Закрой глаза (СИ)

Последним, что увидел в жизни пассажир поезда “Нью-Йорк - Питтсбург”, были приближающиеся к нему алые глаза, в которых плескался острый, злобный и совершенно нечеловеческий разум.

***

Лед на этом озере был таким прочным, что выдержал бы не только невеликий вес Джека, но и многотонный грузовик, если бы тот вдруг проехал тут. Впрочем, никаких грузовиков, равно как и присутствия людей, не наблюдалось.

- Зачем мы здесь? - Питч недовольно поморщился. Солнце, зависшее за их спинами, почти не грело, но все равно раздражало своим свечением. - День - не мое время.

- Скоро уже закат, - успокоил его Фрост. Он скользил по озеру, держа в руках длинную изогнутую палку - свой новый посох. Сила молодого Хранителя на деле не нуждалась в поддержке, он мог бы управлять холодом и без посоха, но так ему было легче. Самым забавным оказалось наблюдать за его выражением лица, когда новое орудие покрылось легким слоем инея и при касании земли разрисовало ее морозными колючками ничуть не хуже, чем прошлый посох.

Теперь Джек бурно радовался своему успеху, а Питч, которого он позвал прогуляться в эти края, сидел на обледеневшем камне и пытался понять, как согласился на эту глупость.

- Мне здесь нечего делать, - напомнил он, когда юный Хранитель с гиканьем пронесся мимо него, осыпав снегом с ног до головы. - Здесь слишком холодно.

- Ерунда, - Джек приземлился рядом с ним и блаженно растянулся на снегу, едва не кутаясь в него, как в одеяло. - Здесь тоже живут люди, даже есть пара маленьких городов, так что ночью тебе будет чем заняться. А пока что любуйся, забудь обо всем! Это остров Шпицберген, почти самая северная точка мира, тут можно забыть обо всех заботах и смотреть на океан!

В общем-то, он был прав. В бескрайнем просторе неба, не закрытом ни одним небоскребом, не было ни облачка. В северном полушарии царил радостный май, но этот остров оставался подо льдом, и снежные вершины гор равнодушно взирали на мир. Где-то там, за цепью гор, шумели морские волны. Несмотря на холод, тут действительно было спокойно. С того дня, когда Хранители заключили договор о мире со своим врагом, прошло несколько дней, и Джек потребовал прогуляться, так как не умел долго сидеть на одном месте. А поскольку на его горле так и остался черный ошейник, символ его принадлежности повелителю мрака, Питч отправился с ним.

- Ты показал мне свое место для отдыха, а вот это - мое, - улыбнулся Джек, присаживаясь рядом с бывшим врагом и поджимая под себя ноги. - Уже закат, скоро наступит и твое время, Питч. Здесь почти все белоснежное, разве это не красиво?

- Предпочитаю черный цвет, - отрезал Кромешник, однако не отстранился, когда юноша устроился рядом полулежа и оперся спиной о его плечо.

- Побудем здесь до ночи, - сообщил Джек. - Хочу показать тебе горы в лучах заката, это очень красиво. - Он немного помолчал, а потом поинтересовался: - Слушай, Питч, ты ведь жил куда раньше меня, так? Скажи, каким был мир в старые времена?

- Диким, - ухмыльнулся Кромешник, но поскольку таким ответом молодой Хранитель явно не удовлетворился бы, он вздохнул и продолжил: - Мне нравились древние века. В больших городах бушевали самые разные болезни, а придуманная людьми инквизиция властвовала на том, что оставалось от выживших. Я выходил тогда не только ночью, но и днем. Я ведь властвую не только над детскими кошмарами, но и над любым ужасом, который способен испытать живущий.

- Полагаю, в то время ужаса было много, - согласился Джек. Он слушал рассказ Кромешника, как дети слушают страшные сказки на ночь - с любопытством и легкой жутью. - Расскажи, какими были города?

