Бессмертные (СИ)

Прежде чем мужчина появился на улице, опьянённая Элис вонзила зубы в шею жертвы. Из раны хлынула алая жидкость, и хрупкое тело начало оседать в сильных руках девушки.

За несколько секунд Элис жадно высосала всю кровь и с глухим ударом отбросила труп на землю.

Мужчина, возникнувший в москитных дверях через несколько мгновений, в ужасе стал задыхаться; взгляд не отрывался от мёртвого тела жены.

— Что за…

Но договорить он не успел.

***

Элис перебирала скудный гардероб в шкафу на верхнем этаже, осматривая развешанные в нём женские наряды. Одно за другим старомодные платья летели в стороны, не вызывая никаких эмоций, кроме жалости.

— Я не могу выйти в таком виде! — цокнув, сказала Элис сама себе и пробежалась языком по ряду острых зубов. Поникнув головой, она со стыдом вспомнила, что сотворила этими самыми зубами несколько минут назад.

В конце концов Элис выудила из глубин шкафа голубое платьице с заниженной талией и потрёпанным коротким рукавом.

«Сойдёт», — со вздохом подумала она про себя. Платье было велико, но лучшего варианта не нашлось.

Увидев своё отражение в одном из зеркал дома, Элис ужаснулась разорванной и истрёпанной больничной сорочке и клочкам небрежно остриженных волос. Возникало ощущение, что какой-то пьяный мужик решил в темноте сделать ей причёску.

Глаза тоже вызывали ужас. Элис не знала, всегда ли они были такими, но отражение алого взгляда отталкивало и пугало её.

Странный день — ни больше ни меньше. Пробуждение без малейшего понятия кто ты и что ты окончательно выбивало из колеи. Как бы то ни было, Элис могла читать, говорить, узнавала предметы и их названия, она просто потеряла память и не знала, где находится. А реакция жертв дала понять, что в обществе людей ей не место.

Надев платье и скрепив его излишки, девушка пригладила складки и, оглядев босые ноги, достала с пола шкафа чёрные изношенные мокасины. К счастью, они были как раз.

Спускаясь вниз, Элис старалась не смотреть на разбросанные повсюду мёртвые тела. Она не знала, как много людей обескровила в порыве жажды, да и не хотела этого знать.

Рука мёртвого мальчишки сорвалась со стола и стала слегка покачиваться. Элис с широко распахнутыми глазами замерла. Глаза щипали и обжигали слёзы, вопль сорвался с губ, но руки тут же накрыли рот. Пустой и безэмоциональный взгляд прошёлся по неподвижному столу.

Нужно убираться отсюда.

***

Следующая ошибка произошла буквально через несколько дней. Элис за это время неоднократно заверила себя, что места обитания людей не подходят для неё.

Запахи в лесу изменились, а разожжённый огонь продолжал мучить горло. Но он всё равно был не в состоянии затмить солнце, которое пригревало и, что самое главное, отзывалось множеством бликов на коже. Этот танец радуги не мог наскучить.

«Может, мне всё-таки стоит выйти к людям… Я чую их. Что, если этих людей я не убью? Может… но… они так пахнут… Мне чуждо одиночество. М-м-м…»

Сдирая кору, Элис взгромоздилась на вершину кроны дерева. На горизонте виднелся примостившийся на болотистой почве маленький городок.

«Люди!» — радостно подумала она. Ей требовалось доказать самой себе, что произошедшее на ферме впредь не повторится.

Горло неожиданно вспыхнуло. Элис, вытаращив глаза, схватилась руками за шею и застонала. Горло и нюх предали ещё раньше глаз и ушей — сначала она учуяла людей и только потом услышала.

Справа тянулась дорога, обдуваемая ветрами, которыми и доносился запах. По усыпанному грунту, разваливаясь и пыхтя, ехал старый автомобиль с открытыми окнами, которые позволяли унюхать жертву, прежде чем добраться до неё.

Даже голоса девушек, доносящиеся из салона, не могли образумить Элис, которая всего лишь несколько часов назад поклялась не приближаться к людям.

«Такой приятный… запах. Горло саднит… Стало только хуже. Ещё двое… Ещё двое — и тогда точно всё. Хуже уже не будет, ведь так? Я обязательно остановлюсь. Обязательно. Да», — подумала она и вышла из-за деревьев.

