Мелания (СИ)

Микки не нужно было это знать.

К этому моменту ему хочется стукнуть Мэнди. Он просто не знает, что еще сделать, что сказать. Потому что, если честно, в последнее время его не сильно волнует секс. Все, чего он хочет – это заботиться о Мэлли и обеспечить ей менее дерьмовую жизнь, чем была у него, и он готов пожертвовать ради этого многими вещами. У него нет времени на свидания, на трах и гей-бары.

У него нет времени, и ему по фигу.

И еще. Он никогда не скажет этого Мэнди, возможно, вообще никогда не произнесет это вслух. Разве что при Мэлли, когда будет рассказывать ей истории перед сном, наблюдая, как у нее слипаются глазки, пока она лежит, свернувшись у него на груди, потому что это единственное время, когда он чувствует, что вроде как готов к признаниям подобного рода.

Йен что-то сломал, разрушил в нем. После него Микки ложился под двух парней и еще одному позволил себе отсосать, и ничто из этого ему не понравилось. Когда все закончилось, ему хотелось оказаться дома, свернуться на кровати и уснуть, потому что он чувствовал себя так чертовски пусто.

Йен был его второй половинкой, так что все в порядке, он просто сосредоточится на Мэлли, может, заведет кота, когда она повзрослеет, и оставит его, это не проблема. Йен может быть счастлив с другими людьми, и Микки тоже будет счастлив, по-своему. Но не с другими парнями. Он знает это, блядь, наверняка.

- Никаких гей-баров, – все, что он отвечает Мэнди. – Отъебись от меня.

Он сильно сомневается, что она отстанет от него – про Мэнди никак не скажешь, что она прислушивается к чужим словам – но, по крайней мере, она оставит эту тему хотя бы на время.

Микки не знает, что это – счастливый случай или наоборот, когда Йен входит буквально через пару секунд. Однозначно большая удача, что Йен пропустил разговор, который затеяла Мэнди, жаль только, что он не задержался еще на десять минут, чтобы Микки успел уйти, и они не встретились бы вовсе.

Микки понятия, блядь, не имеет, что происходит между ним и Йеном, но когда они в одной комнате, ощущается такое чертово напряжение, что он не представляет, как с ним справляться. Как только Йен входит в квартиру, встряхивая свои намокшие от дождя волосы и наступая на задники ботинок, чтобы снять их, Микки замирает. Йену нужно лишь мгновение, чтобы заметить, что в квартире есть кто-то еще; возможно, это заняло бы у него больше времени, если бы не Мэлли, которая решает продемонстрировать свое присутствие громким криком, как только Йен скидывает свою куртку на кухне. Еще бы, она ведь заметила, что на нее не обращают внимания дольше, чем две секунды.

Как только Йен слышит ее, он резко поворачивает голову и видит Мэнди и Микки, сидящих рядом на полу около дивана. Он скользит глазами мимо Мэнди, несмотря на то, что она радостно машет ему, и останавливает взгляд на Микки.

Микки чувствует, что не может дышать. Квартира Йена и Мэнди офигительно большая, так что он, сидящий на полу, и Йен, стоящий на кухне, не так уж близко друг к другу. Но даже с учетом расстояния между ними, Йен как-то умудряется заставить Микки чувствовать себя абсолютно потерянным, как будто он в каком-то безвоздушном пространстве, где ничто не имеет значения. С Йеном он всегда словно выпадает из реальности.

Йен сейчас – так же как и всегда, впрочем, – чертовски красив, со своими мокрыми волосами, падающими на глаза, и порозовевшим от мороза носом, мятой рубашкой и босыми ногами, с поджатыми пальцами и взглядом, устремленным на Микки. Микки смотрит на него, не дышит и теряет счет времени.

Потом Йен говорит: «Привет, ребята» – и подходит к ним. Должно быть, они с Йеном совсем недолго смотрели друг на друга, потому что Мэнди ничего не заметила и не поехидничала на эту тему. Йен садится на пол рядом с Мэнди, заплетает свои ноги в какой-то невероятно неудобный узел и показывает язык Мэлли, чтобы рассмешить ее. Она тут же отвечает счастливым хохотом, потом подползает и забирается к Йену на колени, смотрит через его плечо на Микки, как бы говоря «ты понимаешь, насколько этот парень хорош?».

