Герцогиня с Османского берега (СИ)

- Что у вас произошло? – грозно спросил Ахмед, а затем указал на мальчишку. – Этот маленький мерзавец опять что-то натворил?

- Эфенди, Хамзат уронил ведро с водой. – ответил надзиратель. – Видите вон там тёмное пятно? Так вот, это его работа. И ладно бы, если бы он просто разлил воду, так он ещё и ведро разбил!

Али взглянул на мальчика и почувствовал, как у него всё сжимается внутри. Маленький даже для своего возраста, очень худой, грязный, с тяжёлыми мешками под глазами и засаленными волосами, он был похож больше на чёрта, чем на живого ребёнка. Паренёк жалостливо взглянул на своего хозяина и его большие чёрные глаза наполнились слезами. Что-то подсказывало ему, что сейчас его накажут, притом очень серьёзно.

- Ах ты, бестолочь! – взорвался Ахмед. – За эти два дня ты в третий раз не удерживаешь ведро с водой!

- Пр…простите, эфенди. – пролепетал мальчик. – Это вышло случайно. Ведро такое тяжёлое…

- Молчать! – грубо оборвал его хозяин. – Я не позволял тебе открывать твой грязный вонючий рот, ты, ничтожная скотина!

Дважды обойдя вокруг лужи, Ахмед Эфенди покачала головой. Мальчишка доставлял ему столько неприятностей, что в какой-то момент он пожалел, что не продал его сразу же, как только заполучил.

- Мурад, отвесь этому засранцу двадцать ударов палкой и запри в подвале. – приказал он надсмотрщику. – И не давай ему ни есть, ни пить. Пусть знает, что бывает с теми, кто своей неуклюжестью тормозит производство.

Грубо схватив мальчишку за запястье, надзиратель потащил его на задний двор, чтобы исполнить приказ о наказании. Маленький раб даже не думал сопротивляться, но его всего трясло от страха. Али наблюдал за этой картиной и пришёл к выводу, что все эти годы он плохо знал своего молочного брата… И хотя он сам промышлял торговлей живым товаром, его подручные обращались с пленниками подобающе. Работорговец уличил подходящий момент и решил порасспросить его о мальчике поподробнее.

- Скажи мне, Ахмед, зачем ты так жесток к ребёнку?

- О, Али, если я буду слишком снисходителен к кому-то из рабов, они перестанут трудиться. – улыбаясь и чуть ли не смеясь ответил тот. – Не имеет значения, взрослый или ребёнок, все они не понимают хорошего обращения с ними.

- Но ведь он слаб и изнеможен. Как он у тебя оказался?

- Конкретно этот малой у меня уже почти четыре года. Его родители умерли от голода, и я сделал его вместе с его сестрой своими рабами. Через год девчонка умерла, и теперь он работает за двоих. – Ахмед самодовольно погладил бороду. – А тебе зачем знать?

- Послушай, брат, - неожиданно попросил Али, - продай того мальца мне. Я дам за него пятьдесят золотых.

- Хм… А ты, видать, сильно богат, раз предлагаешь за столь жалкое существо такие огромные деньги. – удивился Ахмед. – Я продам тебе мальчишку, но за сто золотых. – ехидно прибавил он. - Идёт?

- Идёт.

Через час сделка была надлежаще оформлена. Али передал молочному брату нужную сумму денег и спросил у него разрешения забрать только что купленного мальчика, на что тот ответил, что паренёк отныне принадлежит ему, и что он вправе забрать его, когда угодно. Старший надсмотрщик за рабами проводил работорговца в подвал, куда посадили мальчугана, и открыл ему дверь. Али вошёл внутрь тёмного и холодного помещения и первым делом поспешил успокоить испуганного малыша.

- Тихо, тихо, я не причиню тебе вреда. – спокойно сказал он и ещё раз осмотрел своё приобретение.

Мальчик трясся от страха и боялся взглянуть в глаза господину. За совершённую оплошность его жестоко наказали – щуплое тельце невыносимо болело после ударов виноградными прутьями, а темница пугала паренька сама по себе. Али присел рядом с ребёнком.

- Значит, тебя зовут Хамзат, не так ли? – спросил он, старясь говорить ровно и по возможности ласково.

- Да. – еле слышно выдавил из себя мальчик.

- А кем были твои мама и папа?

- Не знаю. Они давно умерли. Была ещё сестра, но однажды она плохо сделала свою работу и её сильно высекли. Она не выдержала ударов. Я сам её похоронил.

