Север помнит (СИ)

Принц отпустил ее, но не сводил с нее глаз.

- Мой отец отрезал бы вам язык за такие слова, - мягко произнес он. – К счастью, мы в святом месте, он нас не слышит.

Лианна одарила его испепеляющим взглядом.

- Хотите меня напугать? Все знают, каков ваш отец, и если он - то, во что превратились Таргариены, тогда я тем более не желаю иметь к вам никакого отношения, прошу не питать иллюзий. Желаю вам всего наилучшего, ваша милость. Надеюсь, мы больше не увидимся.

С этими словами она резко повернулась и стремительно пошла по направлению к берегу. Мужчина и женщина, деревья, остров и замок – все расплылось и потемнело, как будто видение уплыло вглубь сквозь толщу лет. Остался только алый отсвет цвета крови.

«Тьма под холмом», - подумал Бран, приходя в себя. Он был сбит с толку, опечален и смущен, не понимая, что он увидел и что все это значило. Он вспомнил историю Миры про турнир в Харренхолле, про девушку-волчицу и принца-дракона с темно-синими глазами, и про юношу с болот, который сражался под видом таинственного рыцаря… Девушка из видения говорила про Хоуленда Рида, а это отец Миры – но какое отношение это имеет к…

Он открыл глаза, вырезанные в стволе дерева, и ему в лицо ударил колючий снег.

Он был одним из сотен деревьев в богороще, такой же большой, как и в Харренхолле. Но это был не Харренхолл и вообще не юг. В отдалении высокая ледяная стена подпирала небо. В заснеженной ночи едва можно было различить тысячи тысяч белых теней, которые толпились у ее подножия, их голубые глаза горели нездешним зловещим светом. Они неустанно продвигались вперед, и не было им числа.

Иные. У Брана сжалось сердце и заныло в животе. Он видел не только Иных, но и упырей, медленных и неуклюжих. Из них вытекала черная кровь и вываливались внутренности, но они все равно неумолимо шли вперед. Мертвецы штурмуют Стену. Джон, его брат Джон был на Стене, его нужно предупредить. Но борогоща слишком далеко.

Но прежде чем он попытался заговорить, все смешалось и видение изменилось. Снег и Иные исчезли, зато среди деревьев появился человек в черном плаще, неистово роющий яму. Бран не мог разглядеть его лица. Рядом на земле лежал простой грязный рог, окованный бронзой, с вырезанными на нем древними рунами. Бран вгляделся пристальнее и с изумлением понял, что на мужчине нет перчаток. Это Холодные Руки. Что это за рог и зачем его нужно прятать в богороще?

Следопыт закончил копать яму и положил в нее рог. Он прикасался к рогу так, как будто тот был отравлен. Его руки мерцали в холодном неверном свете лиловой чернотой и темным золотом, и внутри них как будто горело пламя.

«Драконье стекло», - подумал Бран, сам не зная, как он это понял. – «У него руки из драконьего стекла. Дети Леса дали ему эти руки, когда пробудили от смерти. Вот почему он мог противостоять Иным – какое-то время. Но лорд Бринден сказал, что теперь он умер навсегда, его долг исполнен. Он спас Лето. Но…»

Он продолжал непонимающе смотреть, как следопыт с тоской смотрит на Стену, едва видную в лучах заката, как он выходит из богорощи, туда, где его ждет огромный лось, шумно дыша паром. Но от лица следопыта пар не шел. Он уже мертв.

По спине у Брана пробежал холодок. Внезапно он понял, что больше не хочет видений, что хочет покинуть деревья и вернуться в свое настоящее тело. С каждым разом это становилось все труднее. Может, сквозь меня тоже прорастут ветки. Может, потому я и здесь. Может, я должен занять место лорда Бриндена.

Он не хотел этого. Как и Риды, он хотел вернуться домой. Он мечтал снова увидеть Джона, Рикона, Сансу и Арью, если они еще живы. Он знал, что его леди-мать и Робб мертвы, их убили Фреи в Близнецах. И его лорд-отец тоже давно мертв. «Хочу быть Старком», - подумал он. – «Хочу снова увидеть Винтерфелл. Я не умер. Не умер».

А потом он упал. Золотой человек стоял очень далеко на вершине разрушенной башни. «Чего не сделаешь ради любви», - прошептал он. Вороны взлетели и закружились, криками требуя зерна. Где-то завыл волк.

