Конкурент мой (СИ)

- Обещаю вам это, мисс Грейнджер, – зельевар, даже упакованный по рукам и ногам, ухитрился изобразить вежливый поклон.

Чёрт! Зачем ему понадобилось провоцировать Рона?

- Не рановато ли для склероза? Или тебе так трудно произнести «миссис Уизли»?

Северус повернулся к покрасневшей Гермионе:

- Вы что же, лучшего друга не соизволили поставить в известность об изменениях в вашем семейном положении?

- Мы как раз для этого его и искали, когда прозвучал сигнал тревоги, посланный с виллы.

Только в этот момент я заметил, что все трое наших с Вороном «усмирителей» щеголяют хоть и в донельзя перепачканной, но откровенно праздничной одежде. Похоже на то, что случившаяся в лаборатории беда выдернула их из какого-то ресторана.

- И по какому случаю такой парадный вид?

- По случаю празднования нашего с Гермионой развода. Мы заказали столик у Фортескью. Хотели тебя разыскать, но ты как сквозь землю провалился после того случая со «Сферой Хаоса».

- Да-а? И кто это «мы»?

- Я с Кэтрин и Гермиона с Малфоем.

Мерлин великий!!! Вот что значит, пару недель жить в старинном дневнике. Тут под носом такие дела происходят, а я – ни сном, ни духом.

- Кэтрин? Та симпатичная девушка-массажистка?

- Да, она в этом году заканчивает Магический Университет, будет работать целителем в Св. Мунго.

- Вот оно как? А меня, значит, решили перед фактом поставить?

- А то ты был не в курсе наших отношений, – Рон откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, сверля меня тяжёлым взглядом. – Да на тебя в последнюю неделю намордник впору надевать было – рычал при каждом обращении не хуже собаки Баскервилей. Что с тобой? Где наш пофигист Джокер? Какого ты бесишься?

Вот оно! Даже друзья заметили. Эх, Ворон-Ворон, и какая шутка Мерлина занесла тебя в мою душу?

- Простите, ребята. Можете убрать верёвки. Кидаться не буду. Обещаю.

Державшая нас «в плену» троица волшебников переглянулась и, утвердительно кивнув друг другу, невербально избавила меня и Северуса от верёвок и убралась из лаборатории.

Как только шорох их шагов затих, отрезанный закрывшейся за ними дубовой дверью, в подвале повисла гнетущая тишина. Ворон застыл над своими записями, делая вид, что изучает что-то суперважное для себя, но так и не перелистнув ни единой страницы за те десять минут, что я исподтишка наблюдал за ним. Судя по всему, он категорически не спешил начинать разговор первым. А я… я почему-то с каждой минутой чувствовал себя всё более виноватым в провале эксперимента. Не помогала даже специально накручиваемая злость на Северуса. Ну не зельевар я! Не зельевар! И он ведь прекрасно знал это. Мог бы и предупредить, но… как ни оправдывайся, а зелье взорвалось в результате моих действий, а, значит мне и предстояло исправлять допущенную ошибку. Какой бы немыслимой сволочью я ни был, но от ответственности за свои действия никогда не убегал.

- Мы будем дублировать последний этап или продолжим играть в молчанку?

- Будем… Только сначала ты, Джокер, пойдёшь и смоешь с себя чужой запах. Я не знаю, как отреагирует на него зелье. Придётся ещё выдержать несколько часов после твоих… поигрушек.

- Сколько? – в голове шумело от недосыпа и усталости. Помятуя о том, сколько Силы ушло на ритуал в прошлый раз, я вовсе не был уверен, что смогу выдержать ещё девять часов без сна.

- Зависит от того, чем вы там развлекались… – сквозь холодное безразличие его голоса пробился гнев.

- Хорошо развлекались, но… не до конца… – как мне ни хотелось делиться подобной информацией, но для нормального проведения ритуала, Ворон должен был это знать.

- А что ж так плохо?! Уж не импотенция ли напала на нашего мачо-Джокера?! – ядом в хриплом баритоне можно было перетравить половину Аврората. Высокая фигура, буквально пару секунд назад, застывшая в другом конце помещения, тотчас же нависла надо мной, а сильные ладони легли на мои плечи и сжали их, причиняя боль:

- Отвечай!

- А тебе не кажется, что ты не имеешь права задавать мне подобные вопросы?

