Остров, одетый в джерси

53

Под конец моего пребывания в Отделе птиц меня «прикрепили» к Рису Линду — я помогал ему ухаживать за экземплярами, только что прибывшими из других зоопарков.

Этот человек оказался большим оригиналом. Он считал, что Канада — самая большая в мире страна, и поэтому смотрел на всех немного свысока. Впрочем, из-за своего высокого роста Рис и не мог смотреть по-другому.

Он был совершенно лыс. Но это Риса ничуть не портило, так как голова его имела такую же совершенную форму, какую имеет, например, куриное яйцо. Крупное тело Риса было прекрасной подставкой для такой головы.

Благодаря Рису мне удалось попасть в птичий карантин, размещенный в небольшом домике за пределами зоопарка. Вероятно, когда-то это здание служило амбаром. Теперь же здесь передерживали присланную из-за границы орнитофауну, выясняя, не прислали ли вместе с ней какую-нибудь заразу.

Войдя вслед за Рисом в карантинный домик, я увидел стоявшее поперек коридора квадратное корыто с опилками.

— Делай как я, — сказал Рис и наступил в опилки сначала одной ногой, потом другой.

Я послушно повторил действия Риса, а потом поинтересовался, что в этом корыте?

— Дезинфектант, он микробов убивает, — Рис задумчиво погладил свой блестящий подбородок. — Не все ведь страны такие благополучные, как Канада!

На стене коридора висело несколько белых врачебных халатов. Один из них Рис надел на себя, другой снял двумя пальцами и протянул мне.

— Надевай это, а потом бахилы.

Натянув пластиковые бахилы на резиновые сапоги, я последовал за Рисом вглубь дома.

В коридор выходило около десятка дверей с окошками. Рис поочередно открывал эти окошки и заглядывал в комнаты, где временно проживали приобретенные для зоопарка птицы.

— Так, здесь хорошо поели. Тут… семечки склевали, а кукурузу оставили. А в этой комнате опять ничего не едят! Чем же их эти французы кормили?

Рис аккуратно записал результаты осмотра в дневник, потом мы насыпали в кормушки свежий корм и поменяли в поилках воду. А птицы, видимо еще не пришедшие в себя после перелета, беспокойно прыгали над нами, оглашая дом испуганными криками.

В этот день я распрощался с Отделом птиц и, так уж вышло, что на следующее утро снова оказался на кормокухне «Мелких млекопитающих». Последнюю неделю курсов я работал с тем же человеком, что и в первую. С Элунед.

54 (1Прыгучая_крыса (гл. 53) (1Орангутан2(гл. 53)( 1Прыгучие_крысы2 (гл. 53)

На этот раз мы убирали у воалаво или гигантских прыгучих крыс. Вот ведь дела! Эти звери, хоть и крысы, а ростом с небольшого кенгуру. Что бы сказал простой человек, увидев крысу такого размера? Он бы ничего не сказал. Он бы закричал. Только кричал бы он зря, потому что прыгучие крысы — одни из самых безобидных животных на свете. У них огромные уши лопухами и большие черные глаза. Но главное в прыгучих крысах, как понятно из названия, прыгучесть. Они безо всякого шеста могут взлететь на такую высоту, какая не снилась даже самому знаменитому шестовику Сергею Бубке.

В каком-то смысле эти крысы были птицами.

Прыгучих крыс Даррелл привез из последней экспедиции на остров Мадагаскар. Жилище им обустроили в длинном здании, где прежний хозяин поместья держал гидравлический пресс.

Где в настоящее время находится пресс, неизвестно. Зато каждому посетителю зоопарка ясно, что теперь в этом доме живут редкие мадагаскарские крысы, поскольку на нем висит специальная табличка.

Вольеры, в которых обитали крысы, были стеклянными и почему-то треугольными.

«В этом, наверное, есть какой-то смысл, — думал я. — Но какой?»

В полумраке, наполнявшем эту экспозицию, трудно было увидеть смысл треугольных вольер. Зато смысл самого полумрака, как ни странно, был ясен. Если бы посетитель пришел в здание крысятника ночью, он бы увидел, что помещение, где когда-то стоял гидравлический пресс, залито ярким светом. Посетитель, разумеется, поспешил бы в администрацию и сообщил бы, что служители позабыли выключить свет. Но что бы ответили на это в администрации?

