No Featherbed for Me (СИ)

Думая о своих детях, Арья постоянно вспоминала Кейтилин. Однажды, когда она была едва старше Рэйнис, Арья обвинила ее в том, что она любит Сансу больше, чем ее. Она до сих пор помнила, как приподнялась бровь Кейтилин, и помнила слова, определившие ее дальнейшие взгляды на материнство в целом.

- Я понимаю твою сестру больше, это правда. Возможно, я даже выделяю ее, так же, как твой отец предпочитает тебя Сансе. Но мать не может любить одного своего ребенка больше другого, ведь в каждом из них хранится часть ее души. Ты думаешь, что я люблю Сансу больше, Санса думает, что я люблю Робба больше, Робб думает, что я больше всех люблю Брана, а Бран думает, что Рикона. Я люблю вас всех по-разному, но никогда не сомневайся в силе моих чувств к тебе.

Арья понимала Рэйнис больше, чем остальных своих детей, чувствовала особую связь с Эймоном и предпочитала компанию улыбчивой Алисанны, но она бы отдала жизнь сотни раз за любого из них.

- Да будут милостивы Боги, Арья, - всхлипнула Кейтилин, уткнувшись в ее плечо. – Я думала, что больше не увижу тебя.

- Я сожалею, что расстроила тебя, - ответила Арья, смахивая слезы с лица, и разорвала объятия, почувствовав, как Эймон прижимается к ее ноге. Пригладив его мягкие волосы, она сказала:

- Позволь мне представить своих детей.

Кейтилин просияла, наклонившись к ним.

- О, это не обязательно. Твой отец часто пишет о них. Полагаю, это и есть Рэйнис, Эймон и Алисанна. Я ваша бабушка Кейтилин.

Арья улыбнулась, когда Рэйнис присела в реверансе, и Алисанна неловко попыталась повторить ее движения, а Эймон поклонился, и Кейтилин рассмеялась, прежде чем обнять и расцеловать их. Она подумала о сыновьях Робба и детях Сансы, о том, как Кейтилин ворковала над ними, и в глубине души Арья надеялась, что ее мать сможет полюбить ее детей Таргариенов также сильно.

- Я привезла подарки из Винтерфелла.

Подарки оказались просто прекрасными: красивая кукла для Алисанны, маленький лук для Эймона и платье с затейливой вышивкой для Рэйнис. Только вот Эймона мало интересовали лук, а Рэйнис редко носила платья, и осознание того, что ее мать совсем не знает ее детей из-за решений, которые она когда-то приняла, ранило Арью. Она подумала об Эшаре, которая шила брюки для Рэйнис и всегда находила новые книги для Эймона, и Арья почувствовала укол вины за то, что не только ее дети считали Эшару Дейн частью своей семьи. Со времен Штормового предела она стала второй матерью для нее, бабушкой для ее детей и действительно важным членом их семьи.

_____________________

Эйгон отлучился на встречу с лордом Бейлишем и Визерисом на время обеда, так что Арья осталась одна за столом со своей воссоединившейся семьей, и вновь чувствовала себя не в своей тарелке. Ее дети терпеливо отвечали на все вопросы, которые им задавали: Рэйнис с энтузиазмом описывала время, проведенное в Вейес Дотрак и на Стене с Джоном. Даже Санса засмеялась, когда она рассказывала о том, как Визерис упал с лошади, и, когда Арья подняла голову от своей чаши с вином, то обнаружила, что Джендри улыбается ей.

Даже сейчас, когда совесть настойчиво приказывала ей отвернуться, ее тело среагировало в точности наоборот, явно не желая забывать удовольствие, которое он доставил ей некоторое время назад. Они делали это уже сотни раз, и каждый раз она чувствовала себя по-новому, словно в тот первый раз в богороще. Лишь слова Рэйнис о том, что Бейлиш и Тирелл шептались о совокуплении волка с оленем, останавливали ее от ответа.

Если верховный септон и собирался оспорить ее брак перед судом, она не хотела, чтобы об ее измене заявили прямо перед Сансой и ее детьми, перед Эйгоном и их детьми.

Возможно, Лорас Тирелл был прав: она действительно была самой эгоистичной из женщин.

========== Часть 7.5 ==========

Джендри пришел к ней за три дня до коронации, обнаружив ее вместе с Алисанной в саду. Арья тут же осуждающе посмотрела на него, возмущенная, что он посмел подойти к ней в присутствии ее дочери, однако в его глазах не было ни капли кокетства, когда он сказал:

- Ренли вызвали в зал собрания малого совета.

