Сила искусства (СИ)

В субботу всем желавшим попытать счастья на театральных подмостках было предложено после завтрака задержаться в Большом зале. Остальных студентов попросили освободить помещение, чтобы они не смущали начинающих актеров. Почти треть старшекурсников остались на своих местах и дружно зашелестели пергаментами, на которых, скорее всего, были выписаны строчки, выбранные ими для демонстрации своих талантов. Снейп оказался приятно удивлен и вместе с тем немного раздосадован этим обстоятельством, понимая, что прослушивание может затянуться.

Чтобы не шокировать соискателей на роли в постановке раньше времени, Дамблдор намеревался объявить о том, кто возглавит работу в театре, только после того, как отбор будет произведен. Сейчас же в зале вместе с директором присутствовали деканы всех четырех факультетов, которых призвали для помощи в оценке артистических способностей учащихся, хотя заранее было договорено, что окончательное решение останется исключительно за Снейпом, потому как именно ему придется работать с будущим коллективом.

Профессора Флитвик и МакГонагалл быстро превратили в импровизированную сцену преподавательский обеденный стол, с которого домашние эльфы уже успели убрать не только посуду и еду, но и скатерть. Места для своеобразной комиссии устроили напротив, наколдовав рядом с каждым небольшой пюпитр, где сразу же появились писчие принадлежности и по зачарованному пергаменту для деканов и директора. Стоило на одном из таких листов что-либо набросать, как та же запись появлялась и на остальных – это позволяло обмениваться мнениями без слов, не привлекая к обсуждению внимания студентов. Претенденты в актеры так и остались сидеть за своими столами, лишь перебравшись поближе к наколдованным подмосткам.

– Прежде, чем мы начнем, выслушайте несколько слов напутствия, – взял слово Дамблдор перед тем, как усесться в свое троноподобное кресло. – Мы вступаем на неизведанные для нас земли театрального искусства, так что попрошу всех быть терпимыми друг к другу. Не позволяйте себе насмешек и резкой критики. Будьте снисходительны к слабым успехам других и не расстраивайтесь слишком из-за своих неудач. Вы же понимаете, что в любом случае мы останемся одной семьей хогвартского студенчества, – окинув всех выразительным взглядом, Дамблдор приступил к объяснению порядка проведения слушания: – А сейчас вы по одному будете выходить на эту сцену и, если определились, говорить, кого из героев пьесы вы хотели бы сыграть – можно называть несколько ролей, чтобы мы могли решить, что лучше вам подойдет. Ежели вы не выбрали, кто вам больше по душе – не страшно. Если мы увидим в вас достаточно таланта и желания участвовать в пьесе, то роль обязательно найдется. Затем вы продекламируете небольшой отрывок, который подготовили для показа, и вернетесь на свое место. Результаты мы объявим сразу же после небольшого совещания, когда прослушаем вас всех. Начнем… – директор посмотрел на гриффиндорский стол. – Гарри, давай, ты будешь первым. Хотя мы и знаем, какую роль тебе предстоит сыграть, но дадим остальным еще несколько минут, чтобы они собрались с мыслями, прослушивая твое выступление.

Поттер без лишних слов поднялся на сцену.

***

Северус, пока Дамблдор говорил свое вступительное слово, старался настроиться на предстоящую работу, которая была ему абсолютно непривычна. Он не только никогда не руководил театральными труппами, но и сам ни разу не участвовал в подобных мероприятиях, даже учась в начальной маггловской школе. Снейп и в детстве не блистал симпатичным личиком и покладистым характером, чтобы кто-то захотел пригласить его выступить на каком-нибудь празднике. Но читать Северус любил всегда – и не только научные труды. Вечер в компании детективного или приключенческого романа был для него привычным делом. С трудами классиков мировой литературы он тоже был более-менее знаком. К тому же и театр он уважал – в этом Дамблдор был прав. Не то чтобы Северус являлся таким уж знатоком или критиком театральных постановок, но он всегда получал истинное удовольствие от их просмотра. Так что он хорошо себе представлял, как должен выглядеть конечный результат приложенных ими усилий. Вот с тем, как этого добиться, было сложнее, но недели ему хватило, чтобы полистать кое-какую специальную литературу, за которой пришлось смотаться в Лондон. Северус не был уверен, что у него все будет выходить правильно, но он никогда не боялся трудностей. Так что это безумное распоряжение Альбуса заняться школьным театром он в итоге воспринял как своеобразный вызов его способностям освоить что-то столь далекое от орбиты его обычной деятельности, как Земля от Солнца.