— Уважаемый посетитель! — сказали бы там. — В помещении, где живут прыгучие крысы, установлена новейшая система контроля за освещением. Днем она отключает свет, а в определенные ночные часы, именно в определенные, включает! Понимаете? Мы делаем сутки наоборот!

— Зачем же нужны такие сутки? — удивился бы недогадливый посетитель.

— Затем чтобы вы, дорогой вы наш человек, уважаемый вы наш посетитель, смогли бы днем увидеть это ночное животное! Ведь в ночные часы наш зоопарк не функционирует!

— Вон оно что! — ответил бы тот человек и поблагодарил бы администрацию зоопарка за заботу о нем, о посетителе.

А вот понять, почему здесь вольеры треугольной формы, оказалось сложнее. Но и в этом, как оказалось, был свой смысл. Уже после того, как из здания исчез гидравлический пресс, но еще до того, как появились крысы, тут жили человекообразные обезьяны орангутанги.

Орангутангов, как и людей, очень занимает жизнь соседей. И вот, чтобы обезьяны в неволе не скучали, для них сделали вольеры особой формы, которая обеспечивает сквозной просмотр всей экспозиции. Мне рассказали, что оранги отнеслись с большим интересом к такому конструкторскому решению.

А крысам-то что? Во-первых, их жизнь соседей не интересует, а во-вторых — какие в темноте соседи?

Кормление крыс было делом простым. Уборка тоже особых сложностей не представляла. И все обошлось без накладок. Лишь в последний день, выходя из здания, я сильно ударился головой о прикрепленную к низкой притолоке табличку. На ней было написано «Майнд зэ хэд!», что значит «Берегите голову!».

55 (1Лемур_вари3 (гл. 54) (1Лемур_вари4 (гл. 54) (1Лемур_катта2 (гл. 54)( 1Лемур_катта4 (гл. 54) Определитель_лемуров

А дни проходили... Но нельзя сказать, чтобы они проходили зря. В последний месяц нашего трехмесячного курса мы успевали не только поработать в зоопарке, но и в библиотеке посидеть, и понаблюдать за животными, о которых писали курсовые.

Вольер, где обитали «мои» лемуры вари, располагался так удобно, что я мог бы наблюдать за ними прямо из окна своей комнаты. Но я не ленился подойти поближе. Больше того, каждый день после обеда я вытаскивал из гаража МЦОСПа неимоверной длины стремянку и не без трудностей устанавливал ее у сетки «Лемурьего края». Затем я засовывал тетрадь с ручкой за пазуху и взбирался на значительную высоту.

Нельзя сказать, чтобы посетители зоопарка не удивлялись человеку, сидящему посреди зоопарка на трехметровой стремянке. Зато «Лемурий край» я видел от кромки до кромки.

В первый день наблюдения за лемурами я долго не мог решить, какие именно стороны их жизни мне нужно изучать? Конечная моя цель была проста — выяснить, на сколько процентов вари и катты используют территорию вольеры, и как относятся друг к другу. Я, разумеется, и без всякого исследования мог сказать, что друг к другу они относятся плохо, а территорию используют хорошо. Но не этого требовал от нас профессор Фа! Ему нужны были не слова, а факты! И чтобы доказать эту очевидную вещь, мне пришлось просидеть на стремянке три недели.

Я нарисовал подробную карту «Лемурьего края» и разбил ее на квадраты. Затем я придумал буквенные обозначения для всех лемуров и принялся через каждые десять минут отмечать на карте их местоположение, выясняя, как оно меняется в течение дня. От этого можно было сойти с ума.

Однако со временем я обнаружил, что у работы над курсовой есть не только отрицательные стороны. В «Лемурьем краю» разворачивались такие драмы и такие комедии, что временами мне казалось, что животные разыгрывают передо мной спектакли по неизвестно кем написанным пьесам.

Членов семьи вари было шестеро: известная нам Бандерша, супруг Бандерши, три сына Бандерши и ее дочь. Бандерша была главной и держала родственников в «ежовых рукавицах». Особенно доставалось старшему сыну, поскольку мамаша считала его лоботрясом и паразитом.