Зази в метро

-- Не надо так расстраиваться,- ободряюще произнес хмырь.- Ну, что случилось? Тебя побили родители? Что-нибудь потеряла? Боишься, что накажут?

Ну и чушь же он нес! Зази вернула ему заметно отяжелевший носовой платок. Он же без всякого омерзения засунул эту гадость себе в карман и продолжал:

-- Ты должна мне все рассказать. Не бойся. Мне ты можешь сказать все как есть.

-- Почему это? - не без скрытого коварства пробормотала Зази.

-- Почему? - растерянно повторил хмырь. И начал скрести зонтиком асфальт.

-- Вот именно, почему? Почему я должна вам все рассказывать?

-- А потому,- ответил он, прекратив скрести асфальт, - что я люблю детей, маленьких девочек и маленьких мальчиков.

-- Вы просто обыкновенный мерзавец, вот вы кто.

-- Вовсе нет,- воскликнул хмырь с таким пылом, что Зази даже удивилась.

Воспользовавшись создавшимся преимуществом, хмырь предложил ей выпить какокалы в первом попавшемся баре, при этом подразумевалось, что угощать он будет при свете дня и большом скоплении народа, одним словом, чего уж там, без всяких гнусных намерений.

Зази решила не выказывать своего восторга от перспективы раздавить бутылочку какокалы и принялась с серьезным видом рассматривать толпу, снующую меж двух рядов лотков на противоположной стороне улицы.

-- Чего они там суетятся? - спросила она.

-- На барахолку идут,- ответил хмырь,- или, вернее, барахолка идет на них, ибо начинается она именно там.

именно там.

-- А! Барахолка! - сказала Зази с видом человека, которого не так легко выбить из седла.- Знаю! Там можно купить по дешевке пару римбрантов, продать их потом какому-нибудь америкашке, и тогда, считай, день прожит не зря.

-- Там не только римбрантов продают,- сказал хмырь,- там есть гигиенические стельки, лаванда и гвозди и даже неношеные куртки.

- А американские шмотки?

- Разумеется. Там продается и жареная картошка, вкусная, не вчерашняя.

- Американские шмотки - это вещь.

- Для знатоков там есть и мидии, свежие, не отравишься.

- А в американских лавках джынзы продают?

- А то нет! Там есть даже компасы со светящимся, циферблатом.

-- Плевать мне на компасы,- сказала Зази.-Вот джынзы...

Пауза.

- Можно пойти посмотреть.

- Зачем? - спросила Зази.- У меня ни гроша, купить я их все равно не смогу, разве что спереть пару.

- Все равно, пойдем посмотрим,- сказал хмырь. Зази допила какокалу, посмотрела на хмыря и сказала:

- Знаю я, куда вы клоните! - И добавила: - Пошли?

Хмырь расплатился, и они нырнули в толпу. Зази шныряла среди людей, не обращая внимания на гравировщиков велосипедных номерных знаков, стеклодувов, завязывателей галстучных узлов, торгующих часами арабов и торгующих чем попало цыганок.

Хмырь шел за ней по пятам. С виду он был такой же щупленький, как и она. Убегать от него ей пока не хотелось, однако она предупредила себя о том, что сделать это в дальнейшем будет совсем не так просто. Перед ней был специалист высокого класса, в этом она уже не сомневалась.

Зази остановилась прямо перед лотком с американскими товарами. Внезапно, какфкопанная. Совсем какфкопанная. Хмырь резко затормозил прямо за ее спиной. Продавец заговорил первым.

- Будем компас покупать? - начал он весьма самоуверенно.- Электрический фонарь? Надувную лодку? Зази вся дрожала от вожделения и беспокойства, поскольку совсем не была уверена в том, что у хмыря действительно гнусные намерения. Она не решалась произнести вслух двусложное слово англосаксонского происхождения, которое обозначало то, что имела ввиду она. Произнес его хмырь:

-- У вас не найдется джынзов для девочки? - просил он у перекупщика.Ты ведь джынзы хотела?

-- Бизюзловно! - прозюзюкала Зази.

-- Еще как найдется! - воскликнул барахольщик. - Еще бы не нашлось. У меня есть блуджынзы, которым абсолютно нет сноса.

-- Да, но вы же понимаете, что она еще будет расти,- сказал хмырь.- В будущем году их уже невозможно будет надеть. Что же тогда с ними делать?

-- Отдаст сестренке или братику.

-- У нее никого нет.

-- Через год, может быть, появится (смеется).

-- Не надо так шутить,- мрачно сказал хмырь.- Ее мать умерла.

-- Ах! Извините!

-- Зази взглянула на растлителя малолеток с любопытством, даже с некоторым интересом, но отложила рассмотрение этого второстепенного вопроса на потом. Ее била дрожь, она не могла более терпеть. Наконец спросила:

-- У вас есть мой размер?

-- Конечно, мадмуазель,- изысканно-вежливо ответил перекупщик.

-- А сколько они стоят? Этот вопрос задала опять-таки Зази. Совершенно машинально. Ибо была бережлива, но не скупа. Продавец сказал сколько. Хмырь кивнул. Кажется, сумма не показалась ему чрезмерной. По крайней мере, так решила Зази по его реакции.

-- А померить можно? - спросила она. Продавец был ошеломлен: эта дура что, воображает, что она у Кристиана Диора? Он изобразил на своем лице приятную улыбку, оголившую все 36 его зубов и сказал:

-- Зачем? Посмотри-ка эти брючки!

Он развернул и повесил их перед ее носом. Зази надулась. Она хотела бы померить.

- А велики не будут? - спросила она.

-- Полюбуйтесь! Они будут доставать только щиколоток. А какие узенькие! Только-только на вас, мадмуазель, хотя вы и очень худенькая, тут уж ничего не скажешь.

В горле у Зази пересохло. Джынзы. Вот это да. Первый раз пройтись по Парижу в джынзах. Это было бы здорово.

Но у хмыря вдруг появилось какое-то отсутствующее выражение лица. Казалось, он совершенно забыл о том, что происходит вокруг.

Продавец не унимался.

-- Вы потом мне спасибо скажете,- настаивал он.- Им сноса нет. Совершенно неснашиваемые.

-- Я вам уже сказал, что мне плевать на их неснашиваемость,- рассеянно отозвался хмырь.

-- Но неснашиваемость это все-таки важно,- настаивал перекупщик.

-- Однако,- вдруг сказал хмырь,- по всей видимости, эти джынзы, если я правильно понял,- из излишков американской армии?

-- Naturlich,- ответил лоточник.

-- Что же это получается? Значит, у америкашек в армии такие соплячки были?

-- Чего там только не было! - ничуть не растерявшись ответил перекупщик.

-- Тем не менее хмырь не был удовлетворен его ответом.

-- А вы думали! - сказал продавец, которому не хотелось упустить клиента из-за фактов всеобщей истории.- Чего только на войне не бывает.