Микки просто вздыхает в ответ и чешет нос. Да. Да, блядь, он понимает.

========== Часть 17 ==========

Наверное, потому, что жизнь Микки это одно сплошное недоразумение, все начинается с выбора пиццы.

Микки зависает у Йена и Мэнди. Последнее время это случается довольно часто, и на него никто уже не обращает внимания: соседи занимаются своими делами, Йен изучает что-то, сидя со своим ноутом в углу. Микки и Мэнди, воспользовавшись тем, что Мэлли спит в комнате Мэнди, играют в видеоигру. Время ужинать, но никто не вспоминает об этом, пока живот Эммы, которая читает у окна, не возвещает об этом громким урчанием.

- Никто не хочет поднять свой зад и что-нибудь приготовить? – вопрос Мэнди остается без ответа. – Похоже, что нет. Эмма, поищи номер какой-нибудь хорошей доставки пиццы.

Так и получается, что все собираются вокруг барной стойки, обсуждая, какую пиццу заказать. Довольно быстро они останавливаются на трех пиццах с пепперони. «Международная любимица», как выражается Дэвид, над его словами смеются все, кроме Микки, который терпеть не может пепперони.

Но все остальные счастливы, и он решает не поднимать шумиху – он просто отковыряет пепперони со своих кусков. Не такая уж сложная задача, не нужно быть шибко образованным, чтобы догадаться выкинуть ту часть начинки, которая тебе не нравится. Так что он ничего и не говорит по этому поводу. Зато кое-кто другой говорит.

В тот момент, когда Эмма берет телефон, чтобы позвонить и сделать заказ, Йен фыркает, выхватывает у нее телефон из рук и машет Микки так, как будто, это, блядь, значит что-то. До этого он молчал, как-то странно поглядывая на Микки, и теперь появился шанс выяснить, что за херня происходит.

- Ты действительно не собираешься что-нибудь сказать? – спрашивает он, и Микки хмурится.

- О чем ты, блядь? – отвечает он, не вполне понимая, что на уме у Йена.

- Ты ненавидишь пепперони, Мик.

Черт, на какой-то момент Микки временно забыл, что Йен Галлагер знает про него каждый чертов пустяк, и это постоянно разрушает Микки жизнь.

- О чем, блядь, ты говоришь? – повторяет он, потому что не знает, что еще сказать.

- Не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я говорю, как-то раз, когда я пытался накормить тебя пепперони, ты чуть не надрал мне задницу и сказал, что у этой дряни вкус лошадиного навоза.

- Ну и что, я просто выкину эту херню, делов-то.

Йен снова фыркает и усмехается.

- Забавно, оказывается, для тебя не проблема пойти на компромисс, когда ты этого хочешь.

Так вот к чему все это. Микки чувствует, что все смотрят на него, но ему по фигу, он чувствует, как у него начинает закипать кровь от злости – той, что сидела глубоко внутри эти два года и не находила выхода. Он встает со своего стула и идет к Йену.

- Может быть, тебе тоже стоит научиться идти на компромисс, вместо того, чтобы поднимать бучу каждый раз, когда что-то идет не по-твоему?

- В какой ебаной вселенной я не способен пойти на компромисс? Все, что я делаю – это иду на компромисс, я три блядских года делал это, и ты не можешь обвинять меня за то, что мне стало тошно от всего этого!..

Йен тоже встает, и он выше Микки, но Микки по барабану, от злости он чувствует себя ростом с дом.

- С каких пор сбегать от того, кто хочет спасти твою жизнь, потому что тебе не нравится, как все повернулось, считается компромиссом?

Йен протягивает руку и толкает Микки в грудь; Микки не готов к этому и отступает на несколько шагов, пока не упирается спиной в барную стойку.

- Ты никогда не пытался спасти мою чертову жизнь, Мик, ты пытался спасти свою жизнь, потому что боишься своего отца и самого себя.

Весь мир в глазах Микки окрашивается красным, в голове шумит, он так чертовски зол, что просто не может в это поверить. Он не понимает, как это возможно: только что, минуту назад, все было в порядке, а сейчас он готов взорваться от бешенства. Он даже не подозревал, что все еще настолько зол из-за того, что тогда произошло.