«Лето», - подумал Бран и рухнул на землю, и вновь проснулся в своем теле. Но на этот раз тьма была другой. Еще более мрачной, бесконечной, холодной. Лорда Бриндена нигде не было видно. Он снова оказался один. Казалось, весь мир вместе с ним дрожит и сжимается от холода, а потом он услышал, как где-то совсем близко отчаянно закричала Мира.

========== Санса ==========

Они ехали уже почти неделю, но сир Шадрик все еще отказывался развязать ей руки или сказать, куда они направляются. «Я бы мог это сделать, будь ты нежной девой», - сказал он с усмешкой. – «Я-то думал, ты милая и добрая, но после той затрещины, которую я тебе отвесил, чтобы заставить идти со мной, боюсь, мне придется бояться за свое хозяйство, если я тебя освобожу».

Я уже не нежная дева. Когда-то Санса была маленькой напуганной девочкой, но это время прошло. Заточение в Королевской Гавани, а потом жизнь в роли Алейны изменили ее. В довершение всего она предала Петира, теперь рассчитывать ей не на кого, поэтому она не могла позволить себе быть милой и доброй. Она уже пыталась ласково обратиться к сиру Шадрику, польстить ему, вызвать его на задушевный разговор, но он каждый раз резко отвергал ее попытки сблизиться. «Ежели бы я был помоложе и так не нуждался в деньгах, я бы, может, сам на тебе женился и занял твой замок», - сказал он и засмеялся. – «Шадрик Старк, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера. Звучит замечательно. Но перейти дорогу Болтону… может, меня и называют Бешеной Мышью, но я не настолько спятил. Я с радостью приму горы золота, которые он мне за тебя отвалит, и уберусь поскорее у него с дороги».

Мы не сможем добраться туда. Конечно, их отсутствие уже заметили – Мизинец и Старший Брат наверняка уже послали за ней своих людей. Но сир Шадрик обладал всеми качествами межевого рыцаря – коварством, изворотливостью, беспринципностью и осмотрительностью, так что он вел их по извилистой окольной дороге через пустынные северные предгорья Лунных Гор. Он старался держаться в тени деревьев или в подлеске и никогда не выходил на открытую местность. Однажды они заметили всадников в цветах дома Аррен, и Санса уже набрала воздуха в грудь, чтобы позвать на помощь, но Бешеная Мышь снова ударил ее так, что у нее в голове зазвенело. «Это было неразумно, - сказал он. – И весьма нелюбезно, учитывая, какую услугу я тебе оказываю, везя тебя домой. Еще раз пикнешь, и я заткну тебе рот. Выбирай».

Кроме того, однажды ночью он поведал ей одну страшную тайну.

- Тебе наверняка интересно, почему твои чудесные замыслы сорвались, - сказал он, поджарив тощую белку, разорвав ее пополам и швырнув сочащуюся кровью половину Сансе на колени. – Спасибо лорду Бейлишу. Он рассказал лордам Белмору и Темплтону о мелких неприятностях на севере, их подслушала служанка и все пересказала мне.

Белмору и Темплтону. Санса вспомнила, ведь Ранда ей говорила, что Мизинец завтракал с ними тем утром, когда ее похитили. Он хотел, чтобы и она присутствовала, а она отговорилась лунными днями, чтобы поговорить со Старшим Братом. Я тоже должна была это услышать. Она не хотела ни о чем спрашивать сира Шадрика, но не смогла удержаться.

- Вы сказали, что… что леди Арья спаслась. – Моя сестра. Младшая сестрица. Она едва могла представить Арью выходящей замуж, и даже лицо ее почти забылось.

- По словам моей верной осведомительницы, не совсем так. Мизинец сказал Белмору и Темплтону, что девочка, которую он отправил на Север, чтобы выдать за Рамси, – на самом деле не Арья Старк. Он думал, им следует это знать, потому что они весьма могущественные и влиятельные лорды Долины, и он хотел ввести их в игру. У него был козырь в кармане, чтобы вернуть Север законной наследнице, и он надеялся, что сможет рассчитывать на их поддержку.

У Сансы плохо получалось есть со связанными руками. Жирный, полуобгоревший кусок бельчатины выглядел не слишком аппетитно, но она была так голодна, что не обращала на это внимания. Но при словах сира Шадрика весь аппетит вдруг пропал. Он не лжет. Это было очень похоже на Мизинца.