Солдат Василий Михайлов

но фронта не покинул, за что наградой было ему чин генерал-поручика.

Слава - фея капризная, и никогда не знаешь, где она тебя увенчает лаврами... Ему было уже пятьдесят лет, когда началась очередная русско-турецкая война.

Стотысячную армию возглавлял крымский хан Крым-Гирей.

Пестрота одежд, блеск лат, колчанов и сабель, разукрашенных позолотой и камнями, сочетались со строгой мрачностью европейской амуниции.., новенькие французские пушки замыкали торжественное шествие армии Гирея. Вся эта орава вторглась на Украину, и вновь запылали города и села, опять, как во времена Батыя, арканили людей, словно скотину, и тысячами гнали в крымскую Кафу, где шла бойкая торговля людьми на базарах. Кавалерийская орда Крым-Гирея с воплями вкатывалась в земли польские, по которым татары пронеслись, как через жнитво проносится черный смерть; на их пути все было уничтожено, все осквернено, все обесчещено; они вырезали ляхов семьями, а прекрасных полонянок табунами гнали в Крым - для продажи в гаремы; пламя пожаров колыхалось над многострадальной Польшей, и было жутко, как никогда...

Русские генералы собрались в Зимнем дворце.

- Армию поднимать в поход... Отмщение врагу многовечному близится. Кровь великая, будет, но и славы пребудет!

15 июня 1771 года русская армия под командованием "солдата Василия Михайлова" с ходу уперлась в твердыни Перекопа.

Долгорукий приставил подзорную трубу к слезящемуся от пыли глазу, всмотрелся в возню янычар на высоких крепостных фасах, вдоль которых красовалось страшное ожерелье из отрубленных голов христианских воинов.

- Един раз я пришел сюды мальчиком-солдатом, сказал он штабу, - а ныне явился во второй уже стариком генералом... Товарищи! - обратился к войскам. Первого из вас, кто взойдет на фас Перекопи и останется жив, жалую я офицерской шпагой...

Поэты писали:

И здесь в очах сего героя виден жар,

И храбрость во очах его та зрима,

С которыми разил кичливых он татар!

Се Долгорукий он и покоритель Крыма...

Ворота Ор-Капу вдребезги разлетелись, и, разломав крепости Перекопа, русское воинство хлынуло в Крым.

Это была блистательная операция! Долгорукий повершил Миниха и взял у татар не только Бахчисарай, но и Кафу (нынешняя Феодосия) - многовековой центр международной работорговли. Ханство было повержено...

При десанте в Алуште гренадеры наши дрались как дьяволы, а вел их в бой молодой Михаила Голенищев-Кутузов, и в небывалой ярости схватки пуля не пощадила его.

"Сей штаб-офицер, - рапортовал Долгорукий в столицу, - получил рану пулей, которая, ударивши его между глаза и виска, вышла напролет в том же месте на другой стороне лица..."

Рана опасная.

Державин сказал о ней поэтически:

"Смерть сквозь главу его промчалась!".

Уже на склоне лет, когда армию Наполеона гнали прочь из России, одноглазый Голенищев-Кутузов, князь Смоленский, в морозную ночь на бивуаке, греясь возле костра, неожиданно вспомнил молодость. Он долго рассказывал о князе Долгоруком...

-