Второй шанс (ЛП)

— Это поразительно, но… Голденблад, это неправильно. Луна никогда бы… — начала Твайлайт, но осеклась, встретившись взглядом с покрытым шрамами жеребцом. — Она не знает об этом. Она не может знать.

— Может и знает. На её взгляд нет ничего неправильного в использовании Химеры ради спасения жизни тысяч думающих и чувствующих пони. — Он глянул на стоящего пустышку. — Сама подумай. Если бы мы смогли дать пустышками интеллект, нам не было бы нужды использовать пони в войне. Мы могли бы произвести целые армии пустышек, экипировать их силовой броней или слить с драконами, мантикорами и фениксами, затем пустить их против наших врагов. С Химерой мы могли бы завоевать весь мир, если Луна пожелала бы этого! — произнес он, воодушевленно жестикулируя копытом, потом остановился и посмотрел ей в глаза. — И она пожелает. Возможно, не сегодня или завтра… но обязательно пожелает. Такому искушению противостоять невозможно, — закончил он до жути спокойным голосом.

В тот момент я не могла сказать точно, говорил ли он это Твайлайт или самому себе.

Твайлайт в ужасе глядела на пустышку. Голденблад смотрел ей в глаза, затем вкрадчивым голосом спросил:

— Твайлайт… тебя не посещала мысль… всего лишь одна-единственная мысль… о том, во что превратится Эквестрия, если эту войну выиграем мы?

Она сглотнула, уставившись на призрачного пони.

— Я была… занята.

Он посмотрел на неё и, вздохнув, покачал головой. Она ответила на его взгляд и тихо спросила:

— А ты?

Он нахмурился, прежде чем заговорить так, будто признавался в страшном преступлении.

— В последнее время? Я не мог думать ни о чем, кроме этого.

Они ушли, пропадая из поля моего зрения. Рампейдж выжидающе глядела на меня, пока П-21 просто сидел с обычным для него угрюмым выражением.

— Так, это — источник пустышек, — пояснила я, заметив Бу, выглядывающую из-за мусорных корзин. Я указала на трубы сверху, уходящие в золотое дерево. — Туда заливают Флюкс, но из-за блокировки Химеры, оно может производить только эти стандартные копии.

— Умно, — пробормотала Рампейдж. — В смысле, учитывая, сколько экспериментов они проводили, им определенно был нужен кто-то, на ком можно было их испытать. Не могли же они экспериментировать только с нами. — Она сощурилась и задумчиво потерла подбородок. — Интересно, стоило ли это дерьмо того.

Подождите-ка… с нами? Я быстро осмотрела её и обнаружила метку в виде колючей проволоки в форме сердца. Кто-то еще? Но потом она поймала мой взгляд.

— Рампейдж? Это ты?

Она нахмурилась.

— Блять… наверное… — Она яростно потрясла головой. — Да что за херня со мной творится?

— Может перейдем уже к делу и выстрелим ей в голову? — кисло проворчал П-21.

— Эксперименты. Ты говорила, что пони экспериментировали над тобой?

Вопрос, казалось, вытащил колючую проволоку из мешанины на её крупе. Её выражение посуровело и стало более дерзким. Я вытянула из её разума… кого бы там ни было.

— Как тебя зовут? — осторожно спросила я.

— Рейзорвайр, Щелка. Хочешь мое настоящее имя — посмотри в ебучем досье.

— Щелка? — спросила я, оглянувшись на П-21. Он был явно на стороне «выстрелить двинутой в голову».

Она закатила глаза и усмехнулась.

— Хорошо. Офицер.

Она выплюнула это слово так, как я могла бы сказать «Смотрительница».

Она подумала, будто я что-то вроде охранницы? А судя по её замашкам… она была преступницей? Нужно было удержать эту личность подольше, если она поймет, что больше не Рейзорвайр, то снова угаснет. Или взбесится. Я несказанно обрадовалась факту, что она пока не выросла окончательно. И все же, нужно быть поосторожнее с вопросами.

— За что сидишь?

— Пытаешься сдружиться с зэками, Щелка? Пошла на хуй. Я дважды мотала срок в Разбитом Копыте. Дважды. Хрен они меня сломили. Хайтауэр тоже не справился. — Тюрьма Хайтауэр… Рампейдж закатила глаза, задумчиво постукивая копытом по губам. — Так, посмотрим: гражданское неповиновение, незаконное проникновение, нарушение королевских указов, грабеж, воровство, кража со взломом, нарушение комендантского часа, контрабанда, торговля контролируемыми препаратами, непристойное поведение и близкие связи с врагом.

