Звездочет (СИ)

Браун был выше Джона примерно дюйма на полтора, но отставной солдат сейчас выглядел так, словно возвышался над окружающими на целый фут. Шерлок почувствовал жар, разливающийся по телу.

Брауну потребовалось секунд десять, чтобы сделать выбор. Передернув плечами, он молча исчез в квартире.

Джон, сделав вид, что ничего особенного не произошло, направился к выходу.

Шерлок догнал его и почти в самое ухо выдохнул:

- Сделаешь так еще раз - трахну прямо на месте преступления.

От этих слов Джон запнулся и отстал от Холмса, который даже не подумал замедлить шаг.

На улице, в стороне от скопившихся машин полиции и уполномоченных служб, действительно стоял длинный черный автомобиль, а рядом и сам Майкрофт с неизменным зонтом. Он что-то тихо втолковывал Лестрейду, а тот кивал, склонив голову и массируя виски пальцами.

- Посмотри на них, - тихо сказал Джон. - Грегу сейчас очень тяжело, и он, может, хотел бы расслабиться на мгновение, обнять Майкрофта, но лишен такой малости из-за положения твоего брата.

Шерлок раздраженно вскинул брови, но промолчал. Можно было бы упрекнуть Джона в излишней сентиментальности и напомнить ему, что для незапланированных объятий существует полностью тонированный автомобиль британского правительства, но обостренное чутье, развившееся в отношении Уотсона, подсказывало, что тот может расстроиться от такой черствости. Холмс глубоко вздохнул и пошел к брату.

- Шерлок, Джон! - кивнул Майкрофт подошедшим. - Мне всегда приятно видеть вас, хотя сегодня слишком печальный повод.

- У тебя есть что-то для меня? - спросил Шерлок, и вопрос прозвучал практически вежливо.

Уголок рта Майкрофта едва заметно дернулся. Он тоже ожидал гораздо более резкой реплики?

- Да, дорогой брат, от тебя ничего не скроешь. Чтобы немного облегчить вам работу и ускорить расследование, я взял на себя смелость подготовить небольшое досье на Трентона Джекса. У меня было не очень много времени, но я полагаю, найдено все полезное, что можно было выжать за такой короткий срок из всех возможных источников. Одну копию я отдал Грегу, эта копия для тебя, - Холмс-старший слегка кивнул головой куда-то в сторону.

Там мгновенно и бесшумно материализовалась Антея, протягивая Шерлоку тонкую черную папку. Тот сунул ее под мышку, что-то буркнул и отправился восвояси.

Майкрофт провожал его взглядом, изумленно приподняв бровь, а затем обернулся к Джону:

- Доктор Уотсон, я не знаю, какие именно воспитательные методы вы используете, но продолжайте в том же духе. Мой брат не говорил мне “спасибо” с тех пор, как ему исполнилось двенадцать.

- Это было “спасибо”? Прозвучало как-то непохоже, - усомнился Джон.

- О, поверьте, я не ошибаюсь в таких вещах. Спокойной ночи.

Джон попрощался с обоими и отправился за Шерлоком, который, впрочем, отошел недалеко, терпеливо дожидаясь, пока спутник присоединится к нему. Бросив короткий взгляд за спину, Уотсон успел заметить, как Майкрофт погладил инспектора по плечу.

- Завтра надо забрать ровер со стоянки Ярда и вернуть в прокат. Могу сделать это утром, когда поеду к Мэри, - предложил Джон, запрыгивая за Холмсом в такси.

- Хорошо, только не задерживайся. Нам нужно завтра очень много времени потратить на обработку первичной информации, то есть той, которая обычно оседает в самых ранних протоколах, скучных, утомительных и зачастую бесполезных. Убийца не оставляет нам следов, придется начинать черную работу. Ты сейчас планируешь лечь спать?

- И ты, я надеюсь, тоже, - жестко сказал Джон. - Напоминаю, что кто-то прошлой ночью не спал, а читал бредовые записи Джекса.

- Я и в эту ночь планирую заниматься записями - на сей раз о Джексе. Когда Майкрофт говорит, что у него было совсем мало времени на сбор информации, он кокетничает, досье наверняка чрезвычайно подробное. Джон, не волнуйся, я могу прожить две ночи без сна. Хотя отмечу, я стал больше спать с тех пор, как ты начал иногда засыпать в моем присутствии, - Холмс удивленно посмотрел на Джона, словно ожидал увидеть, как тот распыляет вокруг себя волшебный сонный порошок.

