Звездочет (СИ)

Он стоит, опираясь расставленными руками в стол, а его голова безвольно покачивается между поникших плеч. Ему страшно как никогда в жизни.

Ему страшно до смерти.

Миссис Хадсон осторожно заходит в квартиру, оглядывается и спрашивает:

- Шерлок, дорогой, что-то случилось? Ты кричал.

Дорогой Шерлок поднимает на нее безумные глаза, отчего домовладелица чуть отшатывается.

- Миссис Хадсон, я потерял Джона. Я кретин, из-за меня Джон теперь может умереть.

Пожилая леди чувствует подступающие слезы и прижимает ладонь к горлу:

- Шерлок, я могу чем-то помочь?

- Пожалуйста, уйдите, - шепотом просит Шерлок и оседает на пол.

Прибывший через четверть часа Лестрейд застает на Бейкер-стрит несвойственную этому месту атмосферу безнадежности и страха. Марта, впустившая его, только молча мотает головой, глотая слезы.

Через пару минут, оценив ущерб, Грег наклоняется и от души - видит бог, он давно мечтал об этом! - отвешивает Шерлоку пару пощечин.

И вот это, как ни странно, помогает.

Холмс на глазах возвращается в реальность.

- Соберись, Шерлок! - восклицает Грег, встряхивая сидящего за плечи. - Ты думаешь, Джону поможет, если ты будешь тут загибаться? Ты можешь вычислить, где он, так и подключай свои мозги, в конце концов!

Холмсу не понравились пощечины, но он не может не признать их мгновенного психотерапевтического эффекта.

Молча поднявшись на ноги, он идет на кухню, где Лестрейд готовит ему кружку горячего, очень крепкого и отвратительно сладкого чая.

- Нам лучше поехать в Ярд, туда стекается вся оперативная информация по поиску, - увещевающе произносит инспектор.

Холмс вяло кивает, но апатия его - внешняя. Во взлохмаченной голове кипит работа, факты встраиваются в теории, разваливаются, снова ищут свое место, находят объяснения - или не находят, но пока не приближают Шерлока к цели.

Через несколько минут оба уезжают в Ярд.

Миссис Хадсон поднимается наверх и молча моет всю посуду.

***

На лице Донован написано жалобное сочувствие и что-то еще, чего Шерлок не может понять. Целую секунду Холмс думает об этом, а потом просто отворачивается: неважно.

На огромной доске в кабинете Лестрейда Шерлок методично развешивает фотографии Миллса и Эймоса, выкладывает основные - по его мнению - документы из дела каждого, рисует краткие схемы с датами и местом. Движения Холмса скупые и расчетливые, словно всю свою энергию он решил аккумулировать про запас, отложить до того момента, когда понадобятся решительные действия.

- Почему ты игнорируешь данные по Андерсону? - чуть обиженно спрашивает Грег.

Шерлок смотрит в ответ удивленно:

- Я не игнорирую, я концентрируюсь на важном. Мы условились считать, что убийца был как-то связан с Андерсоном по работе, но две первые жертвы не были выбраны на улице по случайному принципу, их связывает что-то специфическое. Если бы я не был таким беспечным идиотом, я бы постарался сконцентрироваться на этой связи с самого начала. Только на ней.

- Корпоративный юрист и бармен в закрытом клубе? Очевидную связь мы проверили - Эймос никогда не был в “Энотере”. Проверка звонков тоже ничего не дала, никто из них друг другу не звонил. Совпадающих номеров нет.

- На то, чтобы найти что-то подозрительное в связях Андерсона, уйдет слишком много времени. У нас его нет. Мы должны еще раз рассмотреть двух первых жертв, которые были отобраны Джексом тщательно, они наверняка имеют особенности. Ну, кроме того, что они оба геи.

- Кстати, вот тут могли возникнуть серьезные сомнения. Раз третья лондонская жертва не гей, почему бы и второй не быть натуралом? Но нам повезло - мы, наконец, нашли мужчину, готового подтвердить под присягой, что у него была сексуальная связь с Эймосом. Никогда не догадаешься, кто это!

Шерлок приподнимает бровь вопросительно, хотя ответ ему не очень интересен.

