Корни Гедониста (СИ)

— Мой сын и наследник, принц Трандуил, — сказал король — Трандуил не мог не заметить, что отцу польстила похвала гондолинского воителя.

Глорфиндель оглядел юного принца с головы до ног. Трандуил, стараясь не подать виду, что смутился, дерзко ответил на его взгляд. Этот лорд был непохож на других знатных эльфов, виданных Трандуилом, — держался он безо всякого высокомерия, словно не главой гондолинского дома был, не ниспровергателем балрога, а простым воином; смотрел прямо и весело, улыбался добродушно, смеялся утробным смехом. Но было что-то в его светлых глазах под густыми ресницами, в его открытом загорелом лице, во всей его фигуре, высокой и могучей, что заставляло робеть обычно столь самоуверенного принца. Глядя на Глорфинделя, Трандуил словно бы смотрел в лица Валар; в глазах его, казалось, отражалась глубокая древность, и точно невидимый свет исходил от него — свет самого Амана.

— Что тут скажешь, хоро-о-ош, — одобрительно протянул Глорфиндель, разглядывая Трандуила. — Славный у тебя парнишка, Орофер, — сильный да смелый. Эвон как смотрит — будто сам балрог ему нипочем! — он потрепал принца по щеке и с умилением пихнул кулаком в плечо. От неожиданности Трандуил не сохранил равновесие и опрокинулся в снег.

Глорфиндель расхохотался.

— Видать, крепко ты его пестовал в своем шатре, а, Орофер? Сынишка твой уже на ногах не держится! — он игриво подмигнул королю.

Трандуил услышал его словно издалека. В ушах у принца звенело — не столько от падения, сколько от обиды. Трандуил злился на самого себя. Это ж надо — повалиться от легкого толчка, да еще и на виду у отца и самого лорда Глорфинделя! Юному принцу казалось, что после такого позора он уже никогда не поднимется в их глазах. Ему хотелось плакать от досады.

Тут Трандуил почувствовал, что кто-то помогает ему встать, придерживая за локоть. Повернув голову, он увидел того высокого длинноволосого юношу, которого Глорфиндель привез с собой, — юноша стряхивал с Трандуила снег и сочувственно смотрел красивыми ласковыми глазами. Трандуил, еще больше раздраженный неуместной заботой, вырвался от него.

— Ступай прочь, оруженосец! Мне не нужна твоя помощь! — выкрикнул он заносчиво.

Светловолосый юноша, ахнув, отпрянул и опустил голову.

— Эй, эй, потише, Ороферион! Какой же это оруженосец? Это лорд Келеборн, наш с твоим отцом хороший друг, — сказал Глорфиндель со смехом.

Трандуил опешил. В ошеломлении он взглянул на мнимого оруженосца. Пусть и очень высокий, но тонкий в талии, тихий и деликатный, Келеборн совсем не походил на зрелого мужа благородных кровей — и уж тем более не походил он на знаменитого любовника, о чьей неутомимости ходили легенды.

— Прости моего сына, достойный Келеборн, — сказал король Орофер. — Он слишком юн… и слишком дерзок, — с этими словами король строго посмотрел на Трандуила. Трандуил, вконец помрачневший, пробормотал слова извинений.

Келеборн смущенно улыбнулся.

— Не стоит, мой принц, в этом совершенно нет никакой необходимости, — ответил он. У него оказался приятный, тихий и мелодичный голос.

Сопровождаемые эльфами из отряда Келеборна и приближенными короля, Орофер и его гости прошествовали в королевский шатер. Трандуил остался снаружи. Отец не запрещал ему входить, но юный принц не смел показаться отцу на глаза после того, что произошло. Сердясь на весь белый свет, Трандуил отправился к коновязи. Он придумал, что хочет проведать своего коня — взглянуть, хорошо ли заботятся о нем хоббиты-грумы; но на самом деле ему просто хотелось побыть в одиночестве.

Принц шел через лагерь, угрюмо глядя на истоптанный грязный снег у себя под ногами. Вокруг сновали оруженосцы и пажи — один нес на плече бочонок вина, другие — большой вертел, третьи — угли для жаровен в королевском шатре. Готовился пир в честь гостей короля Орофера. У костров грелись эльфы из свиты Келеборна, уставшие с дороги, — гостеприимные охотники угощали их пряным вином, прогревающим до самых костей. Соблазнительно пахло мясом, жареным с душистыми травами и приправленным острыми специями. У Трандуила засосало под ложечкой. Сегодня вместо ужина юный принц предавался любовным утехам с отцом — и только сейчас почувствовал, насколько проголодался. Он подозревал, что отец и его гости, радуясь встрече, уже успели позабыть о его дерзких словах — и, должно быть, вскоре никто и не вспомнит о его постыдном падении в снег. Но сам Трандуил никак не мог забыть о своей пустяковой оплошности.

