Углич. Роман-хроника (СИ)

Русин Андреевич явно не ожидал появления высокого гостя. В кои-то веки было, чтоб углицкий князь приехал христосоваться с каким-то приказчиком. Он даже малость опешил.

- Ты чего застыл, как пень, и глазами хлопаешь. Принимай яичко. Христос воскресе!

- Воистину воскресе… Токмо я не ожидал князь. Поднимемся в терем да похристосуемся.

И начался в тереме переполох!

Обменявшись пасхальными яйцами с Русином Раковым и его супругой Устиньей и совершив поцелуйный обряд, Михайла молвил:

- А теперь в светелку.

Князь трехкратно облобызал Полинку в ланиты⁶⁶, а затем вдруг, нарушая старинный обычай, тесно прижался к девушке и жарко поцеловал ее в уста. Девушка зарделась маковым цветом. Это случилось впервые в жизни, когда ее поцеловал мужчина. И кто? Сам Михайла Федорович Нагой. Что это с князем? К другим сенным девушкам он лишь едва прикоснулся, а к ней?.. Что это нашло на брата царицы? Присел на лавку и глаз с нее не сводит. Зазорно-то как, Господи!

Посидел, посидел Михайла, и, наконец, кинув прощальный, ласковый взгляд на Полинку, удалился из светелке. В сенях сказал приказчику:

- Ты вот что, Русин Егорыч… Не обессудь, но завтра опять к тебе наведаюсь.

- Буду рад-радехонек, - с гостеприимной улыбкой поклонился приказчик, а у самого на душе кошки заскребли. Разорит его князь! Сколь питий и яств надо выставлять.

Но Михайла Федорович, словно подслушав неутешные мысли приказчика, молвил:

- Стол собирать не надо… Не к тебе приду, а к Полинке.

- К сенной девке?… Не уразумел, князь, - сотворил недоумение на лице Раков.

- Не лукавь, Русин Егорыч. Всё ты уразумел. Видел, какими хитрющими глазами ты на меня в светелке поглядывал. Завтра прибуду после обедни… Ты Полинку в горенку приведи. Потолковать с ней хочу.

- Добро, князь.

Проводив Михайлу Федоровича до ворот, приказчик крутанул головой.

«Никак, в златошвейку мою втюрился⁶⁷. То ли радоваться, то ль беду на свою голову поджидать. Народ изведает - ехидничать примется. Знатный князь с сенной девкой спутался! А что поделаешь? На чужой роток не накинешь платок. И всё же трепотню на какое-то время можно пресечь. Надо всех дворовых людей строго настрого упредлить. Кто длинный язык развяжет, тот кнута изведает. Сегодня же с дворовыми потолкую».

На другой день Полинка сидела в горнице и сбивчиво раздумывала:

«Русин Андреич повелел ждать князя. Что у него на уме, пресвятая Богородица? До сих пор не забыть его пылкого поцелуя. А прикосновение его мягкой, шелковистой бороды?.. Почему-то сердце трепетно бьется. Отчего оно так волнуется? Никогда такого не бывало. Почему предстоящая встреча с князем так будоражит ее сердце?»

Полинка не могла найти ответа.

А вот в дверях и князь. Красивый, нарядный, улыбающийся. Лицо так и светится. Как идет к его глазам лазоревый кафтан, шитый золотыми травами.

- Здравствуй, Полинушка.

Голос душевный, ласковый. «Полинушка». Никто в жизни ее так нежно не называл.

- Здравствуй, князь, - с поклоном, несмело и тихо молвила девушка.

- Да ты не робей, Полинушка. Не пугайся меня. Я к тебе с самыми добрыми чувствами пришел. Хочу поговорить с тобой. Давай-ка присядем на лавку. Поведай мне о себе.

- Не знаю, что и рассказывать, князь.

- О жизни своей, Полинушка. Когда родилась, в какой семье росла, чем занимались твои бывшие родители. Вот о том, не спеша, и поведай.

И Полинка, набравшись смелости, принялась за рассказ. Михайла Федорович участливо слушал, неотрывно любовался девушкой, и в то же время сердобольно (что с ним никогда не бывало) думал:

«Лихая же доля выпала этой девушке. Сиротой осталась. Но беда ее, кажись, не надломила. Нрав у нее, знать, добрый и отзывчивый. Такая красна-девица была бы не только отменной рукодельницей, но и славной женой».

