Вильсон Мякинная голова

Воровской набѣгъ, произведенный Томомъ на Даусонову пристань, оказался выгоднѣе, чѣмъ онъ этого ожидалъ. Продажа добычи доставила необходимую сумму для уплаты карточныхъ долговъ, такъ что о нихъ не пришлось доводить до свѣдѣнія дядюшки, который не преминулъ бы тогда во второй и пожалуй въ послѣдній разъ уничтожить завѣщаніе, сдѣланное въ пользу Тома. Замѣтимъ кстати, что между «Томомъ» и его матерью мало-по-малу установились сравнительно хорошія дружескія отношенія. Роксана не могла вполнѣ его полюбить, такъ какъ по ея собственнымъ словамъ, у него самого внутри ничего не было. Тѣмъ не менѣе властная ея натура нуждалась въ комъ-либо или въ чемъ либо такомъ, чѣмъ можно было бы управлять, а Томъ былъ всетаки лучше чѣмъ ничто. Сильный характеръ Роксаны, энергическая ея самоувѣренность и повелительное обращеніе, подчасъ приходились Тому не совсѣмъ по душѣ, но все таки вызывали у него невольное почтительное удивленіе. Въ большинствѣ случаевъ, впрочемъ, разговоръ между матерью и сыномъ сводился къ болтовнѣ о самыхъ интимныхъ подробностяхъ домашней жизни именитѣйшихъ гражданъ Даусоновой пристани. (Роксана при каждомъ своемъ возвращеніи въ городъ обходила всѣ ихъ кухни). Такія бесѣды нравились Тому и какъ нельзя болѣе сообразовались съ личными его вкусами. Роксана аккуратно получала въ первыхъ числахъ мѣсяца отъ Тома половинное его жалованье и онъ всегда являлся тогда въ Заколдованный домъ, чтобы поболтать съ своей мамашей. Отъ времени до времени между матерью и сыномъ происходили тамъ свиданія также и въ промежуточныя эпохи.

Тому случалось иногда уѣзжать на нѣсколько недѣль въ Сенъ-Луи. Подъ конецъ онъ опять таки не устоялъ противъ искушенія и принялся снова играть въ карты. Сперва ему повеало, такъ что онъ выигралъ довольно крупную сумму, но затѣмъ проигралъ не только всю ее полностью, но сверхъ того еще цѣлую уйму денегъ, которыя обязался уплатить въ самомъ непродолжительномъ времени.

Для этого онъ задумалъ произвести новый набѣгъ на Даусонову пристань. Онъ не осмѣливался воровать въ какомъ либо иномъ городѣ, такъ какъ боялся прокрадываться въ дома, гдѣ расположеніе комнатъ не было ему въ точности извѣстно, и гдѣ онъ не былъ знакомъ съ привычками хозяевъ и прислуги. Томъ прибылъ въ заколдованный домъ переодѣтымъ въ среду, передъ пріѣздомъ близнецовъ, предварительно написавъ своей тетушкѣ Праттъ, чтобы его не ждали ранѣе, какъ черезъ два дня. Онъ прятался со своею матерью до ранняго утра пятницы, когда, на разсвѣтѣ, отправился въ домъ своего дяди, вошелъ туда съ задняго хода, отворилъ дверь собственнымъ своимъ ключемъ и пробрался къ себѣ въ спальню, дабы воспользоваться тамъ зеркаломъ и разными туалетными принадлежностями. У него имѣлся въ узелкѣ полный костюмъ молодой дѣвушки, въ который онъ и разсчитывалъ нарядиться для своего набѣга. Въ ожиданіи онъ облекся въ платье своей мамаши, добавивъ къ нему черныя перчатки и вуаль. На зарѣ онъ совершенно уже приготовился къ набѣгу, но, случайно выглянувъ изъ окна, увидѣлъ мелькомъ въ окнѣ сосѣдняго дома Мякинную голову Вильсона и тотчасъ же сообразилъ, что голова эта не преминула въ свою очередь его замѣтить. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ онъ забавлялъ Вильсона граціозными позами и ужимками, а потомъ отошелъ отъ окна, переодѣлся опять старухой, спустился потихоньку внизъ, вышелъ съ чернаго хода и направился въ городъ, дабы произвести рекогносцировку арены предположенныхъ имъ подвиговъ. Онъ чувствовалъ себя, какъ говорится, не въ своей тарелкѣ. Переодѣвшись въ платье Роксаны, Томъ принялъ видъ сгорбленной стархни, разсчитывая, что Вильсонъ, если и продолжаетъ еще шпіонить, наврядъ ли обратитъ всетаки вниманіе на безобидную старушку, вышедшую рано утромъ изъ сосѣдняго дома съ задняго хода. А что если Вильсонъ замѣтилъ эту старушку, усмотрѣлъ въ ней что нибудь подозрительное и слѣдитъ теперь за нею изподтишка? Мысль эта заставила Тома похолодѣть отъ ужаса. Онъ отказался отъ намѣренія совершить набѣгъ въ тотъ самый день, какъ это предполагалось имъ первоначально, и поспѣшилъ вернуться въ Заколдованный домъ самымъ окольнымъ и безлюднымъ путемъ. Оказалось, что мать его ушла оттуда, но она вскорѣ явилась обратно съ извѣстіемъ о большомъ торжественномъ пріемѣ у Патси Куперъ. Роксана безъ труда убѣдила Тома, что само Провидѣніе посылаетъ ему такой благопріятный случай безнаказанно пошарить въ домахъ именитѣйшихъ гражданъ и что другого такого случая, пожалуй, не скоро дождешься. Несмотря на предшествовавшія свои опасенія, Томъ въ концѣ концовъ всетаки рѣшился послѣдовать материнскому совѣту и предпринялъ задуманный набѣгъ, который и въ самомъ дѣлѣ оказался весьма успѣшнымъ, такъ какъ весь городъ собрался тѣмъ временемъ у Патси Куперъ. Успѣхъ ободрилъ Тома и вдохнулъ въ него неподдѣльное мужество. Вручивъ собранную имъ добычу матери, поджидавшей его въ глухомъ переулкѣ на задахъ, онъ пробрался въ домъ г-жи Куперъ, гдѣ оффиціальный пріемъ былъ тогда въ полномъ разгарѣ, похитилъ тамъ кое-какія цѣнныя вещицы и присоединилъ ихъ къ прежде уже добытымъ сокровищамъ.

