Гулящая

ходит? То, бывало, если не Одарка у нее, то она у Одарки; а тут и Одарка не идет, и ей как-то неловко навязываться.

Прошла еще неделя. Кто-то побывал в городе и привез новость: Загнибеду посадили в тюрьму за то, что он задушил жену. Будто отрыли ее и нашли синяки на теле.

Одарка передала эту новость и Приське, увидев ее как-то со своего огорода.

- Слыхала? - спросила Приська у дочери, вернувшись домой, и рассказала все, что передала ей Одарка.

Христя побледнела как полотно... "Так вот оно что; за то он и заплатил мне такие деньги, чтобы я молчала",- подумала Христя. Но матери ничего не сказала.

Невеселые легли они спать. Христе не спалось; новость не выходила у нее из головы, от печальных и тяжелых предчувствий щемило сердце. Спала ли Приська? Бог его знает: темно - не видно, а Приська молчит.

В этой невозмутимой тишине издали донесся вдруг глухой говор, послышался шум шагов. Вот он все явственней, ближе... Уже и собака залаяла во дворе; говор слышен возле хаты.

- Эй, вы! Спите там! Отоприте!

Христя услышала голос Грицька. Словно кто ножом полоснул ее по сердцу.

- Кто там?

- Вставайте. Зажгите свет да отоприте! - кричит Грицько.

- Не пускайте, мама! Не пускайте...- в испуге говорит Христя.

- Кто там, спрашиваю? - все еще кричит Приська.

- Отопри - увидишь.

- Не отопру, пока не скажете, кто вы такие,- говорит Приська.

- От-творяй! а то хуже будет, если сами от-творим! - крикнул чей-то незнакомый голос.

"Господи! Разбойники",- вся дрожа, подумала Приська.

- Да отопри ты,- сказал Грицько.- Становой тут. С дочкой твоей пришел познакомиться,- прибавил он.

У Приськи отнялись ноги и руки. Насилу зажгла она свет и отворила дверь.

В хату вошло целых пять человек: становой, его писарь, Грицько, Кирило и Панько - другой сотский.

- Где она? - спросил становой; обращаясь к Грицьку.

- Да вот эта, молодая,- показал тот на Христю.

- Ты Христина Притыкина? - спрашивает становой.

Христя молчит, стоит перед становым ни жива ни мертва.

- Она, она,- отвечает Грицько, сверкая глазами.

- Ты служила в городе?

- Служила, ваше благородие,- кланяясь в ноги, отвечает за Христю Приська.

- Не тебя спрашивают!

- Служила,- отвечает и Христя.

- У кого?

- У кого же я служила? У Загнибеды.

- Ты не видела или не рассказывал ли кто тебе, как его жена умерла?

- Я тут была...- робко начала Христя.- Хозяйка домой пустила мать проведать... Возвращаюсь в воскресенье под вечер - в доме никого не слышно. Я - в комнату: а там хозяйка уже без языка лежит.

- Что же она - больна была?

- Видно, больна, потому что не говорила.

- Хм...- оглянувшись, хмыкнул становой.- Так она больна была, когда ты уходила домой?

- Нет, здорова; а вернулась я и застала ее больную.

- Она тебе ничего не говорила?

- Ничего. Она и говорить не могла.

- А денег тебе не давали никаких?

- Нет, не давали.

- А у, тебя деньги есть?

- У матери...

Приська полезла