Пером и шпагой

и условия...

В стремительном набеге русской кавалерии закончил свое бесславное существование гарнизон прусской столицы.

Бой под Шпандау был очень жарким - с огнем пушек и сабельным визгом. Кто не сдавался - того рубили, кто сдавался - того гнали в тыл. Никого из русских не устраивало "то прозаическое, будничное вступление в Берлин, которое подготовил и осуществил Тотлебен". Русские войска в занятии Берлина видели конечный результат кровавой тяжбы; для России "быть в Берлине" означало вздохнуть полной грудью, словно облегчая себя после изнурительной борьбы с врагом...

Совсем не так думали о Берлине австрийцы: для них Берлин оставался лишь городом, богатым и нарядным, из которого надо брать все, что можно утащить с собою. И если Чернышева отделяла от Тотлебена политическая сторона дела, то венский корпус Ласси стал прямо враждебен русским войскам в Берлине по соображениям человеческой морали...

***

Тотлебен потребовал с Берлина контрибуции в четыре миллиона. Да не новой "эфремовской" монетой, которая худа, а старой. Тогда берлинский банкир Гоцковский брякнул на стол генерала мешки с двумястами тысячами талеров.

- Подарок вашим войскам, - объяснил он, подмигивая. Тотлебен ссыпал деньги в свои сундуки, и контрибуции сразу были снижены до полутора миллионов. Немцы выдали только одну треть суммы, а на миллион таллеров подсунули.., вексель!

- За нами не пропадет, - посулил Гоцковский. - С этим векселем вы можете прийти к нам и через сто лет: свое получите.

Австрийский генерал Ласси нагрянул в дом Тотлебена.

- Мой нежный друг, благородство всегда отличало воина от купца, - напомнил он Тотлебену о своей доле.

Тотлебен, сильно страдая, отсыпал ему 50 тысяч талеров, и храбрый Ласси чуть не загрыз его тут же. Он писал в Вену, что с русскими скаредами нельзя иметь никаких дел, ибо этим варварам недоступно понимание рыцарских принципов. Скандал из-за денег стал широко известен: историки Австрии кормились на нем не одно столетие, грязью обливая армию России... Но какое отношение к русской армии мог иметь фон Тотлебен, уроженец Тюрингии, помещик Померании, камергер Саксонии (титул графа получивший, кстати, от самой же Вены) и шпион Фридриха под No 1284?..

Конференция в Петербурге распорядилась обезвредить военные мануфактуры в Берлине, и войска взялись за дело: пушечные, литейные и оружейные цеха были уничтожены.

- Пали, робяты, Лагерхаус теперича, - велел Чернышев. - Хватит им сукно для армии Фридриха валять... Пущай они без мундиров, в одних подштанниках повоюют с нами!

Гоцковский (этот "идейный банкир", на службе Фридриха) среди ночи разбудил Тотлебена.

- Генерал, - трогательно взывал Гоцковский, - королевские фабрики сукна только называются королевскими, но ведает ими не король. Доходы же с сукновален идут на воспитание несчастных сироток в приютах Потсдама... Усмирите варвара Чернышева!

Судьба мифических сироток из Потсдама растрогала жулика.

- Засвидетельствуйте это письменно, - сказал Тотлебен