С момента прибытия Ренли ко двору двумя неделями ранее, Арья проводила достаточно большое количество времени со своим бывшим мужем и последним настоящим другом при дворе. Она знала, что никто не понимал, как Ренли мог так просто обнимать ее, подшучивать над ее детьми и танцевать с ней за обедом, но Арье было абсолютно все равно. Она действительно заботилась о Ренли и знала, что во всех Семи Королевствах не нашлось бы человека, которому бы она настолько доверяла. Он также был единственным, с кем Арья поделилась информацией, которую узнала от Рэйнис, и Ренли тут же подтвердил все ее предположения.

- Между тобой и королевствами ничего не изменилось, - как ни в чем не бывало заявил Ренли однажды во время дневной трапезы. – Даже те, кто ненавидели Ланнистеров и Баратеонов, любят Сансу и ее детей, а слухи о вас с Джендри никуда не исчезли. Из любовницы принца ты превратилась в мою сбежавшую жену, а затем вернулась со своим драконьим мужем, чтобы забрать трон у своего любовника и сестры.

- Но я не…

- Я знаю это, - уверил ее Ренли, - но люди глупы. Роберт был не особо популярен, но зато Джендри был, и многие все еще желают видеть его на троне. Он искренне поддерживает Эйгона, но людей волнует то, что именно ты станешь его королевой.

- И Мейс Тирелл хочет успокоить их?

- Мейс Тирелл хочет, чтобы на троне сидел Тирелл, - объяснил Ренли, очищая кровавый апельсин от кожуры. – Он поставил все на Маргери, и, когда Роберт выбрал Сансу в жены Джендри, он тяжело это воспринял. Думаю, он обделался прямо в штаны от одной мысли о том, что Джендри погибнет во время восстания Железнорожденных, и Маргери сможет выйти за Джоффри и стать королевой. У него больше не осталось дочерей, но дочери Гарлана недавно исполнилось пятнадцать, она абсолютно невинна и достаточно мила, чтобы привлечь даже мое внимание.

Арья знала, о какой из дочерей Гарлана говорил Ренли. Джесса Тирелл прибыла ко двору со своими родителями, и почти каждый мужчина провожал ее взглядом. Она была всего лишь компаньонкой Маргери, но, после откровения Ренли, Арья начала наблюдать за ней пристальнее. Было что-то в ее движениях и хитрых глазах, что напоминало ей Маргери Тирелл в шестнадцать лет, когда амбиции проявлялись во всех ее действиях и словах. Спустя несколько дней после их разговора, Арья заметила, как Джесса вела себя рядом с Эйгоном, и, что ранило еще сильнее, как очевидна была его заинтересованность в девушке.

Арья понимала, что у нее нет никаких прав для ревности, не после того, как она провела столько ночей и дней в объятиях Джендри Баратеона, но она сомневалась, что существует женщина, которую бы не задел тот факт, что ей предпочитают более молодую и прекрасную девушку, которая принесет в союзники Хайгарден с его богатствами. Все, что принесла Арья – это позор и отсутствие надежды на объединение Семи Королевств.

- Возможно, они хотят обсудить вопрос о Штормовом пределе, - предположила Арья, поднимая Алисанну на руки, и вдохнула сладкий аромат ее волос.

- С верховным септоном?

Арья старалась не дрогнуть.

- Наш брак никогда не был подтвержден. Ренли скажет ему, что…

- И ему будет все равно, потому что он не был расторгнут до того, как ты вышла за Эйгона, - ответил Джендри, запустив пальцы в свои черные волосы. – Они запретили мне присутствовать. Меня допросят после Ренли.

- Допросят? Зачем?

- Сир Лорас сообщил Ренли, что тебя обвиняют в супружеской неверности и двоемужии. Твой брак с Эйгоном является прямым доказательством двоемужия, и, если ваш брак с Ренли будет признан действительным, то твои дети станут доказательством измены.

- Тогда зачем им понадобился ты? – настаивала Арья.

- Потому что они уверены в том, что ты спала со мной, пока была с Ренли, и меня допросят об измене, которую мы якобы совершили.

Паника, граничащая с истерикой, вспыхнула в ее груди на мгновение, прежде чем Арья глубоко вдохнула, пытаясь сохранить спокойствие. Наконец, она произнесла: