Виражи (СИ)

- Вот и будет первое семейное фото, да на фоне неба. Действительно, наш брак будет благословлен небесами, - прошептал Андрей.

Наталья же только мягко коснулась головой его груди. Ей очень понравилось, как он это сказал.

Они внимательно смотрели за всеми приготовлениями пожилой пары: им надели жилеты, пристегнули карабинами к стропам, проверили прочность ремней. Усадили на зеленый ковер у самого края катера. Пожилые люди задорно улыбались, в предчувствии невероятных ощущений. Наташа даже им слегка позавидовала. Ей так хотелось, чтобы и они с Андреем, по прошествии многих лет, смогли вот так беззаботно наслаждаться обществом друг друга. Она еще теснее прижалась к горячему телу любимого мужчины.

- Боишься? – спросил он.

- Нет, не боюсь. С тобой хоть в огонь, хоть в воду.

- А это ты неплохо придумала. В воду! Надо подумать, надо подумать, чем тебя еще можно удивить.

- Мне на сегодня эмоций с переизбытком, - отшутилась Наташа. – Куда ты меня еще хочешь затащить?

- Я буду думать, но . . . потом. Смотри, их начинают поднимать, - сказал Андрей.

И, действительно, пара легко оторвалась от катера, сначала низко полетела над водой, слегка задевая морскую гладь ногами, но раскатывающая лебедка отпускала рвавшийся в небо парашют все дальше и дальше. Пара махала руками от восторга. Наталья отвечала им тем же. Андрей смотрел на ее румянец возбуждения, и удивлялся, как ему все-таки легко с этой удивительной женщиной, такой естественной в проявлении чувств, неиспорченной и совсем не жеманной. Он обожал ее смех, любовался ее лицом, а ее тело заставляло испытывать горячее желание, которое, иногда, так некстати накатывало на него. Вот и сейчас он испытывал вожделение, но, понимал, что открытия все впереди, что теперь он по маленьким кусочкам будет раскрывать ее для себя. Андрей даже зажмурился от накатившего на него счастья. Теплая ладонь легла ей на плечо, он как будто тактильно старался осязать ее, боясь, что она, как бабочка упорхнет в небесные дали, и оставит его истекать кровью на этой земле.

- Что с тобой? Боишься полета? – спросила Наташа.

- Нет, боюсь, что когда-нибудь ты улетишь от меня. А я сразу умру.

- Не бывать этому. Так легко ты от меня не избавишься, - горячо шепнула она ему на ухо.

И они устремили глаза на небо, где под разноцветным куполом плыла над землей счастливая пара немолодых мужчины и женщины. Позже они приземлились на катер, глаза горели от восторга.

Наступил черед Натальи с Андреем. Ее слегка потряхивало от предстоящего полета, но Андрей успокаивал, мол, все будет отлично. Закрепили жилеты, проверили стропы, дали команду приготовиться. И вот они уже летят низко над волнами, в следующую минуту поднимаясь все выше и выше, к облакам. Вот и катер стал маленьким, а люди с высоты птичьего полета казались на пляже суетящимися муравьями.

- Я лечу -у- у! – кричала Наташа во все горло.

Андрей не удержался и поцеловал ее. Она ответила поцелуем. Они скрепили все клятвы, данные на земле, здесь, высоко в небе. Они были ближе к Богу, далеко от суетной земли. Небо, горы, море, воздух принадлежали только им.

Слезы абсолютного счастья заструились по щекам. Сердце запертой птичкой билось в груди, но страха не было. Ощущение полной свободы, гармонии и радости переполняло душу. Вскоре пошли на снижение. Так получилось, что именно их с Андреем окунули по грудь в прохладные морские воды и снова выдернули вверх, к небу. От этих кульбитов сердце замирало, но так было хорошо: кровь быстрее бежала по жилам, обновляя каждую клеточку организма. Ощущение полета было феноменальным!

Уже, будучи на земле, после того, как тепло распрощались с командой и получили на руки заветный диск с фотографиями, они шли по пляжу и взахлеб делились впечатлениями. Наталья размахивала руками, не обращая внимания на окружающих, эмоционально рассказывала о том, что чувствовала во время полета, а Андрей снисходительно улыбался и просто любовался своей девочкой.

