Битва железных канцлеров

ков на войну буквально за волосы. Накануне первого сражения при Миссунде кронпринц Фридрих вдруг вспомнил, какие пылкие бюллетени обращал Наполеон I к своим солдатам, и тоже провозгласил: "Каждый, кто в будущем может похвастать: я миссундский солдат! - получит ответ: "Вот так храбрец!" После этого пошли вперед и были.., наголову разбиты. Драпая от датчан, сами же пруссаки обсмеивали себя:

- Ты, парень, удираешь из-под Миссунды?

- Ага.

- Вот так храбрец...

Мужество датских стрелков и крестьян Ютландии, с руганью похватавших охотничьи ружья, заряженные картечью на волка, приводило Бисмарка в отчаяние. Под фортами Дюппеля пруссаки бились о фасы, словно бараны о стенку, но взять фортов не могли. Австрия воевала гораздо лучше пруссаков. Бисмарк, донельзя удрученный, сказал Мольтке:

- Мы становимся просто смешны.., позор! Мольтке оставался невозмутим, как бог:

- Наши маневры - сплошная цепь взаимосвязанных недоразумений. Но, добавил он, - ответственность за тактические промахи несут кронпринц Фридрих и военный министр Роон, а приказы по армии проходят через канцелярию самого короля... Бисмарк, я назвал вам виновных! Так воевать нельзя. Устройте еще одну войну - специально для прусского генштаба, и вы убедитесь, как точно планируем мы победы...

***

Весною прусская армия освоилась с войной, стала побеждать. Это было уже нетрудно, ибо на одного датского солдата накидывались три немецких. Отвоевав Шлезвиг и Голштинию, захватив Фризские острова, Бисмарк увлекал австрийцев и дальше - чтобы оторвать от Ютландии земли пожирнее. Но датский флот регулярно громил неопытных моряков Пруссии, а морскую разведку в пользу Копенгагена вели английские корабли Ламаншской эскадры. Опьяненный успехами на суше, кайзер вдруг заговорил, что Пруссия способна поразить даже Англию...

Об этом узнал в Петербурге князь Горчаков:

- Поразить Англию? Любопытно - в какое место? Но зверь проснулся, и пора стричь ему когти...

Летом он с царем срочно выехал в Киссинген, где отдыхали кайзер с президентом. Неизвестно, какую инъекцию впрыснул Бисмарк своему королю, но старикашка, поначалу робкий, как заяц, теперь обнаглел и озирался с беспокойством - где бы еще отрезать кусок для Пруссии? При встрече с племянником Вильгельм I сказал, что стоит ему двинуть мизинцем, и вся Германия - от Немана до Рейна! - поднимется, охваченная тевтонской яростью. Бисмарк деликатно не стал развивать этой темы. Царь заговорил с дядей о неограниченных возможностях средств уничтожения, какие ныне уже имеются в арсеналах Европы.

- Нельзя закрывать глаза, - сказал он, - и на колоссальные жертвы, которые могла бы принести миру всеобщая война. Сейчас один снаряд, разорвавшись, способен унести жизни сразу трех человек... Нельзя же с этим не считаться!

Горчаков тихим голосом вставил:

- Россия не останется безучастным зрителем. Случись еще одна "экзекуция", и мы не останемся в стороне, как равнодушные наблюдатели.

- Неужели, - закричал кайзер, вскакивая, - вы способны