По Алтаю

   Здесь после 6 часов вечера мы и раскинули палатки, рассчитывая продневать вблизи земляков. Сюда же незадолго до нашего прихода прибыл ямщик, брат Попова, проведя таратайки из Делюна через Канц-хенмоту.

   24 июля дневка на Джиргаланты. Фактория Поповых расположена на небольшой площадке левого берега речки. Сами они живут в просторной юрте, а рядом поставлен небольшой деревянный амбар и загородка для склада шерсти. Часть речки отведена в канавку и запружена для промывания шерсти. У младшего, Александра Попова, есть второй пункт, филиальное отделение фактории, на притоке Булгуна -- Тургуне. Поповы закупают до 300 пудов сырой шерсти по цене 3 р. -- 3 р. 50 к., соболя и другую пушнину. Они здесь проводят и зиму всей семьей, в которой есть и маленькие дети. На зиму покрывают юрту вторым слоем кошмы и отапливают ее железной печкой; на ней же готовят и кушанье, до пирогов включительно. В 1909 г. я слышал, что Поповы переехали в Делюн.

   Вода Булгуна совершенно прозрачна; рыбы здесь нет, а лишь значительно ниже есть карась и окунь. Отсутствие рыбы в верхнем течении реки понятно из того, что замкнутый бассейн р. Урунгу вообще не имеет горных пород рыб (харюз, таймень, ускуч), а караси и окуни не могут преодолевать порогов, которые наверное образуются Булгуном ниже.

   В лесах по Булгуну, состоящих преимущественно из лиственицы, местами с небольшой примесью ельника, водится довольно много маралов. Двух мараленков, недавно пойманных, Поповы мне показывали у себя в загородке; они предназначались для отсылки в "Русь". Есть много темных соболей, откуда и сама река получила свое название.

   В альпийской области окружающих хребтов немало каменных козлов (теке) и баранов (кочкор). Из птиц я видел на скалистых склонах большие выводки каменных рябчиков (кекелик, Perdrix chucar).

   25 июля. Итак, я попал, вопреки первоначальному намерению, в верхнюю систему р. Урунгу, и мне предстояло пересечь все ее истоки, прежде чем попасть в Синий Иртыш.

   В 9 часов мы выступили вверх по Джиргаланты; шли сначала щебнистым косогором левой стороны в виду речки с прибрежными лиственицами и зелеными лужайками, потом перешли на правый степной берег с раскиданными курганами и керексурами. Через два часа ходу мы были у слияния двух истоков Бельтир-Харга и предприняли постепенный подъем по южному истоку. Широкая долина замкнута с юга лесистым склоном со следами пожаров; дно долины занято то болотистым альпийским лугом, то сухими степными площадками, и здесь группы Gentiana algida быстро сменяются кустиками Achillaea millefolium. Немного отклоняясь к юго-западу, в 2 часа мы вышли к плоскому седлу с обо из камней. Отсюда на юге были видны истоки р. Нугон-нура с озерком; по словам проводника, левее его залегает несколько мелких озер Цохор-нур. Огибая с севера истоки Нугон-нура, мы продолжали постепенно подниматься к верховью р. Бага-чингиль. Плоский перевал достигает высоты всего 2 692 м.

   Холодный ветер пригнал тяжелые тучи, и поднялся неожиданно снежный буран. Когда снег прошел, впереди обозначилась неглубокая долина р. Усен-гол (исток р. Бага-чингиль). Долина, углубляясь, уходит на юго-запад и там темнеет лесом листвениц; наш путь лежал к новому перевалу, но сомнительная погода заставила нас остановиться в 3 часа на берегу Усен-гола; повторение снежного бурана на предстоящем высоком перевале наделало бы нам хлопот. Действительно, едва мы натянули палатки, как повалил снег, который продолжался всю ночь и с небольшими перерывами весь следующий день. Температура держалась около 0°, и меня опять посетил приступ лихорадки, которая напоминала о себе почти все путешествие.

   26 июля. Утром все бело; снег лежит слоем больше четверти. Вынужденная дневка и вычисление съемки. Лошади отдыхают на хорошем корму и в холоде. К вечеру, когда немного прояснило, мимо нашего лагеря протянулось несколько караванов киргизов с верблюдами; очевидно, началась откочевка с летовок к зимним квартирам.

