Нет вестей с небес (СИ)

«Ржавый двор» находился совсем недалеко от радара, того самого радара, что сумела включить Джейс. Так много воспоминаний. Так мало толку оказалось от этой суеты.

Казалось, вот удача улыбнулась, вот даже удалось найти сведения, точно знак с неба повел ее к воде. Только разве с неба знак мог указать на убийство? .. Трактовать в привычных концепциях не удавалось и не считалось необходимым здесь, где слишком долго шло противостояние. Здесь, где не жизнь, а выживание, и каждый метр земли пропитался кровью так, что пальмы едва сохраняли зеленый цвет листьев, и только орхидеи цвели багряно-красным, алея среди тугих колтунов растительности, подобные легким парящим балеринам со взведенным руками-крыльями, похожие одновременно на крошечные беспощадные искры, что ложатся случайно на сухую солому, чтобы воззвать к большому пожару. И снова бамбук колыхался вдали.

Джейс вспомнила, что клетка, в которой они сидели с Райли, тоже была сделана из бамбука. Плотные стебли, одеревенелые. А ведь здесь росли такие сочные, хрупкие. А человек тоже бамбук… Кто флейта, кто клетка. Кто песня, кто пытка. И снова проезжали мимо того островка. Острова мертвых тапиров. Острова мертвых друзей.

Напрямик до «Ржавого двора» оказалось рукой подать, но ведь машины не могли переплывать реки. Наконец, показался забор в отдалении, и действительно ржавый забор, чему не стоило удивляться, исходя из названия. Еще одна свалка. В центре виднелся укрепленный штаб без окон, укрепленный невесть чем, зато с железной дверью.

Джейс остановилась возле дерева, обращаясь к одному из ракьят, закидывая винтовку за спину:

— Подсади.

Ракьят легко подкинул девушку до ближайшей ветки, вот только на лице его отобразилась некая волна сомнения, и Джейс испугалась, что парень мог случайно заметить ее тайну по каким-нибудь внешним признакам, но времени на сомнения ни у кого не оставалось. Они просто шли на штурм. Не ко времени, штурм невозможно спланировать по времени.

И Джейс только удивлялась, что только чуть больше недели назад пугливо пряталась в сарае, не имея сил сфокусировать глаза на враге. Тогда все смешалось в один день, в один день оборвалось, вырвался с корнем животный страх. Враг создал себе врага. Не жертву. А, может, в том и заключалась его цель? Вопросы не имели смысла. Девушка лезла наверх по веткам, сбивая едва затянувшуюся пленку на ссадинах уставших рук.

— Такие снайперы еще «кукушками» назывались, — переговаривались воины.

— Давай, умник, пошли, — подбадривал товарища один из них, видимо, кукушка для этих мест была зверем редким, а такое название снайпера вычитали в какой-нибудь книге.

«Ку-ку, ку-ку… Сколько жить? ..» — пронеслась детская поговорка в голове Джейс. И вспомнилось, как там, дома, где ели росли, они с Райли еще детьми бегали в лес, что прилегал к зоопарку. И слушали заунывный и монотонный голос странной птицы по имени кукушка. И считали, сколько раз она повторит свое неизменное. Вечное повторение бессмысленных звуков, которые люди по глупости наделяли смыслом, отсчитывая по ним, сколько еще жить. В надежде на изменение. Страшнее всего признавать, что враг в чем-то прав. Безумие? Да, оно было повсюду. В том значении, которое определял Ваас. И то злость, то согласие возникали при воспоминании о том, что он говорил. Да только говорил лишь затем, чтобы показать свою безраздельную власть над живыми людьми, свое превосходство и свободу творить с ними, что вздумается, точно с вещами. Вот и мысли свои, непоследовательные и жестокие, высказывал не для того, чтобы услышать ответ, а для того, чтобы ощутить себя великим оратором. А кукушка на ветке сидела, а кукушка в снайперский прицел глядела.

И вспоминала, как там, среди елей, Райли бегал и на детском округлом лице застывала обида:

«Двадцать три? Ну, давай же, еще чуть-чуть покукуй! Джи! Почему у тебя так много! Давай заново считать!» — возмущался мальчик.

Райли. Какой же он был еще юный. Точно совсем не вырос. Вот даже щеки такие же мягкие и округлые оставались, и глаза, как у доверчивого олененка. И не важно, что он с Лизой уже спал. Она казалась старше него. И что теперь с Лизой? Неведомо. А Райли… Был… Был… И навечно остался в сердце.

— Двадцать три, — хрипло повторила шепотом Джейс, но на аванпосте насчитала, к счастью, меньше врагов, около пятнадцати. А права на ошибку у нее не было, за ней шли люди. И без особенных усилий ей удалось убедить их, практически повести за собой.

Джейс осторожно отрегулировала оптику от крупнокалиберной винтовки, держась ногами за ветки, прячась в листве. На аванпосте обнаружился свой снайпер, он охранял штаб. В отличие от «кукушки» не скрывался, стоя на плоской крыше хибары, на которой были сооружены импровизированные укрепления из старых шин.

— Ну, Джейсон, теперь куда? — тихо позвал Дени.

Джейс отвечала сверху твердым спокойным голосом:

— Слева есть дырка в заборе. Кто более незаметный, тот может проникнуть оттуда и перерезать провода сигнализации, тогда они не смогут связаться с подкреплением. Как только сделает, пусть бежит. Я взорву две бочки с топливом, предварительно сняв снайпера.

— Ты здесь бывал раньше? — недоверчиво нахмурился Дени. То, что в случае уличения в шпионаже ждала неминуемая гибель, сомневаться не приходилось. Дени только с виду казался почти безобидным, так-то он возглавлял сопротивление ракьят. И не только потому, что являлся отличным механиком. Его тело, особенно руки, сплошь покрывали татау с изображением птиц и животных, что свидетельствовало о больших заслугах перед племенем, боевых заслугах.

— Нет, не бывал, — решительно помотала головой Джейс.

— Откуда тогда знаешь? — все еще не доверял Дени, не веря, что с такого расстояния реально что-то разглядеть в таких деталях.

— Знаю. В прицел видел, — не глядя на воинов, отвечала девушка, продолжая досконально изучать, кто и где расположен. И она совершенно точно знала, что штурмовать необходимо именно сегодня. То ли так подсказывала жажда мести, которая не ощущалась, то ли просто ее предчувствия совпали с тактическими планами Дениса.

— Ну, допустим, допустим. Ох, Джейсон. Шаманишь ты как-то странно, хоть бы неприятностей от тебя не случилось, — попытался улыбнуться Дени, но ее лицо оставалось непроницаемым. Смех как оружие против боязни сейчас не подходил. Джейс и страха не ощущала практически, не за свою жизнь уж точно. Ракьят она не знала лично, но те трое, что погибли за нее… Из-за ее глупой вылазки. И на приказ бежать, она и вправду побежала, ради Оливера… Нет, она не могла остаться в долгу перед павшими воинами. Не количеством убитых врагов велся учет, но, быть может, каждой пядью отвоеванной у захватчиков земли.

— Если по моей вине погибнет хоть один воин ракьят, я один пойду в самое пекло, — отрезала Джейс, давая понять, что ей не до шуток, что ей и угрожать уже бессмысленно. Да и сравнятся ли угрозы Дени с тем нескончаемым кошмаром, что способен был устроить Ваас одним своим появлением.

— Умирать-то погоди! Татау ведут тебя дорогой жизни, а не смерти! — отпали все подозрения насчет снайпера у лидера отряда. — Так, все, ты на позиции здесь. Как только мы отрубим сигнализацию, ты снимаешь снайпера. Я дам знать по рации.

====== 50. Лютая борьба ======

Лютая борьба между мной и злом,

Люди! Я не я. Людям все равно.

© Кукрыниксы «Мастер-киллер».

Ракьят, сливаясь с травой, почти бесшумно последовали к забору аванпоста.

— Ты устанавливаешь мины на выездах, — послышались команды Дени, похоже, он планировал превратить аванпост из крепости в ловушку для врагов. Да и сложно сказать, чем являлось непонятное сооружение, обнесенное дырявым забором, состоявшее из трех-четырех портовых контейнеров и еще пары шатких избушек.

Джейс осталась одна в листве, напряженно вслушиваясь в треск рации, тихие переговоры ракьят, наблюдала, отлаживая оптику не совсем правильного прицела, держа в поле зрения снайпера на крыше, который, не замечая движения, лениво перемещался, время от времени поглядывая по сторонам в прицел.