Когда Поттер вышел на сцену, Северус сосредоточился, отодвигая все свои мысли на задний план – ему нужно было оценить весь масштаб трудностей, которые предстояло преодолеть, чтобы хотя бы главный герой в их постановке не выглядел идиотом. Для демонстрации своих способностей Поттер не стал изощряться и прочитал десяток строк диалога Ромео с другом из первой же сцены пьесы, весьма эмоционально закончив декламацию:

Что есть любовь? Безумье от угара.

Игра огнем, ведущая к пожару.

Воспламенившееся море слез,

Раздумье — необдуманности ради,

Смешенье яда и противоядья.

Северус, по привычке удерживая скептическое выражение на лице, мысленно облегченно вздохнул – Поттер не профессионал, конечно, но для первого раза у него получилось весьма неплохо. Подобного уж точно от него не ожидалось. Северус внимательно проследил за тем, как Поттер двигался, спускаясь со сцены, и должен был признать, что подростковая угловатость, так отчетливо заметная пару лет назад – когда, хочешь не хочешь, его приходилось сравнивать с остальными участниками Турнира Трех Волшебников – уже исчезла без следа, уступив место выверенным движениям хищника. Это было для Северуса неожиданно вдвойне. В последнее время он ни на кого не обращал внимания: коллег он достаточно изучил за годы работы в Хогвартсе, а студенты никогда его особо и не интересовали и воспринимались им как толпа неучей и лентяев. Теперь же предстояло оценить их по другим критериям – внешность, пластика движений, дикция, манера держаться.

Следующими на сцену по очереди выходили гриффиндорцы: то ли таким немудреным способом поддерживая Поттера, то ли проявляя тем самым свою пресловутую смелость, то ли просто желая поскорее «отстреляться» и затем спокойно понаблюдать за остальными выказавшими желание присоединиться к любительскому актерскому составу. Студенты сменяли друг друга на подмостках, выступая с разным успехом: кто-то сносно, а кто-то – вызывая лишь желание рассмеяться.

Девушки, конечно же, стремились получить роль Джульетты. Но это и понятно – романтичные дурочки жаждали хотя бы на сцене сыграть роль возлюбленной национального героя магической Британии. Дамблдор свое дело знал хорошо, из года в год внушая всем мысль об особенности Поттера. И тем не менее почти все студентки, проходившие пробы, не забывали сделать оговорку, что, в крайнем случае, согласны быть статистками, лишь бы их взяли в коллектив студенческого театра. Гермиона Грейнджер, пожалуй, единственная из девушек не проявила интереса к образу Джульетты, выбрав для себя роли кормилицы или сеньоры Капулетти, чем заслужила от Снейпа пару лишних баллов в свою пользу, несмотря на несколько суховатое исполнение отрывка.

Парни в своем большинстве облюбовали роли молодых повес – друзей Ромео или их соперников, которые по сюжету должны эффектно размахивать на сцене шпагой. Рональд Уизли слегка покраснел, смущаясь пристального к себе внимания, но смело предложил себя на роль брата Лоренцо, хотя и осознавал, как много ему предстоит работы, если выбор все-таки падет на него.

Последней на сцену вышла Миллисента Булстроуд – довольно рослая и толстая слизеринка, отличавшаяся несколько ограниченными умственными способностями – Снейп не сдержался, подняв глаза к потолку, всем своим видом говоря: «И эта туда же!» Но еще больше его поразило ее упрямое:

– Я хочу играть роль Джульетты – ни на что другое я не соглашусь!