Белое пламя (СИ)

Дюдяев Илья Борисович

Белое пламя

Дом

Вермир постучал три раза, едва касаясь двери. Через минуту он постучал ещё раз, но настойчивее и громче. Никто не открыл. Он нахмурился, оглянулся. Никого, лишь ветер гоняет пыль по улице. Скинув сумки на крыльцо, он обошёл дом и, пробираясь через кусты, заглянул в окно. Пусто. Гладя подбородок, Вермир вышел на дорогу, ещё раз оглянулся, и пошёл к соседнему дому, который в десятке метров.

Этот дом стар, как княжество Рогвельд, где впервые начали строить такие дома. На вид огромен, внутри тоже достаточно пространства: две большие комнаты разделены меж собой порогом и двойной, словно ворота, дверью, небольшая печь в углу. Обычно в таких домах живут большие семьи размером до 14 человек. Во всех таких домах, где побывал Вермир, есть большой дубовый стол.

Вермир уже взошёл на крыльцо и собирался постучать, как дверь открыла старушка с хмурым взглядом в потасканном бесцветном платье.

-- Чаво надо? -- пискляво спросила она.

-- Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, вы не видели, может, пекарь из соседнего дома куда-нибудь ушёл?

Вермир слегка улыбается, говорит осторожно, тихо, всем видом показывая, что не хочет плохого, но старушка всё равно смотрит затравленно, испуганно, оглядывается по сторонам, будто ждёт, когда кто-нибудь выпрыгнет.

-- Не видели? -- повторил вопрос Вермир.

-- А вы кто? -- спросила старушка, прикрывая дверь. Остался торчать лишь длинный, кривоватый нос.

-- Я его сын. Извините, может, я вас беспокою, но мне очень надо узнать, куда он ушёл.

-- Он умер, -- тихо сказала старушка и резко захлопнула дверь.

С грохотом опустилась щеколда, прогремела цепь, а Вермир остался стоять, смотря на тяжёлую дверь. В груди будто упал молот, оставив лишь пустоту. Он не видел отца шесть лет, он укорял себя, что расстался с отцом не так, как должен был, но всегда успокаивал себя, говорил, что приедет и всё будет хорошо. Теперь не будет. Он вспомнил образ отца, голос, слова. Он захотел придаться печали, прилечь прямо здесь, на земле и вспоминать, но тут одёрнул себя. Теперь много времени для грусти, некуда торопиться. Через минуту Вермир уже взял сумки и направился к градоначальнику.

Пилан -- старый город, но немногочисленный, больше похожий на большую деревню. Широкие грунтовые улицы с зеленью по краям пусты, хотя Вермиру кажется, что в детстве они были полны народа. Только в центре, где расположены такие здания, как резиденция управляющего, рынок, суд, шумно, многолюдно, но после шести вечера, обычно, наступает такая же пустота, как и на окраинах. Здесь нет многоэтажных каменных домов, как в столице княжества, мощёных дорог или тротуаров, лишь главная улица из камня. Деревянные дома расположены по краям дороги, много кустарников, деревьев, зелени в целом. За четырёхметровой рекой, пронизывающей город, словно иголка катушку ниток, лес на холмах. Здесь не так, как в большинстве маленьких городов. Горожане хватаются за всё: рубят деревья, делают доски, выращивают пшеницу, рожь, овощи, разводят скот, возят песок из карьера, производят стулья, молотят муку, работает кузня.

Резиденция градоначальника хоть и стоит в центре города, но ограждена, и больше похожа на парк или сад, много растений, цветов, вырезанных фигур из кустов, посреди всей зелени каменное здание, высотой в пару метров, с белыми колоннами.

У открытых железных ворот никого не оказалось. Вермир прошёл по алее, разглядывая цветущую красоту, к зданию. Перед большими, в два человеческих роста, дверьми старый, но прямостоящий слуга во фраке и белых перчатках.

-- Я к градоначальнику, -- сказал Вермир.

Слуга холодно осмотрел просто одетого гостя. На Вермире лишь серая рубашка и кожаные штаны.

-- Управляющий принимает только по записи, -- сказал слуга, прибавляя надменности с каждым последующим словом, ибо всё больше уверялся, что перед ним не важная персона, а простолюдин. -- Перед входом в сад есть доска, следует записаться на ней, важно знать, что нужно полное имя. Завтра к обеду будет выставлена ещё одна доска, на которой время, когда вы записаны, то есть когда следует прийти.

