Бобруйский «мешок»

ристиански любите ближних. Спасибо вам, братцы. Ну, как? спросил он потом Никитина, подзывая коляску.

- Страшно, - не стал притворяться смелым Никитин. - Но слезы ваших солдат и меня растрогали.

Поехали обратно в город. Никитин после долгого молчания, потрясенный кратким заключением, спросил у генерала, откуда взялась эта странная камера в форме яйца?

- Это форт Вильгельма, - пояснил Бабкин.

.Николай I был женат на прусской принцессе, поддерживая родственные связи с Берлином, сам часто бывал в Пруссии, и Гогенцоллерны навещали его в России. Одно из свиданий с братом жены, Вильгельмом (тогда еще наследным принцем), состоялось в Бобруйске. Как-то вечером Николай с шурином катались верхом в окрестностях города, и, въехав на холм, Вильгельм сказал, что эта возвышенность самой природой создана для сооружения на ее вершине форта. Император согласился заложить здесь форт, как "предмостное укрепление" Бобруйска.

- И назову его "фортом Вильгельма" - в память о нашем приятном свидании, - сказал русский император.

- А я, - ответил шурин, - пришлю из Берлина инженера для строительства этой фортеции.

Немецкий инженер и создал внутри каземата эту страшную яйцевидную камеру, прозванную "мешком", но выдумал ее не он сам, а скопировал с камер средневековых тюрем. Коляска уже вкатилась в окраинные сады Бобруйска, Никитин спросил:

- А сидел ли кто в этом ужасном "мешке"?

- Свято место пусто не бывает, - мрачно ответил ему комендант. - Того, кто сидел, давно нет в живых, но я хорошо знал его. В ту давнюю пору я был капитаном Преображенского полка, мне и поручили отвезти его в этот бобруйский "мешок".

- Кто же этот человек, если не секрет?

- Секрета нет. Это грузинский князь Александр Дадиани, а история его ареста и заключения весьма поучительна.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Князь Дадиани был типичным баловнем судьбы, но очень знатным. Предки его по отцу еще в XIII веке получили Мингрелию в подарок от царицы Тамары, а мать была из семьи Нарышкиных, родственных царской династии. Шутя он окончил Пажеский корпус, шутя Николай I навесил ему на грудь пышный аксельбант своего флигель-адъютанта, шутя он бежал от долгов из столицы на Кавказ, где стал полковником и командиром Эриванского полка. В то время командующим войсками Грузии был барон Григорий Розен, женатый на графине Зубовой, - вот на их дочери, Лидии Григорьевне, и женился князь Дадиани.

Так-то вот тридцатилетний Дадиани, едва ли способный командовать ротой, "очутился вершителем судеб нескольких тысяч солдат и более сотни офицеров, большинство из которых годились ему в отцы".

А женитьба на дочери командующего вознесла его выше меры, он разговаривал свысока, на любое замечание отвечал бранью и оскорблениями, а мнение о нем солдат-эриванцев я цитирую буквально со слов Рукевича, который в то время служил солдатом в Эриванском полку князя Дадиани:

- Пустой человек! - говорили старые кавказцы. - От своих грузин отстал, а к нашим не пристал.