Мальчик учащённо задышал и Али понял, что он готов заплакать. Осторожно он погладил ладонью своего маленького пленника по голове. Отвыкший от ласки Хамзат непроизвольно дёрнулся в сторону, ожидая подвоха.

- Да не бойся ты, не обижу я тебя. – твёрдо промолвил Али, стараясь не сорваться на крик. – Скажи лучше, чем ты занимаешься у Ахмеда Эфенди? Он жалуется на тебя, говорит, что ты бездельник и разгильдяй.

- Я перебираю шерсть. – ответил паренёк, всё ещё опасаясь незнакомца. – Светлую раскладываю в одни мешки, тёмную – в другие. Раньше это делала Разие, но когда она умерла, её работу поручили мне. Но чаще мне приходится таскать мешки с шерстью, с нитями, воду, убирать нечистоты. Мешки такие тяжёлые, я не всегда могу их поднять, чаще тащу. Но агам всё равно, они никогда не помогают ни мне, ни кому либо ещё. А Мурада Агу я боюсь больше остальных: он постоянно бьёт меня, обзывает, не даёт еду.

- Понимаю – сочувственно выдохнул Али. – Но разве тебе никогда не хотелось уйти куда-нибудь?

- Куда? – вопрошающе сказал Хамзат, и в его голосе слышалась нотка отчаяния. – Идти мне некуда, эфенди. – он отвернулся от собеседника. – Правда, я каждый день молюсь о том, чтобы кто-нибудь пришёл и забрал меня с собой из этого ада. Я буду делать всё, что мне скажут, лишь бы не голодать, не мёрзнуть и не терпеть побоев. Как же есть хочется. – прибавил он, согнув колени и поджав их под себя.

Выслушав мальчонку, Али понял, что обязан представить такого послушного, на всё согласного и работящего паренька покупателям из султанского дворца. Вероятно, его купят за большие деньги, учитывая его усердие и сговорчивость. Но в следующую секунду делец понял, что продать мальчишку так просто не получится – неприглядный и болезненный внешний вид был скорей минусом, нежели плюсом. Если только…

- Великий Аллах услышал твои молитвы, Хамзат. – промолвил он. – Я могу сделать так, что ты станешь слугой при султанском дворе.

- А вы не лжете? – опасливо спросил тот.

- Никак нет. Только что я купил тебя у Ахмеда Эфенди и собираюсь перепродать в Стамбуле, столице Османской Империи. Тебе будут платить неплохое жалование за выполняемую работу, каждый день ты сможешь лопать сладости и покупать себе дорогие и красивые вещи, какие только пожелаешь, а когда твои хозяева решат, что ты заслужил отдых, тебе предоставят собственный дом со слугами и рабами. Но если тебе повезёт, и султан или шехзаде сделает тебя своим приближённым, тебе станут доступны если не все, то многие государственные тайны, ты будешь посвящён в секреты частной жизни правящей семьи и твоё слово будет иметь высокое значение при решении тех или иных вопросов организации жизни при дворе.

Мгновенно слёзы в глазах Хамзата исчезли. Мальчик не верил своим ушам. Значит, его страдания закончились и теперь он уезжает в столицу… Нет, это, наверное, сон, а незнакомец, сидящий рядом, всего лишь мираж, плод фантазии измученного голодом детского ума. Впервые за пять лет по лицу паренька скользнула слабая улыбка.

- Правда, для того, чтобы попасть во дворец тебе придётся сделать небольшую операцию. Она несложная, но очень болезненная. – предупредил его Али. - И после этой операции в будущем у тебя не может быть потомства.

- Я согласен на всё, только возьмите меня, эфенди. – Хамзат бросился под ноги работорговцу и схватил его за край халата. – Аллах да ниспошлёт вам здоровья и всех благ!

- Вот и славно, что ты согласен. Но для начала тебе нужно вымыться и поесть.

Вечером того же дня корабль с невольниками, принадлежащий Али, отплыл из порта. Последнее приобретение дельца, маленький Хамзат до сих пор не верил своему счастью. В то время, когда другие дети плакали и настраивали себя на ненависть к своим потенциальным хозяевам, он не мог сдержать улыбки. Товарищи по несчастью недоверчиво поглядывали на мальчишку, который, в отличие от них всех, радовался предстоящему рабству, и не решались заговорить с ним, но Хамзат не придавал этому значения. Его вырвали из рук жестоко и бессердечного человека, а это самое главное. Единственное, что расстраивало мальчугана, было чувство непрекращающегося голода. Те жалкие крохи, которые раздавали детям во время пути, он уничтожал за считанные секунды, но этого не хватало.