My December (СИ)

— Ладно, — равнодушно бросила Гермиона, убирая руку от лица. — Шишки нет?

— Нет, — ответил кто-то из-за спины звонким голоском.

Джинни бухнулась на лавочку, положив около себя сумку. Она села напротив девушки, улыбнувшись ей.

— Привет, — мило отозвалась Грейнджер. — Как ты?

— Неплохо.

Младшая Уизли посмотрела на Гарри, который в этот момент ерзал на месте, словно его что-то смущало. Щеки залились красным румянцем, и Поттер попытался прикрыть лицо руками, делая при этом вид, что смотрит куда-то в другую сторону стола.

— Эй, Гарри, — позвала его в этот момент рыжеволосая, дернув за руку. — Если ты меня ищешь, то я здесь.

— Джинни! — он обернулся и расширил глаза, как будто только понял, что она появилась.

— Джинни, — подделав его восторг, согласилась девушка.

— Как дела?

Гермиона в изумлении посмотрела на Рона, который в этот момент хмуро ел булку. Он смотрел в одну точку перед собой, словно не замечая прихода сестры.

— Что происходит? — шепнула она ему на ухо, пока Гарри переговаривался с девушкой.

— Да… — многозначительно ответил Уизли, махнув рукой.

Гриффиндорка пожала плечами, возвращаясь на свое место. Она внимательно оглядела подругу: та торопливо завязывала хвостик на голове, в это время слушая, что говорит ей Поттер. Он продолжал сидеть с красным лицом и постоянно поправлял очки, что и так правильно сидели на его носу.

— Пойдем в Хогсмид? — спросила она, достав резинку изо рта.

— Можно, — отозвался Гарри, который даже сейчас старался смотреть мимо компании.

— А когда собираются идти? — поинтересовалась Гермиона, поправляя выбившийся волосок из гульки.

Она потянулась за стаканом сока, и Уизли вежливо помог ей достать его, при этом сковано улыбнувшись. Девушка ответила ему тем же, но, сев на место, не удержалась и закатила глаза.

Ей казалось, что лицо так и кричит: “Рон! Не трать на меня время. Ничего не выйдет, извини”. Но, кажется, для него это было непонятно, судя по тому, какой комплимент он завалил ей с утра, когда они с Гарри подсели к ней за стол.

“ — Ты так… хорошо прическу сделала сегодня, — сказал он, не обратив внимание на смешок Поттера, усаживающегося на противоположную сторону”.

Удачные попытки, однако. Ничего сказать нельзя.

— В субботу, кажется, — ответила Джинни, вырвав девушку из мыслей. — Так что, идем?

— Да, — ответила Гермиона. Погулять с друзьями ей хотелось страшно, а эта вылазка была отличным способом осуществить желание. — Только если этой Марии не будет, — покривилась гриффиндорка, кинув презрительный взгляд за спину.

Русоволосая восседала на своем месте, как будто сидела не обычная девочка-шлюха, а настоящая царица, и возразить нельзя. Локоны аккуратно лежали на плечах, глаза блестели зеленым сиянием, а на лице была словно приклеенная красивая улыбка.

Гермиона, как бы она не “любила” Финч, не могла не отметить, что когтевранка обладает невероятной красотой: длинные волосы, отливающие золотом, зеленые большие глаза, тонкий носик, широкая улыбка и полные губы.

Наверное, половина, если не больше, школы уже влюбилась в нее и теперь подтирала девушке все, что только можно было подтирать. А та только и была рада этому — уж такой характер.

Гриффиндорка от досады со скрипом провела ложкой по тарелке, но затем заметно потеплела.

Пусть половина школы и бегала за Финч, но один человек точно не делал этого. И сейчас этот человек сидел за слизеринским столом, уплетая вторую порцию салата, отправляя ее мелкими кусками в рот.

И пусть Мария обзавидуется.

— Это точно, — хихикнула Джинни, кивнув головой.

Неприязнь младшей Уизли к Финч можно было заметить невооруженным глазом: как та смотрела в сторону русоволосой, как менялось ее лицо при виде девушки.

Пусть когтевранка и пользовалась спросом среди парней, из “подруг” наблюдалось только трое. И то, они носились за ней, как умалишенные, подтирая слюнки. Все остальные — наверное, просто были не достойны общения с Финч, раз обсуждали ту по углам и смотрели с неприязнью, когда она проходила.

