Двадцать один год (СИ)

- Наравне? - Альбус приподнял брови, глаза его стали еще холоднее.

-Естественно! А ты что думал? Что я с него пылинки буду сдувать после всего, что он натворил? Ты же видел жертв пыточных зелий. Среди них и дети были, между прочим. Умел пытать - пусть умеет и терпеть пытки.

Грюм сдавил сигарету так, что она раскрошилась.

- Ты мне сейчас про муки совести запоешь - так вот, не верю я в совесть, которая между ног. Захотелось красивой бабы - так и к врагам переметнуться можно? Спору нет, Эванс - девка сочная, только не про его рыло. А кающихся я видел, ты мне про них не говори. Вон Дункан Маккиннон на каждом допросе слезами обливается, только сомневаюсь я, чтобы из-за этого ему было снисхождение.

- Закусочку попробуй, Аластор, - к удивлению Грюма, Дамблдор спорить не стал. - Изумительная. Фирменный рецепт мадам Розмерты и рекомендация Горация.

- Сибарит старый твой Гораций, вот что - проворчал Грозный Глаз, однако закуске отдал дань.

Сам Дамблдор, однако, к блюду не притронулся и вино едва пригубил.

- Делай, что считаешь справедливым, Аластор. Однако помни, что мне этот человек нужен живым и по возможности здоровым.

- Дело ясное, - Грюм с наслаждением хрупнул закуской и опрокинул бокал. - Сам оприходую, Эммелине не дам.

Дамблдор появился в доме Поттеров через пару дней после Хэллоуина. Гарри, получив утреннюю порцию, дремал, Лили едва успела переодеться, а Джеймс доедал горячий бутерброд, когда в дверь негромко, но внушительно постучали. Лили, сбежав по лестнице, отворила – на пороге стоял директор собственной персоной.

- Надеюсь, я не разбудил вас? – он кивнул, прошел и на традиционный вопрос Лили ответил, что от чашечки кофе не откажется. Поттеры вместе проводили его в гостиную.

- Я к вам, друзья мои, ненадолго, - начал директор.- Появились новости, касающиеся непосредственно вас и вашего Гарри.

По спине Лили пробежал холодок волнения. Она вцепилась в ручку дивана и слегка подалась вперед. Лицо Джеймса тоже вытянулось.

- Гарри? Профессор, но ему же всего три месяца.

- Вряд ли можно понять логику одержимых. Волдеморт объявил охоту на вашу семью, а точнее – на Гарри.

Лили как будто ударили по голове. В висках заломило, в комнате сделалось словно мало воздуха.

- Я не понимаю… - прошептала она. – Откуда он вообще узнал о нашем ребенке?

- Из газет, я полагаю, - Дамблдор отставил чашку и блюдце. Джеймс покраснел:

- Извините, но я не считаю опасность для Гарри поводом для шуток.

- Да, прошу прощения, - Дамблдор сделал извиняющий жест. – Мотив Волдеморта – не то, что сейчас важно. Важно, чтобы вы были в безопасности. Вам нужно найти убежище – и более того, придется его регулярно менять.

Лили пододвинулась поближе к Джеймсу, стиснула его ладонь.

- Я полагаю, нам нужно немедленно собираться?

- Да, чем быстрее, тем лучше. Я подожду вас. Думаю, безопаснее места, чем Хогвартс, в Британии не найти. Для вас найдутся свободные комнаты.

- Благодарю вас, директор, - он слегка поклонился. – Но у нас с Лили достаточно друзей, чтобы мы вас не обременяли. Лили, собирай Гарри, я займусь вещами.

На ватных ногах она побрела к выходу. Обрушившаяся беда заставляла дрожать и задыхаться, путая мысли и отупляя. Поднимаясь по лестнице, она услышала, как Дамблдор говорит Джеймсу:

- Доверие друзьям похвально, но у меня появились сведения, что один из вас четверых – предатель. Об этом стоит подумать.

Набив сумки самыми необходимыми детскими вещами, Лили склонилась над детской кроваткой, собираясь взять сына на руки. Гарри посапывал так беззаботно, как только младенцы могут тянуть во сне. Снова защемило сердце: чем мог ребенок кому-то помешать?

- Олененок мой, никому тебя не отдам, - она накрыла кроватку чуть не всем телом. – Ничего не бойся. Мама с папой не дадут тебя в обиду. Мама с папой уничтожат любого, кто захочет тронуть тебя хоть пальцем. Я обещаю тебе, ты будешь жить.

