Второй шанс (ЛП)

Я смотрела, как они отпустили П-21 и начали уходить.

— Подождите… вы просто оставите его? — спросила я. Грифон удивленно взглянул на меня.

— Вы не собираетесь убивать нас? — Почему-то, я чувствовала… некоторое удивление… от того, что кто-то проявлял к нам милосердие, а не убивал на месте просто ради удовольствия. А то, что это исходило от одного из приспешников Красного глаза, тревожило меня куда больше.

— Не за что. Насколько я могу судить, оставить вас в живых в этой проклятой дыре будет гораздо худшим наказанием, чем просто убить вас. Кроме того, роботы в туннелях, вероятно, сделают это. Что касается нас, мы выполнили свой контракт. У нас достаточно Флюкса, а его оплату мы удержим, — произнес он, махнув в сторону прижатого ящиком гуля, — чтобы покрыть дополнительные расходы и потерянные жизни, — грифон ехидно усмехнулся, — Радуйся, что я не Вермилион, Сангвин. После всех неприятностей, что ты причинил ему… я уверен, он нашёл бы время, чтобы подойти к этому вопросу творчески.

Он улетел к другим. Я посмотрела им вслед и резко села.

— Живее. Давайте убираться отсюда. Мне уже достаточно пони-уродов, гулей и роботов-убийц. Хуффингтон может поцеловать мой хвост.

Когда они скрылись из виду, я обернулась и посмотрела на Сангвина, придавленного ящиком.

— Что ж, это было интере… — начал было он.

Но П-21 заткнул его, сунув в рот гранату.

— Стой, — закричала я. Психошай выглядела потрясенной, Рампейдж вздохнула, Бу вздрогнула, а П-21 нахмурился. Сангвин уставился на меня, его дыхание розовыми каплями стекало вокруг яблока.

— Нет, Блекджек. Хрена с два! — кричал П-21, его копыта тряслись над чекой, — этот ублюдок должен умереть. Он должен умереть худшим способом из всех возможных.

— Я не спорю с этим, — сказала я, подходя ближе к нему. Вот оно. Вернуть ПипБак… убить его. Или пойти на тройную победу и солгать ему, чтобы помочь Скотч? Убить его. Наконец покончить с ним. Или позволить другому убить его. Мои копыта тогда останутся чисты… верно? Вздохнув, я села, глядя на гуля. — Почему бы тебе просто не сказать мне правду?

— Черт побери, Блекджек! Ты поклялась убить его! Ты клялась Дасти Трэйлс, когда она умирала, — П-21 кричал на меня. Я знала это. Я клялась, но…

— Ты не можешь просто оставить его в живых! Если не ты, то я убью его! Я сделаю это!

— Нет. Ты не сделаешь это, — спокойно сказала я, глядя ему в глаза, — потому что я знаю, что ты хороший пони, П-21, а хорошие пони не будут убивать хладнокровно.

Он задрожал, копытом постукивая по металлическому корпусу гранаты во рту Сангвина.

— К тому же, я хочу услышать его ответы.

П-21 издал короткий, нервный смешок.

— Кого волнуют его мотивы? Какое это имеет значение? Разве может что-либо оправдать то, что он совершил в шахте? То, что он сделал со Священником? — спросил он, буравя меня взглядом, — Святая Селестия, Блекджек! Просто убей его!

— Твой выбор, — сказала Рампейдж, слегка пожав плечами. Психошай, отвернувшись, плакала. Бу смотрела, широко раскрыв глаза.

— Я сделаю это. Сделаю. Обязательно! — кричал П-21, трясясь и скрежеща зубами. Одно резкое движение. Только одно. Я медленно подвинулась ближе к нему. Я хотела победить. Хотела отомстить за Дасти и Священника. Хотела сделать все это. И он тоже хотел. Я обвила его копытами и заключила в крепкие объятия.

— Он — не Смотрительница — мягко прошептала я. П-21 застыл, затем прильнул ко мне и всхлипнул.

— Убив его, ты не убьёшь её. И это не вернёт Священника.

Он издал несколько тихих всхлипов, приглушенных моей гривой, и я прижала его.

— Я хотела бы выполнить клятвы, данные Дасти… Я выполню… Может быть в будущем. Но не так.

Он очень медленно протянул копыто в сторону и прошептал:

— Может быть… но он должен быть убит. Он сделал ужасные вещи… Он заслуживает того, чтобы умереть за них.

