My December (СИ)

Парень яростно бросил последний взор на старосту.

— Еще ответишь, Малфой.

Слизеринец усмехнулся.

— Не сомневайся, Нотт.

Поставив пустой бокал на стол, Драко проследил взглядом за Марией. Вернее, за ее попой, которая только и делала, что вертелась перед парнями. Девушка танцевала под красивую музыку, показывая всем, что она еще и чудесно двигается.

Это зрелище стоило многого, и парень взял новый бокал, пробуя на вкус какой-то коктейль. Приятный запах смешивался с горьким коньяком, и парень почти сразу опустошил стакан.

Пить. Ему хотелось напиться, чтобы забыть этот удар, направленный на Гермиону.

Его с детства учили, что бить девушек запрещено. Но она же, сука, вывела.

Каждую минуту в его голове прокручивались ее строки.

Похож на отца? Он похож на отца?

Да что она знает о его семье? Какое право эта грязнокровка вообще имеет право заводить тему о нем?

Он поморщился.

Нет. Он не позволит этой жалкой девочке даже заикаться о матери или отце. Только не ей.

И снова — ее слова, и его удар. Громкий хлопок, а затем всхлипы и рыдания затмевает все.

Это впервые он поднял руку на представительницу слабого пола.

И на его ладони до сих пор красовалось красное пятно. Он все еще чувствовал ее боль на себе.

И пусть. Заслужила же!

Его в детстве и посильнее били.

И новая мысль была равносильна пощечине — отец, когда Драко был ребенком, часто замахивался на его, а теперь и сам парень, зная, как это больно, когда любимый человек позволяет вести себя так, ударяет девушку.

“Похож на отца”.

Дрожащие пальцы поднесли ко рту закуску в виде куска сыра с оливкой, воткнутых на маленький штык.

— Интересуешься Марией? — спросил вдруг подошедший Забини. Его лица коснулась легкая заинтересованная улыбочка.

— Не то, чтобы интересуюсь, — ответил Драко. Он продолжал смотреть, какие движения делает девушка, двигаясь под ритм музыки. Она выгибалась, крутилась, взмахивала волосами и звонко смеялась. Казалось, все взгляды были приставлены на нее. — Просто наблюдаю.

— Ага, конечно, — заржал Блейз. — Я уже вижу влюбленные глаза друга.

— Сказать, куда тебе следует пойти? — покривился парень. — О чем ты говорил с Теодором?

Мулат потянулся за новой порцией спиртного и выпил содержимое за раз. Закусив мини-бутербродом, он ответил:

— Это допрос?

— Да, а я — главный следователь Розыскной Палаты, — раздраженно вспыхнул Драко. — Отвечай, Блейз, не выебывайся.

Друг засмеялся, но серьезнее сказал:

— Возмущался, что я привел тебя сюда.

— Ты меня привел? — повел бровью староста, наблюдая, как Мария кружится в танце с Гойлом. Другие девушки подходили к ней, образовывая круг, и каждая танцевала по-своему.

— Ой, — фыркнул он, пытаясь перекричать музыку. — Не цепляйся к словам. Я тебя привел, ты сам сюда пришел. Разница, блин.

Драко глянул на друга, который опрокинул уже бокал третий-четвертый. Голос не был таким стойким, а взгляд отстраненным. Веселые блики бегали в карих глазах.

— Как ты вообще стал встречаться с этой, как ее? — парень щелкнул пальцами. — С Асторией, во.

Блейз гоготнул, рассеяно посмотрев по сторонам.

— Вам не кажется, главный следователь Малфой, что это личное?

— Забини! Кончай со своими шутками идиотскими, — рассерженно шикнул Драко.

Пэнси, до этого стоящая неподалеку от Марии, вдруг заметила старых друзей. Ее глаза округлились и, расцветая от радости, она чуть ли не по порхала к ним.

По правде говоря, она была в роли серой мышкой, если сравнивать с Финч. На Паркинсон было платье на пару добрых сантиметров длиннее когтевранки, туфли-лодочки, а не огромные каблуки Марии, и менее открытое декольте. Так же волосы не казались такими эффектными.

И больно уж приуныла староста, смотря тогда на подругу. Раньше бы Пэнси выплясывала под музыку, заливаясь смехом, привлекая взгляды парней к себе. Теперь это делала Мария, и девушка чувствовала себя неуютно и обиженно.

