Кому светит Большая Медведица (СИ)

В состоянии полумечтательства и застала её Эмилия. Взглянув на пустые листы, лежащие перед младшей сестрой, она всё поняла.

- Жаль, что ты даже не приступила к урокам, - стараясь оставаться беспристрастной, сказала Эмилия, - любовь должна вдохновлять, а не отбивать охоту к знаниям.

- Ничего не могу с собой поделать, - краснея, призналась Стеша, - когда я думаю о завтрашней встрече с Ярославом, всё сразу из головы вылетает!

- И даже Парнас, - ласково упрекнула её старшая сестра, - а у него через полтора часа тренировка, и сегодня именно твоя очередь везти его в цирк. Ты же понимаешь, Стеша, что если Парнас не будет тренироваться, то ему прямая дорога в зоопарк. Ты хотела бы увидеть нашего персидского кота за решёткой?

Стеша закрыла тетрадь и решительно поднялась.

- Я сначала съезжу в цирк, а потом обязательно сделаю уроки, - пообещала она, - ты права, Эмилия, Парнас не должен страдать из-за моих чувств. Маняша этого не простит.

- Да уж, кто-кто, а Маняша никогда не ставила свои чувства выше воспитания питомца. Не знаю, как ей это удаётся, но, по-моему, рейтинги всех мужчин вместе взятых безнадёжно низки по сравнению с рейтингом Парнаса.

- В Италии она замучила меня своими расспросами, - Стеша присела на подлокотник кресла с наполовину надетой колготкой, - хорошо, что мы предварительно записали Парнаса на плёнку. Но она всё равно нашла, о чём спросить. Эмилия, а у меня получится заниматься танцами?

- Почему ты спрашиваешь об этом?

- Ярослав говорит, что в моём возрасте уже пора определяться с профессией. Маняша младше меня, но уже не сомневается, что её жизнь будет связана с животными. Ярослав говорит, что я могла бы добиться успеха в танцевальном искусстве.

- Почему нет? У тебя есть определённые навыки, а такой тренер, как Ярослав, поможет развить их. Даже если ты не станешь профессионалом, танцы помогут тебе хорошо выглядеть и красиво двигаться. Родители отдали меня на фигурное катание, когда мне было пять лет: я заработала бесчисленное количество шишек и синяков, но ничуть не жалею об этом. Танцы закалили меня не только физически. Благодаря им я воспитала характер.

Стеша слушала сестру, затаив дыхание. Этот разговор только разжигал в ней желание танцевать.

- И потом, у тебя впереди выпускной бал, - подвела итог Эмилия, - последний школьный вальс должен быть исполнен безупречно, как ты думаешь?

Стешина фантазия перенесла её в грядущее лето, где на выпускном вечере она танцевала вальс с Ярославом. Эти упоительные моменты продолжали прокручиваться перед её глазами и тогда, когда она села за руль мотоцикла, чтобы отвезти Парнаса на тренировку. Один раз Стеша даже чуть было не проскочила на красный свет, и Парнас недовольно заворчал, когда пришлось резко затормозить. Его пятнистая голова с настороженными ушами высунулась из-под шерстяного одеяла и люди вокруг принялись таращить на него глаза. Стеша улыбнулась, подумав о том, как забавно выглядит со стороны их дуэт. Всё-таки с Парнасом было весело!

Дрессировка на этот раз затянулась и, возвратившись домой поздно, Стеша не нашла в себе силы взяться за домашнее задание. На следующий день её вызвали к доске, чтобы, к нескрываемому удовольствию Аллы, помучить вопросами и поставить «двойку». Однако от комментариев Алла воздержалась, по известным только ей одной причинам.

Сама Стеша была готова принести эту «двойку» в жертву предстоящей встрече, так же, как и вынести присутствие надменной Медянки в студии. Но её ждали куда более серьёзные испытания.

Я возвращался с гастролей. Честно говоря, я был совершенно вымотан этой поездкой и, покидая поезд, думал только о горячей ванне и трёхдневном возлежании на диване. Мне пришлось взять такси, чтобы поскорее добраться до дома; погрузив в машину вещи, я распрощался со своей группой и направился к вожделённому месту своего обитания.