И я не могла с этим спорить. Он был прав. Сангвин должен умереть. Это была бы победа. Это было бы правильно.

Но я не палач.

П-21 отошел в сторону, и Рампейдж вздохнула:

— Самые мягкие проклятые сердца в Пустоши, я клянусь, — кобылка покачала головой и осторожно потянула гранату. Потом она прищурилась, — Ну а я не такая мягкосердечная, так что если ты даже чихнешь в её сторону, я станцую чечетку силовыми копытами на твоем черепе. Понял?

— Конечно, — тихо ответил он, не сводя с меня глаз. Я убрала с него ящик, и он медленно поднялся, — Ваш друг прав. Я заслуживаю смерти.

— Пони продолжают говорить мне это, — я обернулась, — что я не понимаю, так это почему, если ты знаешь, что поступаешь неправильно, почему ты продолжаешь быть плохим? Я знаю, что это это все испорчено. Все что я могу попытаться сделать, это поступать лучше.

— Пони постоянно повторяют мне это. — Я глядела ему в глаза. — Чего я не понимаю, так это почему, зная, что поступаешь неправильно, ты продолжаешь быть плохим? Я прекрасно знаю, каково это — облажаться. Все что я могу — стараться поступать как можно лучше.

— Ну, некоторые из нас не были хорошими даже до того, как стали монстрами, — ответил он, — Так. Что теперь? Как только эти цистерны отбудут, это место будет переполнено.

Я была бы рада узнать, кто, как и зачем, но у меня нет на это времени.

— Когда я умирала, ты сказал, что мог бы заменить мои органы при помощи Химеры. Ну, теперь у меня есть подруга, чьи легкие полны хлором, и если она ещё не мертва, то вскоре может, — сказала я, смотря ему прямо в глаза, — так что я разблокирую Химеру, если ты сделаешь то, что требуется, чтобы создать клона для неё.

— Ты просто дашь мне Химеру для этого? — пробормотал он в недоумении.

— Нет, я не отдам её тебе. К сожалению, я не доверяю ни тебе, ни Красному глазу. Но я позволю тебе помочь своей семье. И если это предприятие принадлежит Д.М.Д., то я не верю, что она не имеет какой-нибудь автоматической защиты.

— Так и есть… — пробормотал он, а затем опустил глаза, — Ты спросила меня, почему я не говорил тебе о моей семье. Почему я говорил, как какой то сумасшедший ученый из дешевого романа? Ответ прост… мне стыдно. Быть сумасшедшим ученым-гулем было лучше… проще… чем быть отцом, который не в состоянии попросить о помощи. И потому что я никогда бы не подумал, что ты мне поверишь и поможешь, если бы я попросил.

Рампейдж оторвала мой ПипБак от ноги Психошай. Пегаска с ободранными крыльями не могла смотреть на кого-либо. Сангвин оглянулся на златогривую кобылку.

— Прости, что я использовал тебя, Флаттершай. Только потомки Министерских Кобыл могли бы использовать ЕП-1101.

— Она клон или что-то другое? — спросила Рампейдж и передала мне мой ПипБак.

— Нет, — ответил Сангвин, — она — дочь Флаттершай.

* * *

Сангвин и Психошай не слишком обсуждали детали того маленького откровения. П-21 угрюмо молчал. А Рампейдж приматывала липкой лентой ПипБак к моей ноге, пока Скотч не соединит его как следует. И сейчас мое зрение было заполнено разными чудными изображениями, показаниями и тому подобным. Я поморщилась и спросила:

— Ты что, химичила с моими настройками?

Разве мой З.П.С. всегда мерцал и искажался подобным образом? От этого у меня слегка разболелась голова… хотя нет… не так. Моя голова болела чертовски сильно.

А потом все просто взяло и остановилось. Абсолютно все. Боль, вспышки… все. Я почувствовала, будто вошла в З.П.С. и замерла в моменте спокойного созерцания.

И передо мной стоял никто иной, как Крупье. Копытами он периодически тасовал карты… и с каждым перемешиванием я видела числа в уголках моего зрения, меняющиеся, случайно перемешивающиеся и снова исчезающие. Его светлые глаза пристально смотрели на меня из-под полей темной шляпы.

— Так… что ты? Ты же не часть моего безумия, так?

— Давай-ка оставим эту игру, пока у нас не будет больше времени, — проскрежетал он, переворачивая колоду карт. — У тебя итак уже дел по горло.