- Муж Элинор Ригби! Они развелись еще в 2003, но, по словам мистера Ригби, году этак в 2007 он и Артур Эймос случайно встретились в пабе, напились, и брат бывшей жены его соблазнил. Ригби утверждает, что это было всего один раз, что он сам не гей, а просто решил поэкспериментировать, и никогда бы не вытащил эту историю наружу по своей воле.

- Что же заставило его передумать?

- Он ненавидит бывшую жену - называет ее стервой, которая так запугала собственного брата, что тот не мог построить нормальных отношений, потому что боялся ее реакции. Ну и, вероятно, мистеру Ригби не нравится идея, что миссис Ригби могла срубить легких денег с Управления. Миссис Ригби в таком ужасе от перспективы огласки этой семейной грязной тайны, что ее адвокаты уже отозвали все претензии.

Шерлок впитывает бесполезную информацию и вдруг представляет, как бы они могли обсуждать эти данные с Джоном.

…- Джон, как ты думаешь, а твоя сестра не будет возражать против наших отношений?

- Напоминаю, гений, моя сестра лесбиянка. Она, знаешь ли, толерантна к разным видам отношений.

- Они ведь помирились с Кларой? Значит ли это, что нам надо пойти на ужин и к ним?

Джон бы посмотрел на Холмса с нежностью:

- Попридержи лошадей, Шерлок.

А потом Джон приподнял бы подбородок, подставляя губы под поцелуй, провел бы кончиками ногтей от запястий Холмса до плеч, сжимая суховатые, но крепкие мышцы Шерлока, а тот бы целовал, целовал, целовал горячий рот, дрожа от нехватки воздуха…

…- будто Грегсона волнует не поимка преступника, а безупречная репутация Управления - так он радовался заявлению мистера Ригби.

В уши Шерлока внезапно вбиваются окружающие звуки, и он понимает, что Лестрейд ничего не заметил. Холмс отвлекается на слабую пульсирующую боль в ладонях, подносит их к глазам и слегка недоумевающе разглядывает. Багровые полукружья ногтей отпечатались на линии судьбы - или жизни, Шерлок не разбирается.

- Шерлок, ты тут? Слушай, может, ты есть хочешь?

Холмс вздергивает верхнюю губу, как огрызающаяся собака, и мотает головой. Он возвращается к доске и, чувствуя себя слепоглухонемым, медленно, а потом все быстрее начинает прокручивать идеи, бросая их как зерна на жернова своего уникального ума.

Через несколько минут заходит Салли, приносит три стаканчика кофе, несколько папок под мышкой, а в зубах - отдельный лист бумаги. Грег услужливо подхватывает стаканы, немедленно присасываясь к одному из них, а Салли раскладывает на столе документы. Она верит в гений Шерлока, но ей непонятно, почему надо ограничиваться только Миллсом и Эймосом. Она действительно испытывает безмерное сочувствие к этому чокнутому, который, оказывается, тоже человек. Донован потеряла коллегу и бывшего любовника, которого, честно сказать, никогда не считала мужчиной своей мечты. Холмс же - невыносимый, раздражающий, выводящий из себя, блестящий всезнайка Холмс мог потерять все. А в том, что Джон был для Шерлока всем, Салли уже некоторое время не сомневается.

Эти мысли довольно бессвязно мечутся в кудрявой голове, пока она упрямо раскладывает данные по каждой жертве Джекса, включая Ярмиса и - дело без дела - Кори Блэкуэлла. Полицейское управление Сандерленда до сих пор официально не открыло следствие по Кори.

Грег быстро просматривает результаты экспертиз по Андерсону - они не нулевые, но в целом отрицательные. Ни ДНК, ни отпечатков; убийца, возможно, действительно связан с полицией, он точно знает, куда криминалисты смотрят в первую очередь. Уже вчера, после удручающего вывода Шерлока, Лестрейд почувствовал себя словно в ловушке, теперь это тяжкое подозрение наливалось гнусной уверенностью и давило куда-то на затылок. Ловить убийцу полицейского среди полицейских - этого не пожелаешь никому из коллег.

Шерлок в этот момент торопливо проверяет какую-то мысль, перерывая ворох документов, находит нужное, читает, разочарованно отбрасывает лист. Он сердится, уперев руки в бока, гневно оглядывает комнату, словно выискивая виновника всего этого безобразия, не находит и решает выместить зло на стаканчике кофе, сжимая его чересчур сильно.