Мальчики с бантиками

как отовсюду слышались стыдливые признания:

- Кажется, я свое кончаю. А ты?

- У меня немножко. Вытрясу бескозырку и оставлю чуток.

- Зачем оставишь?

- Завтра утром чаек себе подслащу.

Бережливость в этом вопросе строго осуждалась.

- Придумаешь же ты! Как будто чай и так нельзя выдуть.

Сомневающийся быстро соглашался с таким железным доводом.

- Это верно, - говорил он. - Чего тут тянуть?

К отбою бескозырки бывали уже чистыми. А на следующий день, если кто и сластил свой чай, то делал это робко с виноватой оглядкой по сторонам. Один только Финикин ухитрялся растянуть пайку на целый месяц. Мало того, этот премудрый карась для сбережения сахара сшил себе кисет, а не таскал его в бескозырке, как другие. Злые языки говорили, что Финикин даже спит с кисетом на груди. Он не стеснялся весь месяц подряд пить чай с сахаром.

- Я ведь не украл - говорил он, глядя в глаза товарищам.

Джек Баранов не раз просил у него в шутку:

- Может, сыпанешь малость в мою кружку?

- А ты мне много насыпал, когда свою пайку ложкой наворачивал? Дано на месяц - так и тяни все тридцать дней.

Поскочин смотрел на Финикина поверх пустой кружки.

- Неужели тебе самому не противно экономить? Это же сущая меркантильность.

На что Финикин, упорствуя, отвечал:

- Не лезь ко мне с иностранными словами...

Савка по ранжиру класса стоял возле Финикина, а когда строй поворачивался и превращался в колонну, ему самой судьбой было предназначено шагать Финикину в затылок. Честно говоря, он этого рыжего недолюбливал. Железный зуб его раздражал своим фальшивым блеском. Ногинский граммофонщик, как прозвали юнги Финикина, жил особнячком, не вмешиваясь в споры, но чуялось, что он себе на уме. Особенно был он непригляден в обстановке камбуза. Финикин резал свой хлеб на маленькие квадратики, - так бабушка Савки колола сахар, дабы пить чай вприкуску. Хлеб надо откусывать, а не мельчить ломоть, чтобы потом жевать всю дорогу с камбуза, будто корова. Савке нравилось, как ест Федя Артюхов: раз откусил, два откусил - порядок.

- Я-то кушаю, - говорил Финикин, - а вы как с голодного острова сорвались и принимаете пищу, словно горючее в бензобаки.

- Говорить про себя, что ты кушаешь, - заметил ему Поскочин, - это слишком уважительно к собственной персоне и выдает твою бескультурность. Подумай об этом на досуге.

Громадные чайники, фыркая паром, гуляли между рядами юнг и наконец, сдвинутые в концы столов, остывали, пустые. С камбуза уходили с песнями.

Их сегодня ждал учебный корпус, где так уютно у протопленных за ночь печей. Уже не повернется язык назвать "тюрягой" это светлое здание, пахнущее свежей краской и насыщенное техникой. Одного только не могли исправить юнги - не уничтожили глазки для надзирания за бандитами в камерах.

Расписание занятий поражало обилием тем. Для рулевых: морпрактика, сигнальное дело, устройство корабля, навигация и штурманское дело, карты и лоции, рули и поворотливость корабля, метеорология, вождение