Тонкая грань (СИ)

И ведь вроде бы слова как слова, но Накамура изумленно вскинула брови, уже в который раз чувствуя на своем затылке ненавистное ледяное дуновение смерти. Даже она с ее абсолютным неумением разбираться в людях в целом и в эмоциях Ичимару в частности поняла, как тяжело на этих словах дался Гину его обычный легкомысленный тон. Но спросить, что же стало причиной столь резкого перепада его настроения, она так и не решилась.

Удивлению Йоко не было предела, когда она поняла, наконец, куда же ее ведет Гин. А когда они замерли перед массивными дверями, ведущими в главный зал заседаний Совета сорока шести, впала чуть ли не в ступор. Это что же, Гин решил ее сдать?! Абсурдность ситуации просто ставила в тупик. Нет, правда. Стоило проходить через такие сложности, чтобы в результате просто передать ее в руки судей. Бред, да и только.

Собственно, последнюю мысль подтвердил и Гин, гостеприимно распахнув перед ней двери и кивком указав на открывшийся темный зев коридора.

– Что все это значит? – удержаться от вопросов, пока они неспешно шли по настолько темному коридору, что Йоко с трудом различала смутные очертания Ичимару, было совершенно невозможно.

– Терпение, Йоко-кун, терпение, – отозвался тот. – Еще несколько минут, и ты сама все поймешь. Ведь ты же сама говорила, что хочешь знать правду.

«Пожалуй, я погорячилась…» – мысленно проворчала она, настороженно вглядываясь вдаль, силясь увидеть свет в конце тоннеля.

Многочисленные двери, являющиеся по сути системой охраны этого места, распахивались перед ними, заставляя Йоко нервничать все больше. Как же так? Ведь это здание – одно из самых охраняемых во всем Обществе душ, и сюда невозможно попасть без особых сопровождающих, подчиняющихся исключительно Совету. Вроде тех, что тогда явились арестовать её. Тогда почему же сейчас на их пути не возникает никаких препятствий?

Коридор был просто невообразимо длинным, и Накамуре оставалось только недоумевать, как же должно выглядеть изнутри здание. Впрочем, не исключено, что тут имеют место какие-нибудь пространственные техники, обеспечивающие подобный эффект. Как бы то ни было, а заканчиваться он явно не собирался. А если учесть неторопливую походку Гина и вынужденную подстроиться по его скорость Йоко, девушке уже начало казаться, что они пробудут здесь до конца жизни.

Но в какой-то момент реальность все-таки смилостивилась над ее танцующим на тонкой грани безумия рассудком, и коридор оборвался настолько резко, что это вогнало Йоко в самый натуральный шок. Ведь так и не было никакого света в конце тоннеля. Складывалось впечатление, что таинственный коридор просто взял и исчез. Или же они оба переместились оттуда в зал заседаний. После непроглядной тьмы, в которой они провели так много времени, приглушенный свет, переходящий в полумрак, показался Накамуре невероятно ярким и больно резанул по глазам. Те незамедлительно заслезились, не давая девушке оценить окружающую обстановку, а ведь она ни разу в жизни не бывала в этом месте и, видит Король душ, не слишком-то этого хотела.

Гин, замеревший в шаге от нее, терпеливо ждал, пока Йоко потрет глаза и как следует проморгается, не спеша лезть к ней с ехидными комментариями.

Наконец, сей долгожданный момент настал. Глаза Йоко попривыкли к новому освещению, и она смогла разглядеть развернувшееся перед ее взглядом зрелище. А уже через секунду Накамура, сама от себя не ожидав, разразилась нецензурной бранью.

Кровь. Много крови. И сорок шесть трупов, валяющихся то тут, то там по всему залу. Воображение быстро нарисовало картину, как беззащитные старики носились по залу, пытаясь скрыться от пришедшего по их души убийцы. Система охраны, призванная защищать их от всех угроз, сработала тут против них же самих. Некуда было бежать. Невозможно было позвать на помощь. Некому было прийти на выручку.

Когда прошел первый ступор, Йоко, преодолев брезгливость, подошла к одному из расположенных правильным квадратом столов и провела пальцем по кровавому пятну. Сухое. Значит, их убили уже давно. Да и царящий в зале запах разлагающейся плоти, на который Йоко поначалу не обратила внимания, захваченная зрелищем, свидетельствовал в пользу этой версии. Но когда их убили? И что все это значит?