========== Глава 77. В бегах ==========

Коттедж «Белый шиповник» в Кенте формально принадлежал Блэкам, но на самом деле они отказались от него еще пару веков назад. Причины Сириусу были неизвестны, но он сам счел дом отличным укрытием для Джеймса семьей. До ближайшей деревни десяток миль, дом почти не виден из-за плотной поросли буковой запущенной рощи, к тому же живая изгородь из белого шиповника разрослась до почти непреодолимого препятствия. Сам дом был еще крепок, крыша не текла и ступеньки не провалились – попробуй не построй на совесть для Блэков – но вот окна и двери не сохранились, и потому, когда Поттеры вошли, то Лили, шагнув с высокого порога, немедленно провалилась в сугроб. Хорошо хоть Гарри держала крепко.

- Ничего, - беззаботно заявил Джеймс. – Снег сейчас уберем, а стекла и двери трансфигурируем из чего-нибудь. Лилс, подожди пока на улице.

Лили, сдержав вздох усталости и нарастающего раздражения, вышла. В конце концов, муж не очень-то понимал, что она сама устала за день, а ребенку надо как можно скорее оказаться в тепле. У Гарри резались зубки, он температурил и капризничал. Лили переменила ему пеленки и покормила перед самым отбытием; кажется, сейчас он не должен быть голодным или мокрым, но все равно хныкал. Розовое личико кривилось, губенка тряслась, а плач звучал так жалобно, будто его смертельно и незаслуженно обижают. Самое ужасное, что Лили не знала толком, что с ним такое: беспокоят ли его зубки или, не дай Бог, он подхватил что-то посерьезнее. Наложив на одеяла, в которые он был укутан, согревающие чары, Лили принялась укачивать его, расхаживая по небольшому пространству, не заросшему еще шиповником. Глядя на заснеженные ветки, Лили вдруг пожалела, что они не явились сюда летом. Как здесь, наверное, чудесно, когда все покрывается белыми, сладко пахнущими цветами… «Ничего, мы успеем здесь побывать в июне, когда шиповник цветет».

Гарри плакал все громче. Лили решилась войти в дом:

- Вы скоро? Готова хоть одна комната? Мне надо посмотреть, что с ребенком.

- Сейчас! – в два голоса крикнули из задней комнаты.

- Скорее! – Лили не удивилась жесткости, с которой прозвучал её голос. Она в самом деле злилась: неужели нельзя было сначала все подготовить, а потом уже забирать ребенка и её?

С ноября они сменили уже два убежища, а теперь был февраль. Сначала побывали неподалеку от места, где жили родители Ремуса Люпина – впрочем, познакомиться с ними Сириус почему-то не дал. Потом – квартирка в Ист-энде, жуткая, будто разбомбленная. Но там хоть были двери и стекла, и на полу не лежал снег.

Едва Джеймс и Сириус закончили возиться с одной из комнат. Лили снова бросилась в дом. По счастью, в комнате был камин, там что она смогла подогреть бутылочку для Гарри, а потом, бросив сердитый взгляд на потолок (муж и Блэк ушли ремонтировать помещения на втором этаже), подвесила кипятиться чайник и разогрела заранее приготовленные спагетти с сыром и порезанными сосисками.

Через десять минут сытый Гарри дремал на спешно поставленной детской кроватке, а они трое уселись у камина на подушках и набивали пустые желудки.

- На завидую Безносому, - фыркнул Сириус, проглотив очередную ложку. – Ты же за Гарри просто убить готова.

- Будут у тебя дети – поймешь, - Лили быстро взглянула на сына.

Сириус холодно ухмыльнулся, его взгляд вдруг словно покрылся корочкой льда.

- Мы с Марлин планировали вообще-то. Она уже готовиться начала. Может, этой зимой она уже была бы беременна.

Он сжал тарелку, будто хотел зашвырнуть её в огонь.

- Если этому подонку не вынесут смертный приговор, я найду способ проникнуть в Азкабан. Такая мразь не достойна жить даже там. Он сдохнет в муках, или я не я.

- Не достоин жить даже в Азкабане, среди дементоров? – тихо спросила Лили. – Но ведь его муки так продлятся только дольше.

- Ну и что! – Сириус стукнул кулаком по колену. – Он будет жить, а она – гнить в земле!