Красная - красная нить (СИ)

С дедом познакомиться не довелось. Рэй попросил подождать на миролюбиво стоящей у входа лавочке, отговорившись «я недолго» и «в следующий раз».

Здание угнетало. Трёхэтажное и в старом классическом стиле, наново выбеленное и покрашенное местами в персиковый цвет, оно навевало уныние и безысходность.

И белёсые колонны, и медсёстры в форменной одежде, катавшие по парку нескольких жильцов на креслах-каталках… И парк, слишком «причёсанный», чтобы казаться живым. И окна, слепо глядящие на парковый массив, словно там и не живёт никто…

Майки поёжился. Он бы не хотел оказаться в подобном месте, когда вдруг станет не нужным никому. Иррациональный страх? Глупости? Возможно, пока не сталкиваешься с этим нос к носу… Но парень был уверен в одном – свою бабулю они с Джерардом ни за что не отдали бы в подобное место. Ни-за-что.

Рэй вернулся меньше, чем через час. Майки уже успел обойти здание по и против часовой стрелки несколько раз. Было скучно.

- Прости, – сказал он. – У них начался обед, попросили выйти. Но мы не будем ждать ещё час, так ведь?

Майкл хмыкнул, растирая озябшие ладони.

- Майки, я рассказал деду о тебе. Точнее, я часто рассказывал ему о вас всех. И о Джи, и даже о Фрэнке. Я много чего ему рассказываю, но он часто забывает… Приходится напоминать. Я не мог с бухты-барахты привести чужого человека к нему. Но я сказал, что в следующий раз мы придём вместе. И я вас познакомлю.

Уэй сосредоточенно кивнул. «В следующий раз», – черкнул он пометку в мозгу. И это означало, что так оно и будет.

Обратная дорога прошла в молчании и сосредоточенном слушании музыки. Наверное, им обоим было над чем подумать.

- Майки, ритмичнее, о чёрт, – Рэй в который раз за вечер выключил запись, под которую репетировал Майкл, и провёл рукой по лбу. – Ты играешь вот так, – он наиграл неверный вариант, – а нужно чуть острее. Вот, слышишь разницу? – Торо сыграл снова, уже именно так, как следует.

Майки кивнул. Он слышит, конечно, он слышит. Просто отвлекается сильнее обычного сегодня. Много мыслей в голове. И Рэй рядом, и дома никого. Идиотские мысли.

- Я попробую ещё раз, ладно? Я знаю, что со мной тяжело, но не заводись, – чуть улыбнулся он другу.

- Не заводись? Да я ангел, Майки! Ангел во плоти. Мой брат бы уже давно надел гитару тебе на голову, и я не шучу. Вот кто заводится с пол-оборота. Ты ведь не играл дома, признайся?

Больная мозоль. Парень старался заниматься во время репетиций в подвале, повторяя за Дереком, и почти никогда – дома. Просто не было этакой привычки. Да и Джерард ругался на шум.

- Я понял, Рэй, – Майки миролюбиво пнул друга ногой. – Я буду заниматься больше.

- Тебе придётся, если ты и правда хочешь сыграть на фестивале. Это серьёзное выступление, чувак.

- Окей, чувак, – вернул колкость Майки.

Они занимались, а потом поужинали. Рэй старался не ложиться поздно, и эта его особенность особенно нравилась Уэю. Все, кого он знал, кроме Торо, были заядлыми полуночниками.

Почистив зубы и приняв душ – не зря ведь он волок с собой из дома щётку и сменную одежду, Майки вышел из ванной комнаты. Рэй привычно валялся на кровати с наушниками в кудрях, огромными и нелепыми, но Торо они удивительно шли. Его голова двигалась согласно звучащей музыке, а глаза были закрыты. Майки даже остановился на секунду. На Рэе не было футболки. Его грудь, совершенно гладкая, до сосков скрывалась под одеялом.

- Ты идёшь мыться? – спросил Уэй, зная, что его не слышат. Это был ритуал. Говорить хоть что-то, чтобы не впасть в ступор разглядывания. Рэю семнадцать, и хотя его плечи шире, чем у Майки, они не настолько широкие. Пока? И шея с ямочкой, и губы, которые нашёптывают слова. Почему этот парень не может быть каким-нибудь другим? Каким-нибудь обычным, чтобы Майкл перестал вспоминать все эти мелочи, когда дрочит в своей комнате?

Выдохнув, парень мотнул ещё мокрой головой, обдавая обнажённую кожу Рэя мелкими прохладными брызгами.