Она сощурилась, глядя на меня.

— Так что, отведешь меня наверх? Моя очередь на чердаке? Ебучие Щелки.

Она плюнула мне в лицо.

— Возможно, — ответила я, стараясь соображать как можно быстрее, пока утиралась. Существовал очень маленький промежуток, прежде чем её личности понимали, что происходит и начинали беситься.

— Что происходит на чердаке?

— О, я бы на твоем месте не спрашивала, Щелка. Спросить это — вляпаться в крупные неприятности. Подобный вопрос — и они бросают тебя в клетку. Вскрывают тебя. — Она перевела взгляд на П-21. — Стреляют в твою ебучую черепушку.

Она моргнула.

— Стреляют в ебучую черепушку?

Она начала оглядываться по сторонам, обхватив голову копытами, её зрачки сузились.

— Дерьмо… дерьмо, дерьмо, дерьмо… — бормотала она и начала трястись, — Они прострелили мне мою ебучую черепушку!

Я схватила её за плечи, заглядывая ей в глаза, она начала кричать.

— Рейзорвайр! Сконцентрируйся. Кто это сделал? Почему?

— Они подстрелили меня! Они, блять, подстрелили меня! Убили меня на хуй! — кричала она все громче и громче, затем глянула на меня. — Я мертва! Мертва! Они подстрелили меня и теперь я мертва!

Она обернула свои маленькие ножки вокруг моих.

— Ты убила меня! Ты к хуям убила меня, Щелка!

Даже будучи маленькой, она была чертовски сильна, но я просто держала её. Я не собиралась так просто избавляться от неё.

— Да, тебя убили, Рейзорвайр. Но не я. Я не убивала тебя.

Она кричала и билась в припадке ярости, её силовые копыта сверкали, попадая по моим ногам.

— Я не убивала тебя! — повторяла я снова и снова.

Её гнев постепенно стихал, удары становились все слабее, пока, наконец, она не уставилась на меня несчастными, широко раскрытыми глазами.

— Блекджек? — всхлипнула она, её нижняя губа дрожала.

— Да… Рампейдж? — мягко спросила я, она медленно опустила голову.

Она прижалась ко мне, плача.

— Они убили её, Блекджек. Она была так зла. Почему они убили её?

— Ты помнишь её? — спросила я, крепко держа её в копытах.

— Словно… словно книгу, прочитанную давным-давно, — шмыгнула она. — Она была преступницей, воровкой. Она хвасталась, что кражи были её особым талантом. Думала о себе, как о Деринг Ду.

Она вздохнула, удерживая голову, пока шмыгала и тряслась. Деринг… ах да, пегаска из тех приключенческих книг. Из того немногого, что я вспомнила, сравнение было довольно точным.

— Сильно любила книги. Отрывалась по-полной, оказывала особые услуги для Пинки Пай. Насмерть боялась её… — Она шмыгнула и потерла глаза. — Поймали на торговле с зебринскими беженцами. Отправили в Хайтауэр. Она думала, что Пинки снова её вытащит, но… этого не произошло. Она оставила её гнить.

— И охранники убили её? — тихо спросила я, поглаживая её гриву. Она оттолкнула меня, затем снова шмыгнула и потерла нос.

— Ага. Они вскрыли её и что-то положили внутрь. Затем… бах.

Она тряхнула головой.

— Ух… это, вообще-то, первый раз такое…

Затем она чуть нахмурилась. На самом деле она выглядела немного напуганной.

— Что? Первый раз что? — меня терзало любопытство.

— Не беспокойся об этом, — вздохнула она, глядя на мостки над механическим деревом. — Должен быть способ попасть туда. Давай найдем его, заканчивай дергать пони за хвост и идем уже.

— Хорошо. Я волнуюсь о Скотч, — нахмурилась я, пока мы двигались к лестнице на дальней стороне комнаты. Белые пустышки, тупо пялась, уходили с нашего пути. Некоторые, похоже, умирали от голода. Часть меня отчаянно желала накормить их, возможно, дай им немного времени, и они станут похожи на Бу. Или, скорее всего, она вляпалась в Флюкс и он что-то сделал с ней. Как только мы поднялись по ступеням, я поставила передние копыта на перила, вглядываясь в странное дерево.