-- Я не могу ждать. Срочное дело.

К взгляду слуги прибавилось лёгкое презрение.

-- Вы можете сказать мне, я передам.

Вермир выждал пару секунд, смотря слуге в глаза.

-- По закону чиновники должны немедля принимать высокопоставленных служащих из цитадели дракона.

Слуга опустил взгляд, проговорил:

-- Пройдёмте.

Вермир прошёл за слугой через приоткрытые двери. Внутри богатая обстановка: картины в золотых рамках, мраморный пол, расписанный картиной залива, украшенные драгоценными камнями люстры, мебель из дорогого дерева. Вермир взглянул на лестницу, ведущую на второй этаж, но тут же двинулся за слугой, в просторную комнату с длинным обеденным столом. Во главе стола полный мужчина лет пятидесяти со вторым подбородком в просторном белом халате. Он как раз поедал изысканное блюдо, но остановился, завидев гостя.

-- Это управляющий городом, Вергилий Суальский, -- сказал слуга, поклонившись.

Вермир поправил съехавшую сумку. Для него секрет, почему всех чиновников представляют так: сначала имя, а потом фамилия. Он читал про много княжеств, но не в одном такого нет, тем более, в княжестве Рогвельд, где полное имя -- фамилия, имя и отчество.

-- Торсоу Вермир Малдович, -- сказал Вермир.

Градоначальник, прождавший с ложкой у рта, всё-таки съел, прожевал, туго проглотил и хрипло проговорил:

-- Что вам надо?

-- Я пришёл за ключами от дома моего отца, -- сказал Вермир.

-- Что? -- сказал городовой, сморщившись. Он посмотрел на слугу.

-- Он сказал, что из цитадели дракона! -- возмущённо вскричал слуга.

-- Так и есть, -- сказал Вермир.

-- Иди, -- сказал градоначальник, -- позови Ифи!

Слуга ушёл, согнувшись до пола, в поклоне. Градоначальник отхлебнул из золотого бокала и опёрся о спинку стула.

-- А я знаю вашего отца, -- сказал он, крутя указательным пальцем и смотря в потолок, -- хороший хлеб пекёт.

-- Пёк, -- поправил Вермир.

-- Да-да, очень жаль, -- сказал градоначальник без сожаления, -- но я также помню, что его сын уехал далеко на юг, учиться на драконоборца.

-- Это так.

-- А разве... -- медленно проговорил градоначальник, рассматривая бедную одежду и богатую внешность гостя, -- разве драконоборцы не ограничены в имуществе? Насколько я помню, закон гласит, что всякий, кто желает вступить в ряды борцов с угрозою летающей и огнедышащей, обязан отречься от денег, имущества и благ мирских. Разве не так? Кажется, я даже процитировал.

-- Это не так, вы перепутали с другим очень известным сообществом. По закону нашего княжества, всё имущество переходит от отца к сыну, по старшинству. И если только нет наследников, то тогда имущество переходит в руки города.

В комнату зашёл худой мужчина в чёрном кафтане и сапогах по колено, с чистыми и подозрительными глазами, лицо в форме ромба. За ним подошёл и слуга.

-- Здравствуйте, -- медленно проговорил мужчина, осматривая Вермира.

-- О, Ифи! -- радостно вскричал градоначальник. -- Садись, пожалуйста, отобедай со мной. Заодно помоги решить задачу.

-- Приветствую вас, господин, -- сказал Ифи, улыбнувшись. Он отодвинул ближайший стул и присел.

-- Скажи, ты помнишь Малда Торсоу? -- спросил градоначальник

-- Пекаря? -- спросил Ифи.

-- Да. Вот, молодой человек говорит, что его наследник.

-- Так-с, так-с, -- проговорил Ифи, постукивая по столу ладонями. -- Так в чём собственно проблема? -- спросил он, обращаясь к Вермиру.

-- Я пришёл за ключами от дома, который принадлежит мне по праву, -- сказал Вермир, скрестив руки на груди.

-- Несомненно, несомненно. Ведь для этого мы и здесь, чтобы помочь людям получить то, что их по праву. Не правда ли, Вергилий?