New born (СИ)

========== 1. ==========

Link it to the world,

Link it to yourself,

Stretch it like a birth squeeze.

The love for what you hide,

For bitterness inside

Is growing like the new born… (с)

В баре полумрак, клубы табачного дыма висят удушающей пеленой, окутывая фигуры людей, неказистую, но крепкую деревянную мебель, бильярдные столы и крошечную сцену, которая нынче пустует; скапливаются под потолком, неторопливо уползая через решетчатое отверстие скверно работающей вытяжки. Музыка, что звучит из автомата, вдруг прерывается, взвизгнув на самой высокой ноте, остается лишь смутный гул голосов, чей-то пьяный смех и стук бильярдных шаров. Слышится звук отодвигаемого табурета, крепкая ругань и дребезжание злосчастного старенького агрегата, который, явно, то ли трясут, то ли пинают ногой, потом шум короткой перепалки, затихший после того, как дебошир покидает заведение, выпроваживаемый твердой рукой Дага Оушена, брата хозяина заведения и здешнего бессменного вышибалы.

Все окружающие его звуки доходят до сознания Джона Локка, что устроился возле барной стойки с кружкой темного пива, как будто сквозь полупрозрачную стену, сотканную из шума прибоя, свиста ветра, пелены тропического дождя, накрывшего все вокруг, вереницы знакомых образов и событий. Не верится, что они все же покинули Остров. До сих пор не верится. Впрочем, прошло не так уж много времени. Неделя в пути – самолеты, поезда, гостиницы и мотели, придорожные забегаловки, шоссе, уползающее за горизонт, горы, серпантин, высоченные деревья по обеим сторонам неширокой колеи… И вот уже месяц, как они здесь. Городок Дарк Лейк, штат Минесота, округ Сент-Луис, население чуть более двух тысяч человек. Беспросветная глушь, вокруг сплошные леса, до ближайшей цивилизации несколько сотен километров. Город живет в основном за счет заготовки древесины - вокруг несколько лесопилок и с десяток мелких вспомогательных предприятий, занимающихся деревообработкой. Небольшой одноэтажный домик на окраине, за невысоким забором – сплошная стена деревьев. Не стоит удивляться, если к ним в гости однажды нагрянет гризли. Впрочем, гризли нынче можно встретить разве что на Аляске и на западе Канады, но наверняка в здешних лесах хватает и прочей живности. Их встретили настороженными взглядами. Еще бы – двое мужиков, которые и не думали скрывать, кем именно они друг другу приходятся, и девочка-подросток. Для здешних мест явление небывалое. Хотя, совсем недалеко от них, возвышается на небольшом холме старенький двухэтажный дом, где живут Элли Вествуд, её супруга Дженис и их младшая дочь Марси, и никто до сих пор не закидал их камнями. Впрочем, Элли живет в Дарк Лейк вот уже шестнадцать лет, она руководит здешней школой, в городке её уважают, да и женщинам в этом плане всегда легче. Несмотря на не особенно теплый прием, на лесопилку Джон устроился безо всяких проблем – молодежь уезжала в большие города, рабочих рук не хватало, так что его наниматель не стал воротить нос. Почти сразу он влился в небольшую, но сплоченную бригаду рабочих в количестве восьми человек, во главе с бригадиром Дагом Оушеном, что по вечерам подрабатывал у брата в баре. Джон не болтал попусту, не реагировал на подколки, работа горела у него в руках, принося моральное и физическое удовлетворение, и совсем скоро к нему перестали цепляться и приняли как своего. После работы он шел с парнями из бригады в бар, долго, впрочем, не засиживаясь, потом пешком добирался до дома. Дома была Алекс, то корпевшая над домашними заданиями, то выплясывающая посреди гостиной в обнимку с пылесосом, нацепив наушники, оживленная и говорливая; накрытый к ужину стол, новые шторы на кухне, скатерть приятной расцветки, пузатая кружка с нарисованной сбоку добродушной коровой и еще множество мелочей, рождающих атмосферу семейного уюта. А еще там был Бен Лайнус. Бен ходил по дому, улыбался, помогал Алекс в неравной борьбе со школьной программой, говорил на какие-то банальные темы, накрывал на стол. Бен был странный, как будто незнакомый, в мешковатом растянутом свитере и домашних тапочках; он аккуратно зачесывал назад чуть отросшие волосы, почти не расставался с очками, время от времени зябко поводил плечами, будто все время мерз. Он походил на муху, увязшую в патоке, глядел на мир непонятно, настороженно и одновременно покорно, как будто ожидая, что небо вот-вот свалится ему на голову и задавит насмерть. Ночью он приходил в их общую с Джоном спальню и ложился рядом. На каком-то эмоционально - физиологическом уровне Бен чувствовал, чего именно партнер хочет в данный конкретный момент, в чем он нуждается, и давал ему необходимое, выкладываясь по полной. Идеальный любовник. Эта покорность и готовность на все сбивала Джона с толку и заставляла его сердце болезненно сжиматься. Он старался быть максимально нежным и предупредительным, но, кажется, его поведение оказывало совершенно противоположный эффект – Бен как будто отринул малейшие проявления здорового человеческого эгоизма, увязнув в бесконечной самоотдаче и самоотречении. Иногда Джону казалось, что если бы он повалил его на кровать, заломив руку за спину, и отымел бы как дешевую шлюху, с минимальной подготовкой и абсолютно не заботясь о его удовольствии, то Бен был бы почти счастлив.