После нескольких заплывов в море, вернулись в номер, где вместе приняли душ, а потом самозабвенно любили друг друга, пока дневной сон не сморил их разгоряченные тела.

Наталья проснулась первая и, уже не жалея своего замечательного человека, легкими поцелуями стала приставать:

- Вставай, сонька мой, а то все самое интересное проспим! – щекотала она Андрея.

- М-м-м, какая же ты сладкая, а я такой голодный, иди ко мне, моя шалунья.

- Нет, радость моя, нам пора вставать, а то мы всю баньку проспим.

- Точно, - подскочил Андрей, - Михайлович ведь нас совсем заждался. Надо вставать. Еще для баньки пивко взять, да еды какой-нибудь.

- А я тебе о чем говорю, вставай, а то так и жизнь проспим, - ответила Наташа.

- Ну, подожди, я еще не сделал самого главного!

- Что?

- А вот что, не поцеловал свою красавицу. Ну-ка, иди ко мне!

Андрей подгреб под себя Наталью, та заверещала, но он, не обращая внимание на ее мнимое возмущение, стал покрывать поцелуями лицо, распаляясь все больше. В конце концов, все закончилось бурным интимным танцем, и плевать было на время, так как они не могли до конца насладиться друг другом.

Машина вырулила к шлагбауму и понеслась по гравийке вверх к чудному маленькому дому, в котором гостей ждал гостеприимный хозяин. Как и прежде, первыми навстречу машине выскочили собаки, оповещая округу о вторжении незнакомцев. Михайлович поспешил унять псов, чтобы они не напугали своей свирепостью молодую гостью. Чуть вдали от дома стояло бревенчатое строение, из трубы которого сладко тянуло дымом. Видимо, хозяин не забыл своего обещания растопить баньку для дорогих гостей, и к их приезду почти все было готово. Загнав собак в вольер, Михайлович, широко улыбаясь, поспешил к машине.

- Здорово, Михалыч, а вот и мы. Ждал, как вижу? – поздоровался Андрей.

- Я всегда свое слово держу, мил человек, а для Натальюшки баньку вдвойне было приятнее истопить, так как душа у нее светлая, характер добрый, да и лицом краса-девица.

- Ну, что Вы меня смущаете, Михайлович, - смутилась Наташа. – Доброго вечера и Вам. Мы спешили, так как знаем, что приглашение Ваше было от души.

- Да, Михалыч, мы тоже не с пустыми руками, - сказал Андрей. - Давай, помогай разгружать багажник. Вот, как ты просил, и сахару тебе привезли, и пряников. Ну, и всего разного, так как предполагается, что посиделки у нас будут долгие. А на свежем воздухе и аппетит открывается.

А Наталья тем временем достала пакетик с куриными косточками, приготовленным заранее, и пошла к вольеру, чтобы подружиться с собаками. Жалко ей было, что псы сидели взаперти, когда на этих просторах были зверями вольными, поэтому ей хотелось, чтобы Михайлович выпустил своих четвероногих друзей. Когда Наташа подошла к ограждению, псы подбежали, виляя хвостами. Это было хорошим знаком. Наталья начала разговаривать с ними:

- Да, какие же вы красавцы пушистые, да умницы, да охранники хорошие. Давайте дружить, друг друга не обижать.

Она смело протянула руку сквозь ограду. Собаки обнюхали, потом лизнули влажным языком.

Наташа раскрыла пакетик и из рук начала угощать псов вкусными косточками. Те с благодарностью схрумкали кости и уставились просящим взглядом на Наташу.

- Михайлович! – позвала Наталья.

- Что, милая? – отозвался пасечник.

- Выпустите, пожалуйста, собачек. Жестоко держать их взаперти.

- А не испугаешься?

- Нет, мы, вроде бы, подружились.

- Ну, хорошо, - согласился дед. – Ну-ка, Соколко и Черныш, идите сюда.

Собаки с визгом бросились к калитке. Видимо, им было радостно, что их выпускают на волю. Как только створ приоткрылся, вырвались, и давай носиться по всему двору, наскакивая друг на друга, покусывая и вертясь волчком.

Наталья заливисто смеялась от такого баловства, и ее смех уносило эхом в горы, а мужчины были очарованы такой детской непосредственностью тридцатилетней женщины. Они заговорщицки улыбались, а сердца их наполнялись радостью.