Бессмертные (СИ)

Карлайл забрал у юноши полный воспоминаний ранец и одобрительно кивнул.

— Ты сможешь, Эдвард, я знаю, ты сможешь. Сделаем это вместе, и ты больше никогда не будешь одинок. Я всегда верил, — повторил Карлайл, выходя из спальни. Эдвард слышал, как он удаляется в фойе и остаётся там ждать его.

Юноша ещё раз окинул взглядом комнату и направился следом за доктором.

— Задержи дыхание, пока мы не покинули дом, — тихо, но строго велел Карлайл.

Эдвард кивнул, и вместе они вышли в серость дня, в свою новую жизнь. Пока они шли по пустым улочкам к квартире Карлайла, Эдвард, морщась и дрожа от жажды, успокаивал себя одной-единственной мыслью.

У него есть второй шанс, и он сделает что угодно, чтобы оправдать ожидания.

Комментарий к Эдвард, 1918 год

*«Испанка» (испанский грипп) — самая массовая эпидемия гриппа за всю историю человечества (в период 1918−1919 гг. гриппом было заражено почти 30% населения планеты). Как ни странно, но большему риску заболевания были подвержены молодые люди 20−40 лет с крепким развитым иммунитетом. Иногда больные умирали на следующий день после заражения. Симптомами «испанки» являются: синеватый цвет лица, пневмония, кровавый кашель.

**Эпидемия испанского гриппа разразилась в последние месяцы Первой мировой войны (июль 1914 − ноябрь 1918). Согласно комментарию С. Майер, Эдвард Мэйсон мечтал присоединиться к армии.

========== Элис, 1920 год ==========

Комментарий к Элис, 1920 год

Дорогие дамы, от всей души поздравляю вас с праздником! Продолжайте цвести и радовать собой мир! (:

Коснувшись холодными губами щеки, он опустил тело на землю и, вытащив укол, нежно погладил по руке.

— Мэри Элис… прости меня, — пробормотал он, убирая с её глаз небрежно подстриженные в психиатрической больнице чёрные пряди. Кусать в шею нельзя — короткие волосы не скроют шрам. Неуверенно вздохнув, он поднёс хрупкое запястье к губам и прокусил мягкую кожу. Элис резко вдохнула, но морфий уже подействовал, и она не смогла пошевелиться.

Он огляделся — преследователь ищет её. Кровь девушки одурманила потерянного молодого человека с пустым взглядом и длинными светлыми волосами. Тогда он и признал, что поступает правильно.

Джеймс работал в психиатрической больнице, имея прямой доступ к источнику питания — загадочные исчезновения пациентов не вызывали никаких вопросов. Для своих семей они всё равно были помехой, запрятанной в финансированную государством психбольницу Миссисипи. Ни за одной его жертвой так и не вернулись. Обозначив юную Мэри Элис своей целью, он несколько недель мучил и преследовал её. Джеймс был очень терпелив со своей пациенткой и игрушкой в одном флаконе.

— Куда ты меня… п-принёс? — спросила она. Морфий растёкся по жилам.

Он печально улыбнулся и погладил по щеке девушку, уже ускользающую из реальности в глубокое забытье, которое изменит её навсегда.

— Засыпай, малышка Мэри Элис, засыпай… Проснувшись, ты освободишься от проблем. Они больше не смогут причинить тебе вреда. Никто не сможет, — мягко сказал он. Её прекрасные карие глаза несколько раз моргнули и закатились; яд уже начал распространяться и оказывать действие. Помедлив, он взглянул на хрупкую девочку.

Перед красными глазами промелькнули воспоминания, как невинная, одарённая Мэри Элис страдает в стенах психиатрической больницы. Три года он наблюдал за её мучениями от шоковой терапии, когда её окунали в ледяную воду, били раскалённой кочергой, поили снотворными пилюлями, кололи инъекции, после которых хотелось выпрыгнуть из собственной кожи. Когда Джеймс начал свою охоту, он решил вмешаться. И вот — они здесь.

Юная девочка не заслуживает всех тех страданий. В новой жизни Мэри Элис захочет отомстить; по крайней мере — так должно быть.

Он оттащил её обмякшее тело от дороги и спрятал за рядом дубов, растущих вдоль шоссе. Он сделал всё, что мог, — создал для Элис что-то вроде укрытия, но теперь должен был убираться отсюда.

— Прощай, Мэри Элис, — прошептал он и скрылся в темноте.