Джон очень хорошо помнил, каково это – увязнуть в неуверенности и чувстве вины, но он понятия не имел, как повлиять на то, что происходило с Беном. Учитывая случившееся с ними на Острове, тут вряд ли поможет даже опытный психоаналитик, а ведь он так и не узнал, что конкретно Джейкоб сказал Бену при расставании, с глазу на глаз. Возможно, в этих словах таится корень проблемы.

- … оглох, что ли?!

Грубый окрик выводит Джона из глубокой задумчивости; подняв глаза, он встречается с мутноватым взглядом водянисто-голубых глаз плечистого верзилы, чья широкая физиономия с перебитым носом сплошь усеяна веснушками. Этот тип работает на другой лесопилке, кажется, его фамилия Хадчинсон. Людей здесь немного, за месяц Джон успел запомнить почти все имена.

- Ты что-то хотел, приятель?

Тот щерится щербатым ртом, переглядывается с двумя дружками, что стоят рядом, глумливо подмигивает.

- Слышь, Локк, или как тебя там. Нам вот любопытно стало. Ты сюда почитай каждый божий день ходишь, а как насчет твоего… партнера? Чего ж ты его-то с собой не берешь?

Джон невозмутимо поводит плечами, делает глоток из кружки. Что ж, рано, или поздно, нечто подобное должно было произойти. Даже удивительно, что этого не случилось раньше. Меньше всего нынче его пугает перспектива драки с этой подвыпившей и явно заскучавшей компанией.

- У него другие интересы.

- И какие же? Вышивает крестиком?

Кто-то за спинами троицы громко, с повизгиванием ржот, уловив суть беседы; разговоры вокруг постепенно затихают, перенося группу у стойки в центр всеобщего внимания.

- Нет.

Произнеся одно-единственное слово, Джон большим глотком допивает то, что осталось в кружке и, отвернувшись к стойке, делает знак бармену. Столь короткий и односложный ответ явно не удовлетворяет его назойливых собеседников – он ощущает на своем плече грубую пятерню, насильно развернувшую его обратно, лицом к залу.

- Слушай, так нельзя, - Хадчинсон притворно хмурится, укоризненно цокает языком, - Невежливо поворачиваться спиной во время разговора.

- Я думал, что разговор окончен. Я ведь ответил на твой вопрос.

- Разве это ответ? Расскажи вот нам про своего дружка. Здесь, почитай, все друг друга знают, а его толком не знает никто. С виду он натуральный задрот, и чего ты в нем такого нашел? Если уж тебе нравятся мужики, выбрал бы кого-нибудь поприличнее.

Окружающие заметно напрягаются, явно ожидая драки, а кое-кто на всякий случай ретируется подальше от эпицентра.

- Что я в нем нашел? – Джон задумчиво улыбается, устремляет глаза в потолок, мысленно представляя себе Бена, такого, каким он его видел нынче утром – вот он стоит у окна вполоборота, солнце просвечивает сквозь шторы, окрашивая его чуть оттопыренные уши нежно-розовым, греет озябшие пальцы о чашку с чаем, лучисто улыбается, что-то говорит, и лицо его словно бы переливается мириадами оттенков эмоций, подобно колеблющейся поверхности воды. Совсем не похож на того Бена, которого Джон Локк встретил на Острове. – Много чего.