Брюнетка чуть ли не налетела на Драко, прижимаясь к нему. Он еле удержался, чтобы не качнуться в сторону, завалив при этом Блейза.

Девушка пахла, как всегда, очень вкусно. Что-то между клубникой и черешней. И, пусть Пэнси не выглядела так же вызывающе, как Мария, она все равно была ужасно привлекательной.

Тонкие руки обвили спину парня, и она почти повисла на нем. Голова опустилась на плечо, и девушка стала медленно двигаться под музыку, которая, как назло, походила на танец для влюбленных. Она не была слишком спокойной, но под нее можно было танцевать разные стили танцев.

— Я так скучала, — тоненько прошептала она на ухо парню.

Драко слегка отстранился — так, чтобы хотя бы десять сантиметров было между их лицами. Девушка смотрела на него влюбленно и зачаровано. Без алкоголя, конечно, тут не обошлось, но чувства были неподдельными. И это очень злило парня, который терпеть не мог всей этой любви, нежности и прочей ерунды.

— Пэнс, — с ноткой раздражения ответил он.

Малфой попытался убрать ее руки, однако девушка еще сильнее вжалась в его тело, притулившись полностью.

Парень тяжело дышал, не зная, куда себя деть. Раньше он бы отодвинул подругу в сторону и покрыл трехслойным матом, на следующий день принося извинения, но сейчас…

Он понял, что такое, когда тебе нравится человек. Когда испытываешь не только физическое влечение, а и духовное. Словно сама душа тянется к той единственной, что улыбается при виде тебя.

Какой бы шикарной не была Мария и привлекательной Пэнси, улыбка Гермионы была красивее всех. Ее радостные глаза нельзя была сменить ничьими, а голос, нежный и любящий, его было невозможно забыть никогда.

— Пэнс, — пробубнил он повторно, на этот раз, оторвав ее от себя.

Она вопросительно уставилась на него.

— Тебе неприятно?

Ее зрачки медленно поплыли в сторону, и девушке пришлось приложить усилия, чтобы сфокусировать взгляд на парне.

Драко почувствовал раздражение. Его губы превратились в тонкую линию, а глаза сузились.

— Ты пьяна, — он отошел на шаг назад, но она решительно подступила к нему.

— Тебе неприятно, что я нахожусь рядом? — с напором повторила Паркинсон.

Она еле стояла на ногах. Видно было, что алкоголь действовал хорошо, и не один бокал был выпит.

Блейз, стоящий рядом, хрюкнул, глотая уже, наверное, десятую рюмку.

— Пэнс… И без тебя башка болит, — Драко поморщился, коснувшись лба. Громкая музыка ездила ушам, и они готовы были взорваться.

— Тебе так тяжело ответить? — голос девушки скрипнул, и слеза проступила на щеке. — Да?

Парень не мог ничего сказать, потому что это действительно было правдой — он не хотел ни ее, ни ее прикосновений. Вообще ничего, связанного с ней. Он думал лишь о том, чтобы вернуться в уютную гостиную и обнять его Грейнджер.

Вечеринка для уебков каких-то. Какого хера он вообще приперся сюда?

Сидел бы на диване, слушал бубнение Гермионы. И ни о чем не думал, чувствуя ее тепло.

Нет! Надо было прийти сюда и стоять сейчас, как полный кретин, смотря на плачущую подругу.

И нет бы, испытывал к ней жалость. Драко накрывало омерзение от пьяного вида Паркинсон. От ее взгляда, который не мог остановиться на одной точке, от голоса, который менял тембр с каждым словом.

Фу. Она была слишком противной ему сейчас.

— Ах вот как! Грейнджер совсем затмила твою голову? — вдруг закричала девушка громче музыки.

Малфой бросил на не свирепый взор и удостоверился, что все не настолько трезвые, чтобы расслышать эти слова.

— Закрой рот, — зло сказал он, испепеляя ее взглядом.

Еще не хватало, чтобы все тут узнали о его непростом взаимоотношении с гриффиндоркой.

— А то что? Грязнокровкой пригрозишь? — она истерически рассмеялась, чуть ли не упав при этом.

— Закрой свой рот! — повысил голос староста, схватив девушку за руку.

Он, не рассчитав силы, ее так тряхнул, что девушка потеряла равновесие и не грохнулась на пол только потому, что Забини, тянувшийся за алкоголем, поддержал ее.