Битва железных канцлеров

Из щеки Евгении Монтихо торчал острый осколок стекла. А площадь перед оперой напоминала поле битвы: в упряжи бились копытами раненые кони, вокруг развеяло взрывами 156 улан и прохожих, люди стонали, агонизировали и умирали. Наполеон III спросил окровавленного генерала Роже:

- Что это было?

- Гремучая ртуть, черт ее побери.

- А кто бросал эти погремушки?

- Ученики дьяволов - Бакунина или Мадзини... Это верно: сколько уже было покушений на Наполеона III, и всегда их устраивали итальянцы. Мадзинисты и бакунисты считали, что империя Франции воздвиглась, как редут, мешая освобождению Италии. Тремя бомбами они хотели открыть революцию в Париже, чтобы оттуда экспортировать ее в Рим... На боках кареты император насчитал 86 отметин от осколков.

- Вернемся в Тюильри? - спросил он жену.

Уланы выстрелами добивали искалеченных лошадей. На сиреневом атласе платья императрицы ярко горела кровь.

- Но ведь мы, кажется, хотели слушать Ристори... Ристори была сегодня в ударе, и после "Марии Тюдор" исполнила акт "Немой из Портиччи". Она еще вела любовную арию, когда в руках полиции оказались все участники покушения. А среди них и славный революционер Феличио Орсини ("Мой патриотизм, - писал он накануне графу Кавуру, - должен состоять не из слов, а из дела..."). В тюрьме его посетил начальник полиции Пьетри:

- Вы совершили большую ошибку: Франция - единственная страна, готовая выступить на защиту Италии. Что, если бы ваше покушение увенчалось успехом? Италия навсегда бы осталась австрийской провинцией. Я прямо из Тюильри, и сейчас там шел пикантный разговор о вас... Наполеон и его нежная супруга просили меня о вашем помиловании.

- И как вы решили? - спросил Орсини.

- Я решил отрубить вам голову...

Орсини написал Наполеону III очень откровенное письмо, в котором заклинал его спасти Италию от австрийского рабства. Это письмо император вручил адвокату Жюлю Фавру, а тот зачитал его в открытом судебном заседании Парижа, потом это письмо опубликовали в газетах... Карбонарии шли на казнь с пением "Гимна жирондистов". В последний миг жизни, уже брошенный под нож гильотины, Орсини успел воскликнуть:

- Да здравствует Франция! Да здравствует Ита... Евгения Монтихо собрала игрушки своего сына "принца Лулу" и переслала их в подарок детям обезглавленного Орсини. Наполеон III мыслил гораздо шире - одними игрушками от итальянцев не отделаешься. Киселеву он показывал свою треуголку, протыкая палец в одну из дырок на ее полях:

- Видите? Удивительно, как уцелела моя бедная голова. Я-то уж знаю, что с итальянцами шутки плохи. Стоявшая подле красавица Кастильон добавила:

- Покушения на вашу жизнь будут продолжаться до тех пор, пока вы не двинете армию на освобождение Италии...

Горчаков вскоре докладывал Александру II:

- Сейчас император Франции попытается запрячь русского медведя в свою колесницу. Мы должны быть мудры и осторожны, чтобы оставить за собой свободу действий.

- Что за газета у вас в руках? - спросил царь.