понимаю.

Стоявший рядом мужчина стал ей объяснять. Он вытащил из кармана клочок бумаги и что-то нарисовал шариковой ручкой.

-- Ах вот оно что,- мечтательно сказала женщина.

И добавила:

-- А что, хорошая вещь?

Она имела в виду ручку.

-- Два знатока-любителя заспорили.

-- Я слышал,- сказал один,- мне рассказывали, что (подробности)...

-- Меня-то это не очень удивляет,- ответил другой, меня уверяли, что (подробности)...

Одна торговка, извлеченная из своей лавочки собственным же любопытством, так и не смогла обуздать порыв нахлынувшей на нее откровенности:

-- Послушайте меня,- грит,- однажды мой муж,-- грит,- в общем ему пришло в голову (подробности)... И что его потянуло на такое - не понимаю...

-- Может, он нехорошую книжку прочел? - подсказал кто-то

-- Весьма возможно. Так вот я, стоящая здесь перед вами, я сказала ему, мужу моему, ты хочешь, чтобы я (подробности)... Чортасдва! - грю я ему.- За этим иди к арабам, если тебе так приспичило! Вот что я ответила ему, мужу моему, который хотел, чтобы я (подробности)...- Все единодушно ее одобрили.

Но Турандот думал о другом. Иллюзии его рассеялись. Пользуясь повышенным интересом публики к техническим новинкам, предложенным Зази в ее обвинительной речи, он потихоньку смылся. Прижимаясь к стене, он свернул за угол, спешно вернулся в свой кабачок, проскользнул за уже не цинковую, а деревянную (со времен оккупации) стойку, налил себе большой стакан божоле и разом опрокинул его.