Несчастный случай (СИ)

— Вас повяжут посреди дня, и будет родителям морока, — надменно предупреждал нас Сокджин, поправляя на переносице большие очки в тонкой оправе. Это был мой первый знакомый с с испорченным зрением. Впервые увидев Джина, я сразу же подумал: он зануда и ботаник. Познакомились мы с ним случайно, просто потому, что Хосок пожелал зайти к себе домой за печеньем. Я не любил заходить в гости, но разве Хосоку возразишь? Он никогда не терялся при возражениях и обязательно придумывал изощренную месть за отказ. Когда мы вошли в квартиру моего друга, его брат как раз доедал печенье. Таким нехорошим обжорой я и запомнил Джина. Как же долго они с Хосоком тогда препирались. А я оглядывал квартиру. Я видел такое просторное жилое помещение впервые. Где-то в глубине моей души шевельнулся детский восторг. Квартира была двухэтажная, с большими окнами, вдоль одной стены тянулись зеркала. Зачем так много зеркал? Мне вот и моего хватает. Хосок припер тогда Джина к стене, и обстановку разрядил еще один субъект, слетевший вниз по лестнице.

— Ууу, чего ругаемся, девочки, это я выбросил пудру, — мальчонка с глупой прической-горшком напрыгнул на Джина и Хосока. Он был совсем мелким, но его глаза хитро и задорно блестели. Оказалось, что в тот день таким нелепейшим образом я познакомился сразу с обоими братьями Чон Хосока. Обжорой оказался Сокджин, а мелкой заразой — Тэхен. Старший оказался достаточно интересным пареньком, хоть мне и казалось, что у Джина чрезвычайно повышенное чувство ответственности, которое иногда заставляло его задевать нас и ябедничать.

— А мы под вечер пойдем, — восторженно заявил Хосок. Это заявление привело Сокджина в ужас.

— Вы что? С ума посходили? Да кто вас отпустит? Даже я вас не отпущу! Нечего в Гонжам делать вечером! — У Джина даже шея пошла красными пятнами.

— Но если ты пойдешь с нами, то нам нечего бояться, потому что ты самый умный и рассудительный, — Чон Хосок умел подлизаться. Он повис на старшем брате, глядя на того щенячьими глазами.

— Пожалуйста, нам очень интересно, но мы хотим со своей компанией, пожа-алуйста.

— Ну, хорошо, — процедил Джин. — Не буду ничего родителям говорить.

— Я помолюсь за тебя, Джин!

— За себя помолись, — парень скинул с себя Хосока, оправив летний, легкий свитер. — Я иду с вами.

— Я в тебе не сомневался, — Хосок смахнул воображаемую слезинку. Я все это время молчал, потому что был подневольным человеком. Если Хосок чего-то захотел, то все будет по его хотению. Это я уяснил сразу.

Команда, вроде бы утвердилась, но тут случилось непредвиденное.

— Куда это вы собираетесь? — С телефоном в одной руке и с банкой колы в другой из детской, что располагалась на верхнем этаже квартиры, выплыл лебедем Тэхен.

— Что за тайный заговор? А ну колитесь, — младший брат Хосока прищурил глаза. Взгляд у него был тяжелым, тяжелее моего, хотя этому ребенку было десять лет отроду. Под его взглядом можно было сломаться, он был хуже средневековой дыбы.

— Ну та-ак… — Протянул Тэхен, приподнимая бровь.

Джин занервничал и начал теребить рукав свитера.

— Мне нужно перекусить, — приговаривал он. Хосок же наоборот выпрямился и широко улыбнулся.

— Малявкам мимо, — мальчик махнул ручкой, бесстрашно отворачиваясь от брата, и теперь улыбался мне.

— Пошли что ли? — Громко от воодушевления произнес Хосок. — Ты лохматый, — он тотчас же переключился с Тэхена на мою прическу, пытаясь поправить мне волосы, но вместо этого наоборот неприятно взъерошивая их против роста. Я сердито рыкнул. Хосок нажал пальцем на кончик моего носа:

— Пим! — И засмеялся.

Вокруг Тэхена же раскалялся воздух.

— А ну…быстро говорите… — Младший заскрипел зубами. Мы мысленно посовещались хором, и результатом нашего совещания являлся Тэхен, сидевший с нами рядом в автобусе и хитро поблескивавший глазами. Если честно, он ныл всю дорогу, в отличие от Чимина, который, по своему обыкновению рисовал, сидя в уголке длинного сидения в конце автобуса. Чимин робко поглядывал на меня. Я не раз ловил на себе его взгляд. Что он рисует?