Мне трудно передать здесь ощущение, испытываемое всеми артистами по возвращении домой. Гастроли – это изматывающий труд и нескончаемый праздник одновременно. Именно поэтому я не отношусь к ним всерьёз. Настоящая жизнь начинается, когда ты остаёшься один в глубине пропахшего бензином холодного питерского такси, и оно мчит тебя по улицам города, успевшего изменить свой облик даже за те несколько недель, что тебя здесь не было. Строящиеся дома вырастают на этажи; на знакомых остановках появляются киоски; меняются рекламные щиты; вывески больших магазинов горят другим цветом, - а люди остаются те же.

Только я знал, что один человек в этом городе уже никогда не будет прежним. Я гадал о том, кого выберет Стеша, не в силах лишать себя надежды, а когда после рюмки вина попытался взглянуть на своё будущее глазами реалиста, то это самое будущее увиделось мне унылым и пустым без моей Стеши. Поэтому когда ночью раздался звонок и меня пригласили дать несколько концертов в Самаре и области, я согласился не раздумывая. Вернувшись в Петербург, я гнал от себя мысли о Стеше, но они начали преследовать меня, как только я сел в такси. Этот город стал для меня немыслим без Стешиной улыбки. Я вспоминал наше знакомство и почти слышал, как рядом журчат воды Славянки. И в этот момент произошло то, что я называю судьбой.

Удивительное дело повстречаться в городе, где живёт не один миллион людей, со знакомым человеком; теория вероятности отводит маленький процент таким встречам, но со мной это как раз и случилось.

Моё такси остановилось недалеко от Дворца Молодёжи, и я рассеянно смотрел в окно, уже порядком подустав от перекрёстков, как вдруг мне показалось, что из автобуса на остановке вышла Стеша.

Красный сменился зелёным, и водитель медленно тронул с места. Я попросил его припарковаться и подождать меня, а сам догнал девушку. Это, действительно, была Стеша.

- Тимур? – она в растерянности остановилась, когда я преградил ей дорогу. – Откуда ты взялся?

- Я проезжал мимо, - не скрывая радости в голосе, торопливо объяснил я, - и совершенно случайно увидел, как ты выходишь из автобуса. Удивительно, правда?

Она молчала, и по её молчанию я мог бы догадаться, какой выбор сделан, но она по-прежнему занимала большое место в моей жизни, и я не хотел узнавать о переменах при таких обстоятельствах. Я оглянулся и увидел через дорогу напротив кафе.

- Ты можешь уделить мне несколько минут? – повернулся я к Стеше. – Раз уж судьба свела нас сейчас.

Она кивнула и позволила взять себя за руку. Мне показалось, что она сделала это с радостью.

Мы заняли столик и заказали горячее. Обычно подобные разговоры не сопровождаются едой – меньше всего думаешь о желудке, когда решаются вопросы сердца – но на улице всё ещё было холодно и хотелось хоть какого-нибудь комфорта.

- Тимур, я рада этой встрече, веришь ты или нет, - начала было Стеша, но я перебил её.

- Я верю. Твои глаза сейчас не лгут.

- Ты по-прежнему любишь меня? – спросила она с той надеждой, которая на самом деле не имеет здравой основы: ей хотелось услышать, что у меня появилась другая, и тогда это обстоятельство позволит ей сказать о своём выборе без угрызений совести. Но был в этой надежде и страх: страх того, что я и вправду мог разлюбить её.

- Да, - твёрдо сказал я, - тебе не нужно бояться потерять мою любовь.

- Тимур! - она отодвинула тарелку. – Я выбрала не тебя, но почему я чувствую страх потерять твою любовь?

Я поймал её дрожащую руку и чуть сжал. Нервная дрожь ладони скоро прекратилась, и Стеша взглянула на меня уже не замученным совестью взглядом, а чистыми и ясными глазами.

- На самом деле ты боишься потерять не мою любовь, а меня самого, что для тебя гораздо ценнее, - спокойно объяснил я, - но тебе не нужно этого бояться. Я всегда буду с тобой, как друг. Это не жертва – это радость.

- Тимур! – её глаза заблестели от слёз. – У тебя благородное сердце! Если бы не Ярослав, я бы никогда не искала другого человека.

Волнуясь, она рассказала мне о встрече на Средиземном море, о Charonia tritonis, и о жуткой игре. Я не мог соревноваться с самой судьбой, упорно соединяющей Стешу и Ярослава.