Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— Не видел иных способов найти возможность убедиться в вашей непричастности к этому.

Зельевар покачал головой.

— Я считал, что ты умней. Видимо, зря. Первая ошибка — ты явился сюда один, вторая — был ослаблен, третья — не создал запасных путей отхода. То, что тебе удалось достичь результата, — чудо и благосклонность фортуны. Ты понимаешь это? Мне кажется, что нет. Тебе стоило заручиться поддержкой взрослых, а не лезть на рожон в одиночку. Лучшим вариантом было бы взять с собой Каркарова. Если я честен, то он бы помог закрепить Нерушимый обет, условием которого являлось бы то, что ты не стал бы задавать мне вопросов, кроме ранее оговоренных между нами. Если же отравителем был бы я, то Каркаров не позволил бы тебя убить, а потом мог бы еще и выступить в качестве свидетеля на суде. Вместо того, чтобы создать идеальную ловушку, ты пошел на крупный риск. Крайне неразумно, Поттер. Я разочарован.

— Кто–то мог бы пострадать из–за меня.

— Это все сослагательные наклонения. Если кто–то решается выступить вместе с тобой, то ответственность за свой поступок несет он сам, потому никакого принуждения не было. Ты мог бы притащить с собой своих дружков, хотя кучка детишек весьма сомнительная страховка, но порой и одним количеством можно задавить. По сути, ты изначально ввязался в то, что выглядело проигрышным.

Снейп посмотрел на несколько флаконов с Обезболивающим и Кроветворным зельями и, тяжело вздохнув, откинулся на спинку своего кресла.

— Поттер, в основном ты взял с собой то, что помогает восстановиться. Заранее готовиться к боли… Пожалуй, это твой принцип жизни. В тебе не иссякает уверенность, что она обязательно будет. Я не могу сказать, что у тебя нет никаких оснований для того, чтобы так думать… Но ты слишком зациклен на этом.

Гарри удивленно посмотрел на него.

— Разве плохо быть готовым к опасности?

Снейп вновь покачал головой.

— Нет, это является жизненной необходимостью. Но у тебя это одна из основ жизни.

Поттер пожалел, что у него связаны руки, нестерпимо хотелось скрестить их сейчас на груди, а от странного разговора начинала болеть голова.

— Может, все–таки объясните смысл этой беседы? Что вы хотите мне доказать? Что есть вещи, которые являются плохими и неправильными для других, но для меня нормальны, потому что иначе невозможно?

Зельевар сложил руки в замок.

— Нет… Я имел в виду не это. Глупо было рассчитывать на то, что ты поймешь все с первого раза. Ты, Поттер, привык быть несчастным и постоянно готов к обороне, а не к нападению. Даже друзей выбрал себе таких же, как сам, с элементами приписанной себе ничтожности. Стана, которого все боятся, и из–за этого он в некотором роде изгой; Эрстеда — некроманта, боящегося собственной смерти и так рано потерявшего родителей; Беливук — девчонку–оборотня, которая несет в себе истинную опасность; Чермак, к которой относятся с предвзятостью; Грегоровича, который столь необычен, что общение с ним предпочитают сводить до минимума. В каждом из них ты нашел отражение своих же черт, того, из–за чего не принимали тебя. Со своей известностью найти компанию обычных детей, с радостью общавшихся с тобой, не было бы проблемой… Поттер, ничего не изменится до тех пор, пока ты не перестанешь считать себя несчастным.

Гарри разозлили слова Снейпа.

— Я не жалею себя, хотя есть за что!

Зельевар покосился на часы.

— Тебе уже пора идти, иначе опоздаешь на корабль. Но перед этим нам надо обсудить несколько вопросов. Почему ты не предупредил о том, что идешь к Малфою?

Поттер наградил опекуна колючим взглядом.

— Я был там не один, а вы все равно не одобрили бы мои действия.

— Конечно, нет… Люциус — не тот, с кем можно играть без последствий для себя, — резко произнес Снейп.

— Я получил максимальную выгоду. Мне было достаточно этого.

— Но ты не обезопасил себя от него. Я позаботился об этом сам, так что теперь он не тронет тебя до возвращения Темного лорда.

Это определенно радовало. Гарри теперь мог какое–то время не опасаться, что Малфой, поняв, что весь визит был фарсом, решит отыграться на нем за собственную капитуляцию.