   27 июля. Ясное морозное утро; ночью термометр падал до -- 3°Ц. В 9 часов утра выступили вверх по р. Усен-гол, скоро перешли на правый берег и в течение часа постепенно поднимались в западном направлении среди гранитных валунов. На верху перевала раскинулось обширное ровное плато, усыпанное валунами и частью занятое болотами и лужами. Полчаса езды по плато и спуск крутым оврагом с обсохшей речкой. После 11 часов спустились в обширную котловину, где сходятся несколько истоков р. Берткем. Ровная площадь котловины покрыта злаками и полынью; трава основательно вытоптана кочевавшими здесь киргизами.

   Подождав отставший караван, через час мы перешли на правый берег Берткема и немного спустились в его тесную лесистую долину, внизу поросшую кустарниками и высокой травой и заваленную гранитными глыбами. Через полчаса предприняли подъем вправо по крутому склону.

   Достигнув первого седла, крутым косогором прошли второе седло, откуда внизу на юге открывается вид на глубокую долину р. Джандлык, густо поросшую лесом. Верстах в пяти отсюда Джандлык сливается в тесном ущелье с Берткемом. С перевала мы спустились крутым ручьем к берегу Джандлыка около 4 часов дня и здесь остановились на ночевку. Засветло я ходил в лес вниз по речке. Здесь среди камней и повалившихся стволов листвениц засели густо кусты жимолости (Lonicera coerulea и L. hispida) да смородина. Кое-где слышался писк сеноставок (Lagobiys alpimis). Говорят, по Джандлыку водится много маралов и медведей.

   28 июля. Отсюда на запад ведут две тропы: одна вверх по речке, другая прямо на косогор в южном направлении. Обе дороги потом сходятся. Мы выбрали вторую. Перейдя небольшой ручей и оставляя справа гранитный выступ в виде стены, мы больше часа поднимались зигзагами по крутому безлесному склону. Граниты с косыми жилами кварца остались внизу, а под перевалом мы вступили в область слюдистых сланцев, которые потом нас долго сопровождали. Миновав две седловины, мы спустились в лесистую долину небольшого ручья (второй Джандлык?) и густым лесом вновь поднялись на хребет, где около двух часов держались вершин логов, падающих к р. Чингиль. С вершины гребня видны были бесснежные вершины в истоках Чингиля, но вообще расположение хребтов и долин оказалось довольно запутанным, так что хазырчи должен был обратиться в аил урянхайца, который и указал нам дорогу в Чингиль. Около 3 часов дня мы прошли пологую седловину и незаметно спустились в вершину речки Дурульчи, где расположен кочевой ламаитский монастырь.

   В широкой, частью болотистой, долине Дурульчи, у верхней границы леса раскинулся целый городок белых юрт и палаток; центральное положение занимали пять хороших белых юрт с золотыми маковками, -- это собственно кумирни; перед ними возвышался деревянный помост с несколькими колоколами и бубнами. Окружающие юрты, принадлежащие ламам, были украшены небольшими флагами белого и желтого цвета, -- вероятно, соответственно достоинству обитателей. Особое место вблизи кумирен занимает юрта гегена, огороженная круглым деревянным частоколом, а рядом -- вторая, попроще, занимаемая главным ламой (та-лама). Полный титул гегена -- "Урянха-Борон-Алтай-Амбынь-геген"; он принял меня под вечер, восседая в юрте под особым балдахином, обрамленным оборками желтого, голубого и розового цветов. Это -- здоровый мужчина, 41 года, с широким бритым лицом, лоснящимся от жира и пота. Одет он был в яркожелтом костюме, а голова покрыта шляпой китайского образца с золотым украшением на верхушке. Геген был очень приветлив и охотно расспрашивал о цели путешествия и т. п., между прочим, упомянул о Клеменце, которого он видел несколько лет тому назад¹¹⁰. Вместе с подошедшим та-ламой, тоже не старым, добродушным мужчиной, они что-то острили и охотно посмеивались брюшным хихиканьем, вероятно, на мой счет. Костюм и четки, повешенные на руки, создавали большое сходство с католическими патерами.

   Середину юрты занимала железная печь, справа от входа уставлены сундуки; слева место для посетителей, а повыше бурханы (один бронзовый в шелковом одеянии), изображения святых и, между прочим, фотографический снимок портрета далай-ламы, который я раньше видел: у П. К. Козлова, и второй -- портрет молодого ламы, кажется, из Урги [Улан-Батор], которую они называют "Та-Хуря". Угощение -- чай по-монгольски с желтыми леденцами, пряниками и сырчиками; японские папиросы.