Меня развернули, словно пушинку, и впечатали спиной в колонну, подпиравшую свод лаборатории. Надо мною склонилось узкое лицо со сверкавшими яростным огнём чёрными глазами, тонкие губы кривились в невесёлой усмешке:

- Поверь, Джокер, меня в последнюю очередь интересуют твои постельные приключения, но от этих «подробностей» зависит удачное завершение эксперимента.

Я хотел бы разозлиться и врезать по этой презрительно кривящейся физиономии, чтобы стереть брезгливую усмешку с лица, но близость его тела, этот ставший таким родным голос кружили голову не хуже огневиски. Какой там гнев?! Какая обида?! Когда мне больше всего на свете хотелось накрыть губами этот злобно кривящийся рот и целовать, целовать… Да что же это со мной такое происходило?! Надо было собраться и послать его на хрен… Или врезать так, чтобы боль стёрла пакостную ухмылку, но… я не мог заставить себя это сделать.

- Отвечай! – мою тушку встряхнули, как будто я был зайцем, зажатым в волчьей пасти.

Ах, ты хочешь ответа?! Ну что же, изволь:

- Почти перед самым оргазмом я назвал его Вороном и получил в морду! Доволен?!

- Да… – хриплый голос раздался над моим ухом, а потом… Потом мне было уже не до оценки ситуации или разумных действий… Да и до разумных мыслей вообще, если уж говорить начистоту. Его губы властно накрыли мой рот, а тело прижалось, распластывая меня по колонне. Мы целовались словно одержимые. На мгновение Северус отстранился, и от макушки до пят по мне пробежались холодом Очищающие чары. Куда-то подевалась одежда. Ласки становились всё более возбуждающими и смелыми…

В общем, к ритуалу мы приступили только часа через три, и на этот раз он прошёл без сучка и задоринки. Казалось, сама Магия благоволила нашим чувствам и желаниям. После его окончания, лёжа на расширенной кушетке возле камина, мы потягивали подогретое эльфами вино и неторопливо ласкали друг друга. В этот раз между нами не было животной страсти и грубости наших былых постельных баталий. Только нежность и желание доставить удовольствие партнёру. Пресыщенный и счастливый, я заснул в объятиях Ворона, вслушиваясь в его спокойное дыхание. А проснулся в одиночестве, укутанный в тёплое и мягкое покрывало. Зелье уже было убрано в тайник, а на столе лежала записка, оставленная Северусом:

«Ты так сладко спал, что я не стал тебя будить. Меня срочно вызвали в штаб-квартиру Гильдии. Пропал Кадавейр. Авроры уже там. Вернусь, как только смогу».

Вместо подписи внизу несколькими росчерками пера был нарисован силуэт ворона.

С четверть часа я предавался приятному ничегонеделанью, потягиваясь под тёплым покрывалом и вспоминая сегодняшнее утро. Всё тело было переполнено истомой, в душе плескалось что-то, по моему мнению, весьма подходящее под определение «безоблачное счастье», и мне впервые в жизни хотелось повернуть время вспять, чтобы пережить заново каждое мгновение рассветных часов.

Из мира эйфории меня выдернул осторожный стук в двери лаборатории. Быстро приведя себя в порядок заклинанием, одевшись и вооружившись, я снял Запирающие чары и, выйдя на восстановленную гоблинами-строителями лестницу, нос к носу столкнулся с Гермионой:

- О, привет, подруга дней моих суровых!

- Фух! Я вижу, ты в хорошем настроении и добром здравии?

- Не жалуюсь. Ритуал прошёл нормально, часов через десять останется добавить стабилизатор и прочитать Сгущающие чары, и всё.

- Ты мне зубы-то не заговаривай! – Герми упёрла руки в бока и натянула на лицо маску a la «грозный декан Порву-как-Тузик-грелку при исполнении». – Вы со Снейпом вчера друг друга чуть не поубивали! Я уже думала, мы втроём с вами не справимся, и придётся лорда Малфоя на подмогу звать. Что произошло?

Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Гермиона как терьер: если вцепилась – ни за что не отпустит, пока не узнает всё, что посчитает нужным. Пришлось возвращаться в лабораторию – остальные жилые помещения виллы ещё ремонтировались – накладывать Заглушающие чары и рассказывать о вчерашнем происшествии.