А на языке вертелся назойливый вопрос, и после рассказа девушки, Михайла не удержался и с беспокойством спросил:

- А лада у тебя есть?

- Нет, князь. Тятенька, когда был жив, хотел кого-то подобрать мне из ремесленников посада, да так и не успел.

- Выходит, ты ни с одним парнем не знакома, - с внутренним облечением произнес Михайла. - Это же прекрасно, Полинушка.

- Не знаю… не знаю, князь, - смущенно потупила очи девушка.

Михайла поднялся, прошелся по горнице и вытянул из кармана колты⁶⁸ из драгоценных каменьев.

- Это тебе, Полинушка. Носи на здоровье.

- Мне?! - ахнула девушка и вовсе засмущалась. А затем подняла на князя свои чудесные глаза и молвила:

- Я не могу взять такой дорогой подарок. Что хозяева мои скажут, да и девушки из светелки. Нет, нет, князь. Ты уж не серчай.

«А она не прижимистая, - с ублаготворением подумал Михайла. - Другая бы с жадностью за колты вцепилась. И до чего ж славная девушка!» - в который уже раз подумалось князю.

- И вправду не возьмешь?

- Не возьму, князь, - твердым голосом произнесла Полинка.

- Нельзя отказываться, - кое-что придумав, улыбнулся Михайла. - Это тебе царица Мария Федоровна прислала.

- Царица? - удивилась девушка.

- Царица, Полинушка. За твои золотые руки и искусные изделья, кои поступают во дворец. Так что, принимай с легким сердцем подарок Марии Федоровны.

- Благодарствую, - с низким поклоном тепло изронила Полинка и приняла колты, ведая, что от подарка царицы никто не волен отказаться.

- Лепота-то какая, - любуясь ожерельем, добавила она.

- Сам по наказу царицы выбирал. Всех именитых купцов объездил.

Конечно, никакого наказа царицы не было, но по купцам, торговавшими золотыми украшениями, Михайла и в самом деле ездил. Большие деньги выложил.

- Спасибо тебе, князь, за выбор. Наглядеться не могу. Мне и во сне такое не могло погрезиться.

- Зело рад, Полинушка, что по нраву пришлись тебе колты. Зело рад!

Робость девушки заметно улетучилась, хотя присутствие князя ее по-прежнему еще несколько волновало.

- Надень колты, Полинушка. Давай прикинем, как они тебе идут.

- А можно?

- Чудная же ты. Они ж теперь твои. Прикинь.

Полинка просунула через голову драгоценные подвески и украдкой вздохнула: жаль, что в горнице нет зеркальца, оно имеется только в светелке. Но князь тотчас восхищенно произнес:

- Чудесно, Полинушка. Теперь от тебя глаз не оторвешь! Да такой красной девицы во всей Руси не сыскать.

Лицо Полинки вспыхнуло, она вновь сильно засмущалась.

А Михайле опять нестерпимо захотелось обнять девушку и страстно поцеловать ее в уста. Но он с трудом сдержал себя. Не вспугнуть бы! Полинка хоть из простолюдинок, но цену себе знает. С такой девушкой надо всё делать постепенно. Пусть привыкнет к его посещением. А там, глядишь…

И Михайла решил попрощаться:

- Пора мне, Полинушка. Может быть, я еще когда-нибудь к тебе наведаюсь. Не будешь меня пугаться?

- Теперь… теперь не буду, князь, - ласково отозвалась Полинка.

И ее слова всего больше обрадовали Михайлу.

«Она будет моей! Будет!» - вихрем пронеслось у него в голове.

С того дня князь дважды за неделю навещал Полинку и с каждым разом чувствовал, что девушка всё больше привязывается к нему. И вот настал тот час, когда он нежно обнял свою ладушку, и та не отстранилась.

Полинка, не изведавшая первой любви, обрела ее в дальнейших встречах с князем. Она была счастлива. А Михайла и вовсе потерял голову.

Г л а в а 12

МОСКВА БОЯРСКАЯ