Покончивъ съ этимъ длиннымъ отступленіемъ отъ нашего повѣтствованія, мы прибыли опять къ тому самому его мѣсту, гдѣ говорилось о Вильсонѣ, прозванномъ Мякинной головою. Какъ, уже упомянуто, Вильсонъ, въ ту же самую пятницу вечеромъ, поджидая къ себѣ близнецовъ, сидѣлъ и размышлялъ о необычайномъ фактѣ, замѣченномъ имъ рано утромъ, а именно о появленіи изящно одѣтой молодой дѣвушки въ спальнѣ Тома Дрисколля. Онъ терялся въ догадкахъ, положительно недоумѣвая: кто такая была эта безстыдница?

ГЛАВА XI

Братья-близнецы выполнили свое обѣщаніе и навѣстили Вильсона. Завязался веселый оживленный разговоръ, подъ вліяніемъ котораго недавно зародившееся чувство дружбы все болѣе крѣпло и развивалось. По желанію своихъ гостей, Вильсонъ вытащилъ изъ шкапа рукопись своего календаря и прочелъ изъ нея одну или двѣ выдержки, удостоившіяся совершенно искреннихъ похвалъ со стороны близнецовъ. Похвалы эти до такой степени очаровали автора, что онъ охотно согласился дать братьямъ-близнецамъ всю рукопись своего календаря на домъ для прочтенія. Во время своихъ путешествій графы Капелли уяснили себѣ существованіе трехъ вѣрныхъ способовъ нравиться автору. Они прибѣгали теперь къ самому лучшему и могущественнѣйшему изъ этихъ способовъ.

Вслѣдъ затѣмъ произошелъ маленькій перерывъ. Къ Вильсону зашелъ молодой Томъ Дрисколль. Онъ утверждалъ, будто впервые еще видитъ достопочтенныхъ чужеземцевъ въ ту минуту, когда они встали для взаимныхъ рукопожатій, но это было съ его стороны ложнымъ заявленіемъ, такъ какъ на самомъ дѣлѣ онъ имѣлъ уже случай видѣть ихъ мелькомъ на торжественномъ пріемѣ, когда онъ пробрался въ домъ тетушки Патси и поживился тамъ кое-какими цѣнными вещицами. Братья-близнецы, мысленно производя оцѣнку новому своему знакомому, нашли, что лицо у него гладкое и доводьно красівое и, что всѣ его движенія отличаются плавностью и округленностью, придающею имъ извѣстнаго рода изящество. Анджело понравились глаза Тома, но Луиджи нашелъ въ нихъ что-то такое хитрое и неискреннее. Анджело признавалъ разговоръ Тома пріятнымъ и непринужденнымъ, а Луиджи находилъ, что непринужденность тамъ хватала слишкомъ уже черезъ край для того, чтобы могла считаться пріятной. По мнѣнію Анджело, Томъ былъ довольно милымъ молодымъ человѣкомъ, а что касается до Луиджи, то онъ не рѣшался еше составить себѣ объ этомъ молодомъ человѣкѣ совершенно опредѣленное мнѣніе.