Догнать машину не составило большого труда, убегать было просто бесполезно. Элис юркнула в окно и тут же припала к горлу первой девушки — водителю, — даже не давая той возможности закричать. Её подруга, заметив вампиршу, издала дикий вопль и принялась размахивать руками в тесном салоне автомобиля, словно сумасшедшая.

Из горла Элис донеслось довольное урчание, когда вожделенная кровь попала в рот и сразу улучшила самочувствие.

Через несколько секунд машину занесло в заросли, ветви которых раздробили лобовое стекло в осколки. Элис, увлечённая перекусом, едва ли заметила, что её вместе с добычей выбросило из авто. После аварии двигатель с крахом заглох. Уже через секунду девушка-водитель была полностью обескровлена, а на смену ей пришла компаньонка.

Элис вытащила уже бессознательную жертву из окна боковой двери, расцарапав осколками её кожу, и уложила на землю. Взгляд девушки остекленел при виде восхитительно сочащихся кровью порезов и ссадин.

Элис помедлила, осматривая неуклюжую позу девчонки. Шея изогнулась под немыслимым углом, а тело совсем не шевелилось. Элис, не дожидаясь пока закуска совсем остынет и истечёт кровью, утолила свою жажду.

Девочка была обескровлена ещё быстрей.

C удовлетворённым вздохом Элис села на корточки и слизнула последние капли обеда с розовых губ. Пожар исчез, уступив место чувству вины, которое было в десять раз хуже жажды.

Глаза становились всё больше, пока девушка оглядывалась вокруг. Видавший виды «Форд», перевернувшись несколько раз через кустарники, удручённо развалился у ствола огромного дерева. Внутренняя обивка из кожи бежевого цвета окропилась кровью ран неаккуратно убитых Элис жертв. Оба тела в неестественных позах лежали около неё теряя румянец, тепло и жизнь.

Элис неспешно встала и вытерла подбородок о рукав платья. Невозможно было даже моргнуть. Лица обеих жертв смотрели в её сторону, а при виде застывшего страха в открытых глазах первой девушки нестерпимо захотелось отвести взгляд.

Прикусив губу, Элис опустила взор со странным покалыванием, которое почти обжигало глаза.

«Это… Это моя вина. Они мои ровесницы».

Элис подкралась к первой девушке и положила маленькую ладонь на застывшее безжизненное тело. Склонив голову, она вдохнула запах летнего платья из мягкого хлопка; из горла вырвался незнакомый вопль. Она обречена на одиночество.

«Эти девочки не сделали мне ничего плохого… Они вообще не сделали ничего плохого… Они… Они могли стать моими подругами…»

Элис положила голову на остывающее тело юной особы и дала волю чувствам.

***

Пытаясь выбросить из головы мысли о фермерских семьях и двух девушках, Элис пробегала несколько дней. Хоть многое и оставалось неизвестным, она знала наверняка, что больше не хочет убивать. Лицо мальчика отпечаталось на подкорке, а безжизненный взгляд въелся в сетчатку глаза.

Сотворённое явно не причислялось к списку добрых дел.

Элис помнила об этом всё время, поэтому старалась не приближаться к городу и главным дорогам. Используя в основном просёлочные пути и болотистые леса, она избегала скопления людей. Стоило кому-нибудь появиться на дороге, Элис пряталась в деревьях и для безопасности закрывала руками рот и нос.

Отчасти она допускала, что не является полноценным человеком. Такие глаза, кожа, зубы и диета однозначно не были свойственны обычным людям.

Прятки и задержка дыхания помогали продержаться несколько дней. Но затем огонь возвращался в горло, и Элис снова начинала терять контроль. Она не отбирала себе жертв и после каждого раза чувствовала себя всё хуже и хуже.

Одинокий могильщик, парень на велосипеде, несколько плавающих в деревенском пруду подростков. После закуски она оставляла их, ужасаясь себе ещё больше.

Как бы быстро Элис ни убегала, как бы высоко ни прыгала, боль наделанных ошибок всюду следовала по пятам, ступая нога в ногу. Один день сравнялся с месяцем.

Однажды девушка случайно наткнулась в поле на фермера, который с помощью мула вспахивал землю. После почти недельной голодовки она с аппетитом набросилась на мужчину, но его кровь утолила лишь малую часть жажды.