Сила искусства (СИ)

– Например? Предложи кандидатуру, – чуть издевательская улыбка, словно прятавшаяся за пышной седой бородой, подтверждала догадки, что трепыхаться бесполезно.

– Ирма Пинс, – выпалил Северус. – Она библиотекарь, любит книги…

– У нее нет организаторских способностей. И я не замечал, чтобы она хоть однажды показала, что способна проявить инициативу. К тому же Ирма никогда не выказывала интереса к разговорам о посещении маггловских заведений, и я не уверен – имеет ли она ясное представление о том, что такое театр. Чего нельзя сказать о тебе, – Альбус хитро сверкнул глазами. – Ты никогда не отказывал себе в удовольствии посетить одну-другую постановку во время каникул, да и в обычные выходные иногда позволяешь себе расслабиться, отправившись на какой-нибудь спектакль. Не ты ли сам мне об этом рассказывал, когда делился впечатлениями не далее, как в мае? – заметив набежавшую на лицо Снейпа тень, Альбус понял, что совершил промах – не стоило напоминать Северусу о том времени, когда он был еще с Крамом.

– Так и скажи – тебе не нужны мои советы, и ты уже принял решение, что именно мне придется взвалить на себя эту ношу, – холодно сквозь зубы прокомментировал заявление Дамблдора Северус. Последний раз он посещал театр весной с Виктором. Летом его настроение не располагало к тому, чтобы предаваться развлечениям. Поэтому напоминание Альбуса оказалось болезненным пинком для его памяти, которая в последнее время пыталась выкинуть из себя все, что было связано с предателем-любовником.

– Я не вижу лучшей кандидатуры для этого, – подтвердил его догадку Дамблдор, расплываясь в довольной улыбке – он ожидал более ожесточенного сопротивления. – Итак… раз с этим мы разобрались, то теперь перейдем к более детальному рассмотрению предстоящей тебе задачи. Во-первых, считаю, что следует приняться за постановку бессмертного шедевра нашего соотечественника – Уильяма Шекспира. Трагедия «Ромео и Джульетта» станет настоящей жемчужиной мероприятий, приуроченных к празднику Победы.

– И как это вписывается в тематику предстоящих торжеств? – Северус слегка недоумевал по поводу выбора репертуара. – Почему не «Отелло»? Ах да, тогда на главную роль больше подошел бы тот же Забини, а не Поттер, – насмешка над планами Дамблдора все-таки проскользнула в его тоне. – Я думал, ты предложишь что-нибудь более патриотическое, что ли. Может, лучше выбрать «Короля Лира» или «Юлия Цезаря»?

– Нет-нет. Мы непременно должны показать историю искренних чувств, которые ничто не может победить – даже смерть. Это же студенческий театр! Поэтому логично, что наши артисты захотят представить зрителям повесть о вечной любви юных Ромео и Джульетты, – Дамблдор прикрыл глаза, демонстрируя, насколько ему самому по душе эта пьеса. – Чем тебе не по нраву мой выбор?

– Разве я говорил о том, что мне нравится или не нравится? – фыркнул Снейп. – То есть Поттер предстанет пред нашими гостями в роли Ромео? – его бровь насмешливо изогнулась, будто он не представлял себе Гарри беззаветно влюбленным. – А Джульетту, конечно же, должна сыграть его верная подруга Грейнджер? Или, может, младшая Уизли?

– Я настаиваю только на закреплении главной роли за Гарри. И ты понимаешь – почему. Гарри – наш символ победы, поэтому он будет занимать ключевую позицию и в спектакле. Собственно, ради этого все и затевается, – словно извиняясь за свою практичность, Альбус развел руками. – Кто будет играть остальных героев – на твое усмотрение. Ты режиссер – тебе и виднее, – Дамблдор говорил таким тоном, точно делал дорогой подарок.

– И каким пряником ты планируешь завлечь хоть кого-нибудь для участия в этом балагане после того, как они узнают, что руководить постановкой буду я? – Северус снова уселся в своей излюбленной позе – сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла.

Дамблдор сначала только покачал головой в ответ, а затем, посмотрев на МакГонагалл, которая с нескрываемым интересом ждала его объяснений, решил не относиться столь халатно к возможным затруднениям, опираясь на странное заявление Снейпа. Даже к тем, которые он сейчас и не предвидел.