***

Что-то зарычало. Затем загремело. Это что-то неустанно дёргало её за потрёпанную больничную рубаху, безуспешно пытаясь вытащить увесистое тельце из канавы.

От щекочущего прикосновения шерсти к своей руке Элис охнула и, поняв, что это был хвост, отбросила его от себя с довольным «Уф!»

Клочок шерсти отлетел на двадцать футов к деревьям и с отвратительным хрустом приземлился на землю.

Элис открыла глаза.

Села, оглядываясь по сторонам. Лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь кроны деревьев, а ленивый ветерок шуршал листьями. Она нахмурилась, опуская идеальные брови.

«Где я? Подождите… Кто я?»

Элис вскочила, слегка расплескав скопившуюся воду в мутной канаве. Её голова с невероятной скоростью моталась из стороны в сторону, а нос втягивал воздух.

«Поблизости есть опасность?»

Чувства отвечали, что нет. Но тогда… Кто она? И почему очнулась в канаве?

Сопровождаемая световыми бликами, девушка вышла на проезжую часть, над которой ещё расстилалась завеса утреннего тумана. Шаг за шагом Элис переставляла ноги, медленно двигаясь вперёд. Разорванная ночная рубашка колыхнулась от лёгкого бриза, резко остановив девушку. Заляпанной тиной и грязью тёмно-белой ткани, усеянной мелкими выгоревшими цветочками, пришёл конец. Элис осмотрела выцветшую тряпицу, что прикрывала единичные участки тела, и заметила кусок пластика на запястье.

Она снова нахмурилась, осматривая драный браслет с письменами.

Попыталась прочесть.

— М-м… Ма-ри… Мари-и… Мэ-рэй… Мэ-ри… Мэри, — с запинкой читала девушка, делая усилие над каждым словом. Она знала, что должна прочесть. — Мэри Э… Эл-л… лэйс… Эл-лэйс… Э-лэйс… Элис. Мэри Элис.

«Значит, я Мэри Элис… Или у меня просто её браслет!» — подумала девушка, звонко хихикнув. Элис подпрыгнула от звука своего смеха, который разнёсся эхом вдоль дороги. Подняв взгляд, она увидела, что по обеим сторонам от шоссе тянется линия дубов, словно уходящая в бесконечность.

— Мэри Элис… Я Мэри Элис! — счастливо воскликнула девушка и снова нахмурилась, не уверенная насчёт приставки ‘Мэри’.

«Не знаю, почему… Но мне кажется, что я просто Элис. Элис? Элис. Элис!» — ликовала она про себя.

Элис посмотрела на тонкие бледные пальцы, придерживающие браслет, и быстро сорвала его с безупречной маленькой ручки.

— О-о! — протянула девушка, изучая прелестные розовые коготки и их белые кончики.

Позади зашелестел куст.

«Опасность! Что это? Нужно убираться отсюда… Немедленно!» — визжал внутренний голос. Элис умчалась, разгоняясь до невероятной скорости. Страх преследования тут же улетучился, когда девушка, ускоряясь, скрылась в грязноватой туманной дымке порослей.

С визгом она переходила с бега на прыжки и обратно. Граница леса всё быстрее и быстрее проносилась мимо.

Девушка внезапно врезалась в старый дуб и со стоном поражения осела на землю.

— Ох! — взвыла она, но сразу же прикрыла рот. В ветвях дерева раздался шорох, и Элис молниеносно вскочила на ноги.

«Упс».

А после всё стало происходить как в тумане.

Сознание смешалось и спуталось в непонятном месиве, перед лишёнными смысла глазами и лицом поплыли картинки. Нечёткие изображения сливались в одно пятно: деревья, грязная дорога, канава, в которой проснулась Элис. В видении было трудно разобраться, что вызывало тошноту при попытке сосредоточить образы.

Но всё закончилось так же быстро, как и началось. Элис выпрямилась и глянула через плечо назад, туда, откуда пришла. Пустая дорожная полоса глядела на неё по-прежнему безжизненно. Неуверенными шагами она продолжила свою прогулку, напряжённое тело было готово снова принять странное видение.

И не зря.

Картинки продолжали меняться перед глазами, постоянно останавливая девушку на полушаге и исчезая с лёгким осадком мандража. Длились видения несколько минут и с каждым разом становились длиннее и чётче, хотя и не показывали ничего особенно интересного.