Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— Энервейт!

Снейп судорожно сглотнул и заозирался по сторонам.

— Я дал вам Сыворотку правды, — предупредил Гарри.

Взгляд зельевара был отстраненным, пустым и даже несколько обреченным. Казалось, что этот факт вообще не беспокоил его.

— Вы отравили меня этим летом? — поборов свою неуверенность, спросил Поттер.

— Нет, — холодно, уверенно, безэмоционально.

Сердце пропустило несколько ударов. Похоже, Гарри своим поступком сейчас разрушил то относительно хрупкое перемирие, что установилось между ними.

— Знаете ли вы того, кто отравил меня?

— Нет, не знаю, — голос механический, без интонаций.

— Знали ли вы, что кто–то отравил меня?

— Нет. Я в первый раз слышу об этом.

Поттер досчитал про себя до трех и постарался успокоиться.

— Продавали ли вы кому–нибудь яд «Высокомерный трус»?

— Нет, не продавал. Я вообще не знаю его рецепта. На данный момент он считается практически утерянным. Я никогда не интересовался этим зельем, я знаю множество способов приготовления других ядов с не менее интересными последствиями.

— Как вы думаете, кто мог отравить меня этим летом?

— Не знаю. Полагаю, что Малфой. Он обсуждал, что могла бы принести твоя смерть.

Гарри расспросил Снейпа обо всем, связанным с отравлением. В голове крутилось множество других вопросов. Действительно ли Снейп думает о Джеймсе, когда убивает? Ненавидит ли он с такой же силой и его? На что он готов, чтобы избавиться от своего подопечного? Все, что он делает, навязано ему Дамблдором? На чьей стороне он будет воевать в будущей войне? Хотел ли зельевар когда–нибудь убить его? Что хочет Снейп сейчас? О чем его мечты? Что для него самое постыдное в жизни? Какие у него страхи?

Когда–то зельевар воспользовался его беззащитным состоянием и спрашивал о том, что мальчику так тщательно хотелось скрыть. Гарри прекрасно знал, что чувствуешь, когда к тебе лезут в душу и выворачивают ее, роются в ней своими грязными ручонками и еще при этом высмеивают услышанное.

Сейчас у него прекрасная возможность отомстить, показать Снейпу, что жертва и агрессор всегда могут поменяться местами и не стоит забывать об этом ни на одну секунду. Гарри приблизился к Снейпу и провел ладонью по его лицу.

— Что вы чувствуете сейчас, находясь примерно в тех же условиях, что и я год назад?

— Сейчас ничего. Я только говорю правду.

— А что будете чувствовать после?

— Злость.

— Не удивительно, — Гарри вытащил из кармана второй пузырек и капнул на губы антидот.

Несколько секунд Снейп оставался неподвижным, а потом его лицо превратилось в маску из ненависти и злобы. Если бы не магические путы, то он сейчас растерзал бы Гарри голыми руками.

— Как ты смел, мальчишка! Ничтожество! И это после всего, что я сделал для тебя? После того, как позволил жить в этом доме и есть с этого стола? После моего приемлемого отношения к тебе? Надо было пороть тебя, а я жалел и церемонился!

Поттер сел напротив него и, подперев голову рукой, слушал то, что кричал Снейп. Гарри видел, насколько сильно злила опекуна его собственная беспомощность. Именно то чувство, что испытывал мальчик в первый год жизни тут.

Казалось бы, ситуация повернулась так, что вот она — возможность мести, но мальчик не хотел этого. Не было ни чувства удовлетворенности, ни злорадства, только горечь.

Слова брани лились из Снейпа рекой. Примерно минут через пятнадцать он выдохся и теперь смотрел на Поттера неприязненно и с укоризной.

— Тебе понравилась та власть, что ты чувствовал надо мной? Каково это — иметь возможность почувствовать себя кукловодом? Даже твой папаша не падал так низко.

— Он слишком мало прожил, не успел, — спокойно ответил Гарри, хотя внутри него все клекотало.

— У тебя еще на сегодня что–то запланировано? Пытки, например? — Снейп многозначительно приподнял бровь.

— Кое–что еще есть.

— И что же? Не тяни же. Давай же насладимся этой вакханалией! — глаза зельевара странно блестели.

— Зелье выпьете сами или мне придется вас оглушить еще раз?

— Сам, — зло оскалился Снейп.