— Я благодарен вам, — искренне произнес мальчик. — Спасибо.

Снейп взмахнул палочкой, распуская магические путы.

— Дамблдор не знает о твоем визите к Малфою. Вряд ли ему понравилось бы то, что ты сотрудничал с одним из известных наемников среди вампиров. Я до сих пор не пойму, Поттер, то ли ты пытаешься таким образом выжить, то ли тебе просто не хватает приключений.

Мальчик размял затекшие запястья.

— Что вы, сэр, последнего у меня в избытке, не зависимо от моих желаний.

Снейп только усмехнулся.

— Поттер, сегодняшняя дуэль произошла потому, что ты ожидал от меня нападения. Я дал тебе не больше, чем ты просил.

— Если бы я предложил все обсудить за обедом, то мы просто поели бы?

— Однозначно, Поттер, — криво усмехнулся зельевар.

Гарри мрачно нахмурился.

— До свидания, сэр.

Мальчик набросил на себя куртку и поспешил покинуть дом опекуна через разблокированный камин до того, как у Снейпа изменится настроение.

Глава 36. Слабость

Гарри старался засунуть руки как можно глубже в карманы своей куртки. Забытые перчатки остались лежать на подоконнике его школьной спальни. Холод был жгучим, будто бы зима в самом конце февраля решила показать весне, что ее позиции все так же сильны, и сдавать их без боя она не собирается.

Пальцы все еще отказывались отогреваться и на тепло отвечали только легкими покалываниями. Гарри чуть сильнее вжал голову в плечи, чтобы не позволить холодному ветру добраться еще и до его шеи.

Всю дорогу до пристани мальчик не мог перестать думать о необычном поведении Снейпа. Он не так уж долго знал зельевара, но у него уже успело сложиться мнение о том, что собой представляет этот человек. И Поттер был абсолютно уверен, что зельевар вряд ли стал бы делать что–либо просто так. Он никогда не был добрым и всепонимающим, эту роль чаще всего исполнял Дамблдор.

Поттер подернул плечами и чуть поежился. Дорога до пристани казалась ему сегодня намного длиннее, чем обычно. Возможно, потому, что ноги увязали в только что выпавшем снеге, палочку для расчистки которого доставать совсем не хотелось. Судя по тому, как многие кляли дорогу, но ничего не делали, в своем нежелании он не был одинок.

Снейп наконец–то объяснил правила проживания в своем доме: если что–то надо, то стоит просто попросить об этом. Конечно, никто не гарантировал, что Гарри получит желаемое, но… Поттер не знал, чего именно зельевар хотел добиться, но выглядело это как попытка его унизить.

«Профессор, вы не могли бы относиться ко мне нормально и перестать вести себя столь пренебрежительно?»

«Я подумаю об этом за ленчем, Поттер. О своем решении я сообщу тебе совой».

Гарри прямо–таки представлял подобный диалог. Снейп явно не желал наладить отношения между ними, возможно, он стремился к тому, чтобы обезопасить себя от возможных последствий поступков своего воспитанника. Насколько мальчику было известно, опекун нес за него лишь материальную ответственность в случае необходимости выплатить штраф за совсем уж вопиющее нарушение порядка, но того вряд ли беспокоила подобная перспектива. Снейп в любой момент мог взять потраченную сумму из сейфа подопечного.

Скорее всего, дело было в том, что Гарри довольно известная личность, и если бы журналисты узнали о его весьма сомнительных поступках, то уже вся Англия ожидала бы увидеть в нем реинкарнацию Волдеморта. На этой волне Снейпу тут же припомнили бы его прошлое…

В принципе, они бы не так сильно ошиблись, заподозрив в Гарри схожесть с Реддлом. В нем это действительно было. Одна только память чего стоила, но они совершенно по–разному смотрели на одни и те же вещи.

Мальчик был абсолютно уверен в том, что Снейп изначально планировал дуэль между ними. Конечно, если бы Гарри сразу попросил его просто сесть и поговорить, они сделали бы это. В этом сомнений не было. Правда заключалось в том, что диалога не хотел сам опекун. Для Снейпа было важно показать, что даже то, что Гарри сумел застать его врасплох и одолеть один раз, не делает его слабее своего подопечного.