- Эй, – тот резко стянул наушники, – что за произвол?

- Ты мыться идёшь? – ушёл от ответа Майки, еле сдерживая улыбку.

- Утром мылся, – Рэй немногословен.

- Ты теперь спишь без футболки?

- Жарко, – Торо смутился даже, отодвигаясь на край не слишком широкой кровати. – Я довольно горячий, когда сплю.

- Я заметил, – Майки улыбнулся, про себя возликовав, что никто, кроме него, не почувствует всю двусмысленность этой фразы из уст Рэя.

- Волосы только вытри как следует, а то подушку замочишь.

- Хорошо, мамочка, – Майки сел на край кровати и принялся ожесточённо мучить волосы полотенцем.

- Это футболка Джи? – Рэй не славился наблюдательностью в некоторых вопросах, но эта футболка на самом деле была известна. Известна и заношенна.

- Ага. Та самая. С Бэтменом. Чуть ли не со слезами отдавал, когда понял, что уже вырос из неё, – Майки усмехнулся, посчитав, что волосы достаточно сухие. Он лёг рядом, с довольным видом втягивая свой же чуть застаревший запах с поверхности гостевой подушки. А вот одеяло было одно – на двоих.

- О нет, – обречённо взвыл Рэй. – Убери от меня свои ледышки!

- Но мне холодно, мамочка, – Уэй подхихикивал, заставляя Торо убегать от его холодных ног на самый край, пока он чуть было не свалился уже с кровати. – Дай я погреюсь!

Они возились до тех пор, пока Майки вдруг не сказал совершенно серьёзно, укладываясь на спину и выключая лампу на тумбе рядом:

- Знаешь, мне кажется, Джи снова куда-то вляпался.

- О, нет. Нет-нет-нет, не начинай. Просто оставь его в покое, Майки, – простонал Рэй, довольный, впрочем, тем, что его не пытаются касаться ледяными – извечно – ногами. – Ты же знаешь, что Джи периодически жизненно необходимо вляпываться во что-то. Это его допинг, его топливо. Иначе он зарастает тиной, как ушедший на дно камень.

- А если это что-то опасное? – удивился нечуткости Торо Майкл. – Если что-то серьёзное на этот раз?

- Ты бы понял, – уверенно прозвучал в темноте голос Рэя. – Ты же видишь его каждый день. Ты волнуешься? Тебя беспокоит его здоровье или внешний вид?

- Да не особо, – пожал плечами Майки, задумываясь над этим вопросом. – Уставший просто.

- Значит, очередное приключение на неугомонную задницу нашёл, – подвёл Торо. – Скоро пройдёт. Сколько раз уже такое бывало.

- Хорошо бы так, – Майкл почесал переносицу под очками и в конце концов снял их, складывая на дерево тумбы. А потом, совершенно неожиданно – робко и крайне тихо, спросил вдруг: – Помнишь, мы поцеловались под омелой в Новый Год?..

В комнате резко повисла тишина, такая же напряжённая, как бывает, когда из лёгких выбивают весь воздух.

Майки уже проклинал себя и свой не в меру говорливый язык за этот вопрос. Он даже не смог бы объяснить, зачем вообще задал его. Захотелось отвернуться, чтобы к Рэю – спиной, и сделать вид, что очень хочется спать. Впрочем, парень так и сделал.

- Помню, – тихо и словно через улыбку, ответил Рэй. – Я был пьяный, но помню. Было странно.

«Странно. Вот как. Просовывать свой длинный язык в мой рот – это на самом деле странно, этакий ты гов…»

- Но мне понравилось, – закончил фразу Рэй, явно поворачиваясь лицом к его напряжённой под футболкой спине. – Спокойных снов, Майки.

- С-спокойной, – выдавил Уэй, не понимая, что он только что услышал. И как ему вообще теперь реагировать. И надо ли реагировать на подобное?

Кажется, ночь будет длинной…

====== Глава 35.1 ======

Я волновался. Волновался, сидя в комнате, снова окидывая взглядом стопку девчачьих вещей, которые должен был взять на концерт, чтобы переодеться. Волновался, ожидая хлопка двери, который известил бы меня о том, что мама ушла наконец на свидание, и я могу пойти поискать в ванной её чёрный карандаш для глаз. Меня трясло, едва я начинал хотя бы немного вспоминать свои партии… Мне казалось, что я позабыл всё и напрочь. Это было страшно почти до тошноты – сидеть в комнате днём накануне концерта-фестиваля, чувствовать разрывающее грудную клетку биение сердца и отсчитывать, отсчитывать минуты.