Гарри осторожно влил зелье из третьего флакона опекуну в рот. И Снейп тут же выплюнул его на мальчика, зло рассмеявшись.

— Вообще–то, это было снотворное. Я предполагал, что вы так можете себя повести, — Поттер высушил заклятьем свой свитер и достал запасной флакон.

Оглушив заклятием Снейпа, мальчик вновь влил необходимую дозу зелья ему в рот и с помощью магии заставил проглотить.

Поттер еще раз посмотрел на мужчину перед ним: марионетка, обвисшая на веревках. Делай, что хочешь. Именно вседозволенность так и любил в свое время Том Реддл. Ему нравилось упиваться чужим бессилием. Гарри же было противно, противно ограничивать других. Не было ничего приятного в доминировании над другими или попытками сломать кого–то. Поттеру куда больше нравилось, когда его общества искали исходя из собственного желания, руководствовались мотивами помочь, а не потому, что боялись расплаты за то, что что–то не сделают.

Волосы Снейпа были действительно сальными. Мальчик, пользуясь возможностью, осторожно провел пальцем по его щеке, пробуя наощупь кожу. Она была сухой и немного шершавой. Как у всех.

Тошнота подкатила к горлу мальчика. Снейп был обычным человеком, со своими слабостями, страхами и желаниями. Весь его ореол недосягаемости был развеян. Вместе с этим ушло и ощущение его внечеловечности.

Возможно, сейчас он задел самый большой страх своего опекуна — попасть полностью в чье–то распоряжение. Гарри дал ему ощутить беззащитность. Все, что было здесь, — иррационально. Еще один глупый просчет и совсем нелогичный поступок.

Последствия непременно будут, только вот какие? Гарри не знал и не хотел знать, потому что осознавал — ожидать чего–то хорошего не придется.

— Фините Инкантатем, — заклинания тут же спали.

Снейп спал, зелье было сварено идеально правильно, но гордиться собой сейчас не хотелось. Нужно было как можно скорее бежать из этого дома. Снейп был транспортирован на диван и укрыт пледом. Мальчик остановился перед ним и какое–то время внимательно рассматривал, а потом поспешно вышел из комнаты.

Гарри схватил свои сундук, оставленный в Малой гостиной, крутнулся на месте, стараясь запомнить все здесь, ведь вряд ли он когда–то вернется сюда обратно, а потом вошел в зеленый огонь и отчетливо произнес:

— Дом Каркарова!

Часы пробили полночь. Рождество явно не удалось.

Глава 27. Поиск

Пробуждение Снейпа было резким, будто бы он вынырнул из–под толщи воды. Мужчина рывком сел на диване и сдернул с себя плед. Он прекрасно и во всех деталях помнил всё, что предшествовало его засыпанию.

— Поттер! — звучный рык прокатился по дому. — Немедленно иди сюда!

В ответ была тишина, никакой реакции, никаких звуков. Видимо мальчишка решил только усложнить ситуацию, еще больше выводя из себя Снейпа.

— Викли!

Домовой эльф с громким хлопком возник перед рассерженным зельеваром.

— Да, хозяин?

— Где Поттер? — зло сверкнув глазами, поинтересовался Снейп.

Его буквально трясло от еле сдерживаемой ярости.

— Его нет, хозяин. Ваш подопечный, Гарри Поттер, сэр, ушел вчера через камин, — чуть дрожа, ответил домовик и вжал голову в плечи, как будто ожидая, что его сейчас ударят.

— Куда он ушел?

— Я не знаю, хозяин. Я просто знаю, что он ушел через камин. Я почувствовал это вчера, когда убирал на кухне, — домовик ссутулился и весь сжался.

— Убирайся с моих глаз!

Снейп поднял маленький журнальный столик, что стоял рядом с диваном и с размаху кинул его в стену, но он не долетел до нее, упав на пол. Тогда зельевар подбежал к фортепиано и смахнул с него маленькие стеклянные фигурки, большая часть которых разбилась на части, не выдержав встречи с паркетом, но и это не помогло ему успокоиться.

Зельевар признавал свои ошибки: он недооценил мальчишку. Снейп слишком увлекся и забыл о собственной безопасности, посчитав, что его подопечный ни на что не способен, но этот мелкий паршивец был затаившимся врагом, ожидавшим удобного момента для своего нападения, сыном своего отца, истинным Поттером.