Но Гермиона заметила одно странное свойство этих барышень: пусть за углами они и говорили ужасные вещи о новенькой, но в ее присутствии улыбались и потакали всем ее словам.

И чего ради спрашивается.

Непонятно.

По крайней мере, гриффиндорке, которая вновь улетела в мысли своего сознания.

И пусть, пусть Марию любят все! Главное, что Драко остался к ней равнодушным.

Ну, кроме того вечера, когда привел ее в гостиную. Но, как говорится, с кем не бывает — на грабли наступаем.

Гермиона вдруг заулыбалась, подумав о том, что во внешности проигрывает Финч, но все же Малфой с ней. Значит, для парней не всегда важна только внешняя оболочка, иногда они заглядывают и в душу. Потому что Мария явно не смогла бы создать такой уют парню, как делала это гриффиндорка.

Хотя… быть может, Драко тайно считал, что и Грейнджер не такая уж и страшная? А наоборот: очень привлекательная?

От всего этого улыбочка появилась на лице, а румянец покрыл щеки.

— Ты чего? — удивился Рон, заметив перемену в ее настроении.

— Да так, — ответила Гермиона и попыталась скрыть эту радостную гримасу. Она отметила, что, наверное, действительно выглядит глуповато, улыбаясь неизвестно чему.

— М-м-м, — протянула Джинни, взяв чашу со стола.

Она поджала губы и махнула в сторону Малфоя, расплывшись в ухмылке. Гермиона отрицательно замахала головой, в ужасе проследив за ее взглядом. Но Уизли продолжала сидеть с таким же выражением лица и отказывалась верить в немые отрицания подруги.

— Кофе? — еле сдерживая смех, спросила она.

— Кофе, — зло ответила девушка и взяла протянутую чашку, позабыв о стакане с соком.

Сделав глоток, она не удержалась о того, чтобы не закрыть глаза. Вкус так напоминал запах Драко, что это послужило еще одной причиной ее хорошего настроения.

Сегодня в зале была относительная тишина, если сравнивать со вчерашнем днем. Профессора сидели на своих местах, иногда скептически наблюдая за тем, как кто-то из учеников подходит к Рону и похлопывает по плечу, а затем по рядам проходят волны смеха.

Так случилось и сейчас: раз в десятый за двадцать минут к их столу подошел неизвестный паренек и сказал:

— Молодец, так держать!

Потом он скрылся, а вереница его друзей разразилась хохотом, и в итоге они ушли, не скрывая насмешек.

— Не обращай внимания, — посоветовала Гермиона другу.

Чувствовала она себя неважно из-за сложившейся ситуации. И даже казалось девушке, что виновата в этом именно она. Да, схватил письмо Гойл, но прочитанное было адресовано ей, соответственно, конфуз произошел из-за гриффиндорки.

Это было глупостью, но она не могла выбить из головы эту дурь.

— Я и не обращаю, — уныло отозвался Уизли.

Он со злостью ковырнул третью булочку, стряхнув пудру на стол, и впился зубами в тесто.

Девушка поморщилась, отрываясь от этого приятного зрелища.

— Тряпка, — вдруг бросила Джинни, сделав глоток из чащи.

Она положила ногу на ногу, поправляя свой длинный хвост.

— Что? — не понял Гарри, который до этого упорно избегал смотреть на нее, копошась в сумке.

— Говорю, что Рон — тряпка.

Друзья удивленно глянули на нее, застывши на своих местах. Гриффиндорка, поведя бровью, спросила:

— Что? Я что-то не то сказала?

— Джин, он — твой брат… — отрицательно покачала головой Гермиона.

Да, держался Уизли не лучшим образом, но это не давало его сестре права выражаться подобным образом. К тому же, она никогда не испытывала подобных насмешек, поэтому не может знать наверняка, что ощущает человек в эти минуты.

— Вот именно, — зло отозвалась она. — Он — мой брат. Что хочу, то и говорю. Тем более, это правда, и вы все это прекрасно знаете.

Джинни схватила свою сумку и, перекинув ее через плечо, взяла банан. А затем, не попрощавшись, заторопилась куда-то. Помахав Дину, выходя из зала.