Завидев хозяина, конь принца вскинул голову и сделал к нему несколько шагов. Трандуил обнял его за шею. Жеребец короля, узнав Трандуила, тоже поднял голову и благожелательно фыркнул, тряхнув густой длинной гривой. Прижавшись щекой к щеке своего коня, Трандуил прикрыл глаза. Здесь было тепло, терпко пахло лошадьми, сеном, овсом — принца успокаивал этот запах. Иноходец толкался мягкими влажными губами хозяину в ладонь, выпрашивая угощение. Трандуила клонило в сон: он почти не спал этой ночью — и не давал уснуть отцу. Задремывая, он думал о том, будут ли они с королем Орофером так же близки, когда вернутся во дворец — или страсть, вспыхнувшая между ними, лишь наваждение охоты…

На небосклоне зажглись звезды, когда один из пажей отыскал принца и передал ему приказ Орофера: немедленно явиться в королевский шатер. Трандуил потер глаза. Похоже, он ухитрился уснуть стоя, привалившись к горячему боку своего коня. Иноходец тоже дремал, опустив голову. Взволнованный, Трандуил поспешил к отцовскому шатру, гадая, что его ждет — прощение или суровая отповедь. Прежде, когда принц был еще ребенком, Орофера забавляло его непослушание, его милые детские шалости, — но теперь принц стал юношей, он стал возлюбленным короля, и Орофер едва ли простит ему сегодняшний проступок… Возможно, отец позволит ему заслужить прощение в постели? Трандуил украдкой улыбнулся своим мыслям.

Едва дыша от волнения, Трандуил заглянул в шатер. К его разочарованию, отец был не один: рядом с ним у низкого столика, уставленного кубками, возлежал Глорфиндель. Разгоряченный вином, он скинул верхнюю одежду и лежал в одних штанах из оленьей кожи, обнаженный по пояс. Юный принц невольно засмотрелся на его широкоплечий могучий торс. Трапезничая, Глорфиндель распустил на штанах шнуровку, и Трандуил, сам того не желая, увидел золотистые курчавые волоски внизу его мускулистого живота.

Заметив его взгляд, Глорфиндель от души расхохотался.

— Каков малец, а? Весь в тебя, Орофер! — воскликнул он, хлопнув короля по колену. — Может, ну его, это наказание? Пускай остаётся с нами. Келеборн, наверное, уморился с дороги, раз так быстро ушел. Вот пусть твой парнишка за него и отдувается. Втроем всё ж-таки веселее! — Глорфиндель белозубо усмехнулся Трандуилу — и тот почувствовал, что вопреки собственной воле не может не улыбнуться в ответ.

— Нет, — веско возразил король. — Мой сын повел себя неподобающе. Он оскорбил гостя и должен загладить свою вину. Трандуил, — обратился он к принцу. — Ступай к лорду Келеборну и сделай всё, чтобы заслужить его прощение. Всё — ты понимаешь, сын?

Сердце Трандуила забилось чаще.

— Да, отец, — сказал он, стараясь говорить как можно равнодушнее — но жаркий румянец выдавал его с головой.

Чувствуя, как горят щеки, Трандуил поспешил выйти. Он прикрыл за собой вход в шатер — и нечаянно услышал, как отец сказал Глорфинделю:

— Вот увидишь, мой друг, Келеборн не устоит перед моим сыном. Этот дерзкий юноша способен заполучить всё, чего пожелает — и всех, кого пожелает. Я сам не так давно убедился в этом… причем не единожды. И, скажу я тебе, готов убеждаться еще и еще!

Орофер и Глорфиндель рассмеялись — а Трандуил не смог сдержать самодовольную улыбку. Не спеша он направился к шатру Келеборна, по-прежнему улыбаясь: юный принц предвкушал чудесную ночь.

========== 6. Первая любовь ==========

Когда Трандуил заглянул в шатер лорда Келеборна, тот отдыхал на изящной оттоманке, покрытой меховыми и бархатными покрывалами. Его распущенные волосы серебристой волной ниспадали на ворсистый ковер, а тонкие белые и светло-серые одежды, на которые Келеборн сменил свой дорожный костюм, не столько скрывали, сколько делали еще более соблазнительными очертания его стройного тела. Из-за полога, приоткрытого Трандуилом, дохнуло ночным холодом, и пушистые светлые ресницы Келеборна затрепетали. Он открыл глаза и приподнялся на локте, вглядываясь в лицо нежданного гостя.