- О, я припоминаю один забавный случай, - Кромешник покосился на Фроста, который ничтоже сумняшеся сполз пониже и примостил голову на его колене. - Как-то раз я присутствовал на публичной казни парочки людей. Не знаю, что они натворили, я никогда этим не интересовался. Но в тот момент от них исходило довольно много страха, этого было достаточно. Я стоял среди толпы, никем не замеченный, и смотрел, как они дергаются в петле. А когда казнь закончилась и народ стал расходиться, к виселице подбежали дети. Они ухватились за ноги повешенных и стали качаться на них. Интересный аттракцион, не находишь?

- У тебя ужасно извращенное чувство юмора, - сердито откликнулся Джек.

- Чушь. Я сама доброта по сравнению с бывшими Хранителями, - Питч поднял голову. Начинался закат, и по горам будто бы побежали алые ручейки крови. Снег в тех местах, где его касались солнечные лучи, сверкал так ярко, что даже смотреть было больно. Будто какой-то великан умер здесь, на горном хребте, и истек кровью, а из карманов его высыпались тысячи бриллиантов…

- Твой предшественник, Джек Фрост, требовал кровавых жертв, а если их не получал, то замораживал все селение, - голос Кромешника звучал как у сытого кота - довольно и мурлыкающе. - Все старые Хранители и боги работали на крови и жестокости. Сейчас мир утратил прежний стержень, люди играют в цивилизованность, но на самом деле внутри остаются все теми же обезьянами, кое-как слезшими со своих деревьев.

Он поднялся, спихнув Джека в сугроб, и отряхнул полы черной мантии.

- Пока в Северном полушарии весна и лето, ты будешь находиться со мной, - не терпящим возражений тоном сказал он. - Зимой я позволю тебе продолжать свою шутовскую деятельность и веселить неблагодарных людей.

Джек пристально посмотрел на него. Питч говорил о человечестве с неприязнью - то ли потому, что не знал его толком, то ли, наоборот, успел узнать чересчур хорошо. Но теперь Фрост не судил его так поспешно.

- Дай мне руку, - попросил он. - Заглянем на полюс, Санта будет рад нас видеть.

- Тебя - будет, - усмехнулся Бугимен. - Впрочем, ладно. Тебе не терпится сделать меня частью своей жизни, мальчишка? Неужели наши невинные забавы в моем подвале так на тебя повлияли?

Ответить “да” и “нет” было бы в равной степени глупо, поэтому Джек только улыбнулся и швырнул в духа тьмы снежком. К его радости, Питч поддался на провокацию, и время до темноты они провели довольно весело, пока юный Хранитель улепетывал от длинных черных щупалец и отстреливался снежками.

Сказать по правде, Джеку за все триста лет жизни не было так хорошо. Питч был совершенно прав, говоря, что холод и тьма идеально сочетаются. Санта был слишком занят, чтобы разгуливать со своим протеже по северным островам, а остальные Хранители просто не сунулись бы туда, где было так холодно, во всяком случае надолго. Питч же холода не опасался совершенно, а его серая кожа ничуть не бледнела и не краснела от мороза.

Игра в кошки-мышки закончилась победой Кромешника. Щупальца обошли Джека со спины, ухватили за ноги и повалили на снег. А в следующий миг Кромешник уже был рядом, торжествующе улыбаясь.

- Попался, - констатировал он. - Ты никогда не избавишься от моего присутствия, Джек Фрост.

- А я и не хочу, - прошептал юноша. Солнце окончательно утонуло за морской водой, над севером повисла чернильно-темная ночь. Яркие звезды вспыхивали на небосводе одна за другой, и Джек, как в детстве, зажмурился, загадывая желание. Он сам не знал толком, чего хочет - разве что, чтобы этот миг не кончался. Кромешник деловито наклонился над ним, требовательно заглянул в глаза, забирая легкую тень миновавшего испуга от преследования. Как и подозревал Фрост, темный дух был собственником по натуре и терпеть не мог уступать, но так было даже интереснее.

Щупальца темноты тянулись по земле, вырастая из тела Питча, и Джек не видел, где они заканчивались. Он был сейчас целиком во власти этой тьмы, отданный на ее милость - весьма сомнительную, надо сказать. Прикрыв глаза, он лежал на снегу, пока Кромешник пил его эмоции, прижимаясь к его груди.