Как не странно, и с Чимином мы познакомились у Хосока дома. В дни нашего первого знакомства Хосоку удалось затащить меня к себе домой еще раз. Удивительное дело: я видел, что ему больше нравится проводить время на улице, однако Хосок тянул меня в свой дом. Мне казалось, что он пытается подобрать ко мне правильный ключ, зацепить меня правильной вещью. И еще мне казалось, что дома Хосок чувствует некоторую поддержку, опору, силу. И ему-таки удалось меня зацепить игровой приставкой. Позднее это ушло. Хосок начал наоборот уводить меня подальше от дома, потому что он взрослел, потому что наша дружба становилась нашим личным делом.

Я как раз находился в процессе пробы игровой приставки, когда во входную дверь внезапно позвонили. Хосок взвизгнул и помчался вниз.

— Кого аисты принесли? — Забавно ругался он, заглядывая в дверной глазок. Кроме нас в доме находилась приемная мать Хосока, которая сидела в своем рабочем кабинете.

— Хосок, ты откроешь? — Крикнула она.

— Да! — Хосок распахнул входную дверь, и я услышал его восторженный вопль.

— Чимин!

Внизу завязался разговор. Я очень долго сидел на одном месте. Наконец, мне стало любопытно, с кем так долго делится последними новостями Хосок. Я спустился вниз и увидел в прихожей Чимина. Это был чрезвычайно маленький для своих лет мальчишкой со стрижкой-горшком, щенячьими глазенками и пухлыми губами. Когда он посмотрел на меня, я четко увидел изменения в его лице. Чимин сначала удивился, потом внимательно изучил меня беглым взглядом и затем сильно смутился. Можно было бы сказать, что между нами пробежала искра, но она была односторонней. Поэтому я не понимал, почему Чимин покрылся красными пятнами.

Хосоку не терпелось свести нас. Он прямо-таки подпрыгивал от нетерпения.

— Чимин, это Юнги. Юнги, это Чимин. Целуйтесь.

Я усмехнулся нелепой шутке Хосока, а Чимин совершенно растерялся, не зная, что и предпринять. Хосок звонко захохотал и хлопнул нас по плечам. Его смех тоже прозвучал немного неестественно.

— Пойдемте играть!

Играли только мы с Хосоком, Чимин пил чай. Он вообще был тихоней.

Итак, мы всей своей компанией стояли на дороге в нескольких метрах от больницы так, чтобы нас не заметили и не прогнали раньше времени. Больница была загорожена забором, Хосок говорил, что там кое-где висят тяжелые замки, но далеко не везде. В общем, он уверял нас в том, что пробраться мы сможем. Тэхен, который больше всех хвалился, что ничего не боится, теперь нервно теребил край своей ветровки; Чимин жался к нам с Хосоком; Джин стоял неподвижно, приняв позу убежденного скептика, сложив руки на груди. Хосок же пребывал в наилучшем расположении духа. Всю дорогу он хорошо сохранял конспирацию и поддерживал боевой дух всей компании. И в тот момент, когда ему предстояло вот-вот столкнуться лицом к лицу с чем-то загадочным и поэтому чрезвычайно интересным, он и вовсе закипел. У него разве что пар из ушей не валил. Я был тоже в приподнятом настроении, хотя чувствовал себя, в общем, странно. Не знаю, знакомо ли кому-то такое чувство, когда ты понимаешь, что прогулка должна быть веселой, но еще ничего особенного не происходило, что запустило бы механизм этой необычайной веселости. Вот так неуверенно я себя чувствовал.

Хосок достал кармана своего маленького рюкзака белый флажок и торжественно воздел руку с флажком к небесам, едва-едва начавшим темнеть.

— Это еще что такое? — Спросил Джин, нахлобучивая на голову кепку болотного цвета.

— Вы поднимите этот флаг в знак того, что сдаетесь, когда обделаетесь в больнице от страха, — хохотнул Хосок. Да уж, только он мог потащить в своем рюкзаке лишнюю тяжесть, чтобы посмеяться над нами.

— Шучу, шучу! — Поспешно поправил он себя, увидев, насколько стали кислыми лица наших спутников. Хосок приставил флажок к копчику и помахал им.

— Я — ваша мама-лань, идите за мной, — и мальчишка проворно нырнул в кусты, отправившись в обход. Я дернул Хосока за хвостик, Чимин взялся за ручку моего рюкзака, чтобы не отставать от нашей делегации, Тэхен фыркнул и пошел со старшим братом.