И, самое главное, как Совет оглашал свои решения по поводу казни Рукии, если все они были мертвы уже, как минимум, несколько дней?!

Йоко требовательно посмотрела на Ичимару, который так и не двинулся с места, наблюдая за ее реакцией. Кажется, недоумение и растерянность, что сейчас отражались на лице девушки, удовлетворили его полностью, потому что, выдержав красивую паузу, он произнес:

– Идем, Йоко-кун. – И двинулся к другой двери, незаметной с этого места.

То, как хорошо он тут ориентировался, красноречиво говорило о том, что он тут явно не первый раз и даже не десятый. Но как же так вышло? Как ему удалось просто проникнуть в самое охраняемое здание? Как никто этого не заметил? Почему охрана Совета ничего не заподозрила? И каким же образом капитан Айзен, будь он трижды неладен, сумел все это провернуть? И зачем?..

Поблуждав с пару минут по новому лабиринту коридоров, уже не таких темных, как первый, Йоко и Гин вышли к огромной подземной площади, плотно застроенной какими-то вычурными домами. Именно здесь жили члены Совета сорока шести.

– Ты когда-нибудь была здесь, Йоко-кун? – поинтересовался Гин через плечо.

– Издеваетесь? – отозвалась Накамура, а потом, в зародыше подавив все намеки на страх, взяла ехидный тон. – А вообще, зачем задавать вопросы, ответы на которые вы и так знаете, капитан Ичимару? Вы ведь с капитаном Айзеном в курсе всех мелочей моей жизни. Вам ли не знать, что не в моих привычках проникать на запретную территорию?

– Ну, помнится, в Академии правила для тебя были не писаны, – усмехнулся он.

– Сравнили…

Не успела Йоко задать еще какой-нибудь глупый вопрос, от которых Гин за это утро явно подустал, как Ичимару остановился. Девушка, не зная, что и думать, предпочла последовать его примеру.

– Ну что ж, Йоко-кун, – сказал он каким-то нарочито торжественным тоном. – Дальше ты пойдешь одна.

– Э? – только и выдавила из себя Накамура.

– Казнь состоится через два часа, – проговорил Гин. – Нехорошо получается. Думаю, мне стоит пойти и поддержать Рукию-чан в такой тяжелый для нее момент.

И исчез. Черт, уходить в сюмпо неизвестно куда прямо у нее из-под носа, кажется, начало входить у него в привычку в последнее время, и Йоко при всем желании не могла сказать, что эта привычка ей нравится. Ну вот что, спрашивается, она сейчас должна тут делать? Обыскивать все дома?

Но ответ на невысказанный вопрос сам пришел к ней. Причем, пришел в буквальном смысле. Вышел из-за угла ближайшего здания и, загадочно, но при этом как-то удивительно тепло улыбаясь, направился к ней. Йоко за последний день столько всего перенесла, что по внутренним ощущениям с момента смерти капитана Айзена прошел минимум месяц. И сейчас, когда он соблаговолил выйти к ней, девушка понятия не имела, что чувствует по этому поводу. Радость и удовлетворение, что не ошиблась в своих догадках? Возмущение и негодование, что он заварил всю эту кашу и вынудил её в этом участвовать? Страх перед неизвестностью? Нет, ничего из этого и из многого другого.

– Давно не виделись, Накамура-кун, – тихий и бархатный голос вырвал ее из замешательства.

Йоко не знала, какой он ждет от нее реакции: того, что она со слезами на глазах кинется ему на шею или же набросится с гневными тирадами бесконечных упреков. Но ничего подобного она делать не стала, хотя могла бы. Нет, вместо этого она натянула на лицо самое безразличное выражение, на которое только была способна ее мимика, и коротко ответила:

– Давно, капитан Айзен.

– Что, ты даже не будешь задавать мне никаких вопросов? – его улыбка стала чуть шире.

– А есть необходимость? – парировала Накамура. – Что-то мне подсказывает, что вас и без этого прямо-таки распирает от желания поделиться со мной своими планами.