- Шерлок, кстати, я вот о чем хотел тебя спросить. В последние две ночи, которые мы провели в гостинице, ты как-то вмешивался в мой сон? Я уверен, что кошмары были неприятными, но я не проснулся от них, и это вообще-то довольно странно.

- Да, - самодовольно подтвердил Шерлок, - должен констатировать, что в этом плане у меня открылись явные способности.

Уотсон усмехнулся:

- Значит, ты спишь больше, когда я сплю рядом, а я не просыпаюсь от кошмаров, если рядом ты. Ну что ж, гений, сегодня придется спать вместе. Тебе не удастся профанировать важность сна только потому, что ты считаешь себя роботом. Используй эти свои… способности.

Холмс не шевелился. Он действительно предпочитал обойтись без сна, но Джон сказал “спать вместе”, что прозвучало как секретный пароль, позволяющий добиться от робота должной исполнительности. Шерлок был почти уверен, что Джон имел в виду именно сон, а не нечто большее, но это все равно звучало слишком заманчиво, черт возьми.

Он встрепенулся:

- Моя спальня. Моя кровать.

Уотсон опешил от такого быстрого согласия и спорить не стал. Лишь строго предупредил:

- Только сон. - И почти жалобно добавил: - Я умираю от усталости.

***

Быстрый горячий душ помог Джону немного расслабиться и собраться с мыслями. Возможно, он воспринимал происходящее самую капельку чересчур серьезно, но было в запланированном сне что-то от первой брачной ночи. Уотсон сам себе усмехнулся в зеркало - новобрачные не могут похвастать невинностью, особенно некоторые из них.

Все еще ощущая смутную вину за свое бурное прошлое, Джон намеревался в будущем не давать Шерлоку поводов для ревности. Тот, как оказалось, вполне способен испытывать примитивное чувство, но Уотсон видел, что осознание своей предрасположенности к столь низменным инстинктам ранит Шерлока. В любви Холмс нашел источник вдохновения и удовольствия, но в ревности этот блестящий и рациональный ум не мог отыскать ничего созидательного.

Тщательно облачившись в пижаму, Джон отправился в спальню Шерлока. Тот читал в кровати - ну кто бы сомневался, с нежностью подумал Уотсон.

- Что-то интересное? - спросил он скорее из вежливости.

- Весьма, - протянул Шерлок, одной рукой откидывая край одеяла, приглашая своего все-еще-не-любовника в постель. Джон немедленно воспользовался приглашением.

- Оказывается, у Трентона была довольно истеричная мамаша. Обожала сына до потери пульса, на суде вела себя непристойно, угрожала семье убитого Ярмиса, называя того растлителем и содомитом. Судя по всему, миссис Джекс и есть источник агрессии, от которого питалась ненависть Трентона к гомосексуалам. Осознав в себе тягу к представителям своего пола, юный Джекс не смог полноценно пережить эту двойственность.

- Почему он не убил меня после секса, но убил Ярмиса?

Шерлок пристально посмотрел на Джона, словно был благодарен чокнутому убийце за такую избирательность.

- Не знаю… Могу только делать предположения. Допускаю, что Джекс действительно любил тебя - насколько был способен, разумеется. Конечно, не из-за дурацких родинок, он просто перенес на них свою одержимость, возвеличил их до символа его страсти и твоей избранности. Уверен, что Джекс следил за тобой задолго до той ночи, убеждаясь, что ты прекрасный человек и его любовь оправданна. Возможно, чувство к тебе было настолько сильным, что он был готов постараться преодолеть свою ненависть к геям - или, по меньшей мере, к самому себе. Ты не замечаешь этого, Джон, но ты… словно освещаешь чужие жизни. От тебя исходит такое мощное и яркое тепло, что люди готовы со многим смириться, лишь бы быть рядом. Мне сложно описать, но рядом с тобой люди чувствуют, что, возможно, впервые в жизни их принимают целиком, не осуждая, не желая изменить и ничего не ожидая взамен. Джекс не мог не поддаться этому очарованию, - голос Шерлока стал глуше и мягче, - даже я не смог противиться, хотя долго не понимал, что происходит.