Хор тысячелетий (СИ)

Лили робко постучала в комнату Северуса.

- Войдите, – раздался ровный холодный голос, и ведьма поежилась. С ней он никогда таким тоном не разговаривал. Толкнув дверь, она осторожно заглянула, – Лили!..

Перемена тона была столь разительной, что женщине невольно сделалось стыдно за свое поведение. Она переступила порог и закрыла за собой дверь. Северус вскочил из-за стола, заваленного различными книгами, пергаментами и конвертами, и нежно взял ее за руку:

- Прости меня, Лили, я вел себя...

Лили сразу вспомнила старую истину о том, что первым всегда извиняется тот, кто больше ценит отношения, и ей стало совсем гадко от самой себя:

- Нет, подожди. Ты как раз вел себя безупречно, Северус. А вот я... в общем, это ты меня прости, пожалуйста. Наговорила тебе...

- Ты знаешь, я долго размышлял над твоими словами, – волшебник трансфигурировал жесткий стул в шикарное мягкое кресло и галантно предложил его Лили, она не отказалась, – и понял, что ты права. В том, что я пытаюсь вернуть ту Лили, которой ты была 14 лет назад, а не знакомлюсь с тобой новой, сегодняшней. И я решил исправить эту ситуацию. Поэтому, – пока он говорил, зельевар отошел к открытому сундуку и невербальным “акцио” призвал из его недр нечто небольшое, что теперь держал в руке за спиной, – прежде всего, позволь мне, – Северус встал на одно колено перед ее креслом, – преподнести тебе вот это.

Волшебник вынул руку из-за спины. В ней оказалась небольшая коробочка, открыв которую, он достал изящное золотое колечко, словно сплетенное из трав с росинками-бриллиантами.

- Дай, пожалуйста, руку, – попросил он, явно волнуясь. Лили протянула ему руку, пальцы ее слегка подрагивали. Северус взял ее руку в свои, – Лили... ты... выйдешь за меня?..

Слезы покатились из глаз волшебницы. Она кивнула, не в силах произнести ни звука. Снейп надел ей на палец кольцо и прижался щекой к ее руке.

Хорошая ночь в Велибрии чувствовалась, прежде всего, по запаху. Мало того, что неистово благоухали всевозможные ночные цветы, так еще и шашлычники умудрялись зазывать клиентов при помощи умопомрачительного запаха даже из самых отдаленных уголков города. Пожалуй, единственным вампиром, не любившим Хорошие ночи, был Лен. Он обычно брал к’яарда и покидал город, возвращаясь только под утро, благо, сон под открытым небом в Хорошую ночь был совершенно безопасен в плане осадков: на то ночь была и хорошей.

Гарри с Роларом веселились от души. Сначала обязательно смотрели несколько поединков на ристалище, потом брали шашлыки и шли куда глаза глядят. В этот раз юноша был особенно счастлив: Хорошая ночь совпала с его днем рождения, и Гарри без малейших угрызений совести утащил с собой вяло сопротивляющегося Повелителя, маму и даже профессора Снейпа. Лили была поражена происходящим и с любопытством крутила головой по сторонам, живо реагируя на все вокруг. Снейп смотрел на нее влюбленными глазами. Лен был задумчив и молчалив. Улучив момент, когда все увлеклись выбором шашлыка у мангала, Гарри отвел в сторону Повелителя:

- Лен, если тебе все это в тягость, то ты иди, я скажу, что тебе завтра рано по каким-то делам ехать или еще что совру... – прошептал он обеспокоено, – Я же вижу, ты не рад...

- Малыш, я ценю твою заботу. Но я думаю, что мы еще немного повеселимся вместе, и все разбредутся по парочкам. А я как раз и исчезну, – Повелитель улыбнулся, но Гарри стало еще тревожнее.

- Лен...

- Малыш, все в порядке. Веселись. У тебя же день рождения.

Как и предполагал Лен, веселье довольно быстро сошло на нет. Улучив момент, Северус увел Лили подальше от всех. Гарри остался наедине с вампирами. Сегодня Гарри как никогда чувствовал, насколько одинок его приемный отец. Ни один обычный вампир, кроме Ролара, не горел желанием с ним общаться. Его Дар был одновременно его проклятьем. Другие Повелители и Повелительницы... во-первых, их мало. Во-вторых, характеры тоже... своеобразные, та же Кендра чего стоит. А уж Лереена, сестра Ролара, так вообще... Взбалмошная, заносчивая...