– Не выдумывай препятствий на ровном месте. С чего бы учеников испугало то, что театром будешь руководить именно ты? – уже проговаривая свой вопрос и наблюдая скептически ухмылявшегося Северуса, Альбус был готов стукнуть себя по лбу – как он мог забыть, что последние два года суровый нрав Снейпа был смягчен обстоятельствами его удачной личной жизни. Чего нельзя прогнозировать на ближайшие месяцы в связи с непорядочным поступком Крама. «Вот говорил же ему – от этого болгарина будут только одни хлопоты и неприятности!» – подумал Дамблдор прежде чем, нарочито насмехаясь, произнести: – Но если ты считаешь, что с этим могут возникнуть трудности, то я, пожалуй, не стану сразу объявлять студентам, кто из преподавательского состава будет ими руководить. Пусть они об этом узнают, когда явятся на прослушивание, – заметив, что Северус не сообразил еще, о чем идет речь, он уточнил: – На первое собрание студенческого театра придут все, кто пожелает принять участие в спектакле, а ты, проверив их способности, определишься – кому какую роль доверить. Кроме Гарри, конечно.

– И все они придут, не имея представления, кто будет отвечать за постановку, – Северус понимающе хмыкнул. – Хитро. Думаю, меня позабавит реакция непризнанных актеров, дерзнувших поддаться на твое провокационное предложение. У меня только одно условие – Поттеру о его роли в этой комедии рассказываешь ты сам, – заявление прозвучало исключительно категорично.

– Комедии? Я бы не стал так называть пьесу «Ромео и Джульетта»… – начал было Дамблдор, но оказался резко прерван Северусом:

– Я твою идею назвал комедией, а не предстоящую постановку. Поттер должен от тебя узнать, что никуда ему не деться и у него нет выбора в том – участвовать или нет в спектакле. И, конечно же, что роль влюбленного Ромео уже закреплена именно за ним, поэтому скрыться в толпе на сцене ему не удастся.

– Хорошо. Я поговорю с мальчиком, – немного недовольно заверил Альбус, так как догадывался, что разговор расстроит Гарри, тот очень не любил, когда его ставили перед фактом. Пусть далеко не все замечали, но характер у Поттера был тот еще. Он, конечно, старался на публике не проявлять своей строптивости, но порой оказывалось нелегко его убедить в необходимости тех или иных действий, которые нужны для блага его самого или окружающих.

– Отлично. И еще… Альбус, ты же понимаешь – если я берусь за воплощение в жизнь твоей бредовой идеи, то буду требователен к тем, кто в итоге все же рискнет остаться в составе труппы? Ты должен быть готов к тому, что тебе придется использовать все твое умение убеждать, чтобы актеры не разбежались еще до премьеры, – в словах Северуса отчетливо прозвучало предупреждение, что Дамблдор может еще пожалеть о своем выборе режиссера для студенческой постановки.

– Уверен – подобное не понадобится и все твои хмурые прогнозы не сбудутся. Ты, как никто другой, способен справиться с этим наилучшим образом! Я не сомневаюсь в твоем успехе, мальчик мой! – Дамблдор сразу же посетовал на свою забывчивость – Снейп терпеть не мог подобного обращения, так привычно срывавшегося с губ старого мага. – Твое стремление к идеалу во всем послужит нам в этом деле залогом удачи.

– Как скажешь. У тебя есть еще сюрпризы для меня? – лишь резко возросший уровень «ядовитости» в тоне говорил о том, что Снейп крайне недоволен насильно всученной ему ролью театрального руководителя.

– Нет-нет. Мы все обсудили. Спасибо, что поддержал мою идею, – произнес Дамблдор вслед направившемуся к выходу из директорского кабинета Северусу, получив в ответ обжигающий презрительный взгляд.

– Советую не хитрить и обязательно поговорить с Поттером, – предупредила Минерва, тоже покидая свое уютное кресло в углу комнаты, когда дверь за Снейпом закрылась.

– Да я и сам это уже понял. И почему Северус так негативно всегда настроен против моих замыслов? – ни к кому не обращаясь, задал практически риторический вопрос Дамблдор. МакГонагалл только фыркнула, не став комментировать его слова.