- Гарри, прекращай, – тихо попросил Лен, – слишком громко думаешь.

- Прости, – потупился юноша. – Давайте что-нибудь вытворим втроем, а?.. Ну, я не знаю... Намажем бороду Дамблдора суперклеем!

- Чем-чем? – Ролар рассмеялся, – Ты чего, малыш?..

- Да это он меня пытается расшевелить. Гарри, я все-таки пойду спать, ладно? Не люблю Хорошие ночи.

И не дожидаясь ответа, он исчез в изломе пространства.

Северус уверенно вел за собой Лили, подсвечивая люмосом, чтобы не спотыкаться о корни.

- Куда мы идем? – весело спросил она, – Ты меня так внезапно похитил, я еще не нагулялась...

- А мы разве не гуляем? – спросил Северус, ухмыльнувшись, – Шучу, Лилс. Я хочу тебе показать одно чудо, которое видел только в Долине. Уверен, тебе понравится.

- Интригуешь, Северус, – Лили чувствовала себя донельзя глупо среди леса в легком коротком платьице и босоножках, но пока что чары, отпугивающие насекомых, спасали ее от нападения алчно жужжащих комаров.

Наконец деревья перед ними расступились, и взгляду волшебников открылась удивительная картина.

Поляна горела, переливалась крошками живого серебра. Высокие резные листья папоротника щекотали ноги. Вихрившиеся в воздухе светлячки сплетали причудливое, мгновенно тающее кружево вокруг цветов на высоких голых стеблях. Бледный свет трех полупрозрачных лепестков выхватывал из темноты кончики молодых листьев, свернутых улиткой. Хрупкие тычиночные нити плавно покачивались под тяжестью продолговатых пыльников. Когда жуки, очарованные светом, пытались присесть на покатые лепестки, судорожно перебирая лапками и крыльями, облачка серебристой пыльцы выпархивали из чашечек цветков и плыли над полянкой, рассеиваясь и угасая. Завороженная дивным зрелищем, Лили простояла на краю поляны целую вечность. Рой светляков смешивался с роем звезд.

- Потрясающе... – прошептала она, – Что это? Ведь это не папоротник цветет...

- Особый вид заразихи, паразитирующей на его корнях, – машинально ответил Северус, глядя в бездонные глаза Лили, кажущиеся совершенно черными от расширенных зрачков. – Да какая разница?..

Наклонившись, мастер зелий нашел ее губы своими, и Лили задохнулась от той умопомрачительной нежности, с которой Северус целовал ее. Его язык осторожно раздвинул ее приоткрытые навстречу ему губы, спрашивая разрешения, нежно коснулся ровного ряда зубов, ласкал губы, не отваживаясь проникнуть дальше. Воздуха стало не хватать обоим. Разорвав поцелуй, волшебник потянул за собой Лили вглубь поляны. Светящаяся пыльца плыла за ними шлейфом, оседая на волосах и ресницах волшебницы, делая ее похожей на сказочную фею.

Бросив на землю куртку, Северус быстрым взмахом палочки трансфигурировал из нее мягкий пушистый плед. Лили наклонилась, чтобы снять босоножки, но он не позволил ей этого сделать. Усадив женщину в центр пледа, Севрус осторожно провел по ее ножке кончиками пальцев, вызвав улыбку. Он сел на пятки и по очереди очень бережно снял каждую из туфелек. В черных глазах мастера зелий отражались миллионы огоньков, сам же волшебник в их неверном свете казался загадочным принцем, сошедшим со страниц детской сказки. Лили откинулась на локти и посмотрела в небо, чтобы не расплакаться. Определенно, нужно было что-то делать с нервами: нельзя так остро реагировать на все...

Северус устроился рядом с ней, неотрывно следя за ее лицом. Лили повернула к нему голову:

- Это волшебно, Сев...

Вместо ответа мужчина накрыл ее губы своими, бережно поддерживая ее голову. Лили опустилась на плед, и зельевар навис над ней, осторожно спускаясь рукой по ее шее к плечу, и дальше, накрывая ладонью полную грудь, постепенно углубляя поцелуй. Лили обвила его шею руками, запуская пальцы в длинные черные волосы, умопомрачительно мягкие и шелковистые на ощупь.

Не переставая целовать ее, Северус провел рукой вверх по ее бедру, забираясь под юбку. Волшебница выгнулась ему навстречу, прижимаясь к твердому телу мужчины.