Лэд

Таким вот образом Лэд сумел забросить Волчка на ледяную ступеньку — только половину его тела, но все-таки щенок успел в нужный миг вцепиться когтями передних лап в лед. Его острые клыки погрузились в пористую корку наста. Еще одно отчаянное усилие, и он полностью выскочил из воды, на более толстый слой прибрежного льда. Через секунду он уже был на суше и как сумасшедший понесся вверх по газону в свое самое надежное укрытие — конуру.

Но где-то на полпути к мокрому продрогшему щенку вернулась храбрость. Он замедлил шаг, повернулся и залпом писклявого лая призвал подлую воду выйти на берег и принять честный бой.

А что же его отец? Когда Волчок, подброшенный Лэдом, зацепился передними лапами за лед, то он помогал себе выбраться, что было мочи дрыгая задними лапами. И обеими задними лапами ударил Лэда по голове, да так, что тот скрылся под водой. Там большого колли подхватило течение.

Лэд сумел вырваться из его тисков и подняться к поверхности, но произошло это не на открытой воде, а подо льдом, в нескольких ярдах ниже по течению. Выплывая, он оглушительно стукнулся макушкой об изнанку ледяного щита.

В этот момент менее умная и менее сильная собака прекратила бы борьбу или стала бы метаться без толку, пока не утонула бы. Лэд, движимый то ли инстинктом, то ли рассудком, быстро поплыл к просвету — тому месту, где большой пролом в сером льду пропускал под воду солнечный свет.

Обычная собака не обучена плавать под водой. До сего дня остается загадкой, как Лэд сообразил задержать дыхание. Он пробивался против течения вперед, дюйм за дюймом, под шершавой нижней поверхностью льда — всегда только к свету. И когда его легкие уже готовы были взорваться, Лэд выбрался на открытое пространство.

Отплевываясь и тяжело дыша, Лэд направился к берегу. В конце концов он добрался до ледяной полосы, которая отделяла его от твердой земли, — как раз когда навстречу ему, лежа лицом вниз и извиваясь, как уж, по гнущемуся льду пополз Хозяин.

Дважды большой пес выпрыгивал из воды до верха ледяной кромки. В первый раз лед разломился под его весом, и Лэду пришлось снова с головой погрузиться в воду. Со второй попытки он сумел забросить передние лапы на лед и всем измученным телом пытался подняться выше, когда рука Хозяина схватила его за мокрый воротник.

Получив помощь, Лэд предпринял последнее усилие — усилие, которое оставило его в полном изнеможении, но в безопасности на размокшей поверхности толстого прибрежного льда. Те несколько футов, что все еще отделяли их от суши, он и Хозяин проползли бок о бок.

Лэд покачивался, когда двинулся вперед, чтобы поздороваться с Хозяйкой, его глаза все еще были мутными и красными после страшного испытания. Он еще не дошел до Хозяйки, когда дорогу ему преградила другая собака — и не просто преградила, а кинулась на него в радостном экстазе.

Лэд прочистил от воды ноздри, чтобы издать рык протеста. Сегодня он уже, кажется, достаточно сделал для Волчка, не хватало еще, чтобы он помешал его встрече с Хозяйкой. Он устал, он не в себе; и сейчас ему больше всего нужны ласки, и заботы, и похвалы, которые могла ему дать только боготворимая им Хозяйка.

Раздражение на назойливость щенка слегка прояснило туман в мыслях и глазах Лэда. Он замедлил свой неверный шаг и остолбенело уставился на того, кто мешал ему идти. Эта восторженно скачущая собака — не Волчок. Это же… это… о, да это же Леди! Это Леди!

— Мы только что доставили ее обратно к тебе, старина, — объяснял ему Хозяин. — Мы съездили за ней на машине сегодня утром. Она опять здорова, и…

Но Лэд не слышал его слов. Сейчас он осознавал только одно — он хотел осознавать только одно: что его подруга нетерпеливо прикусывает его ухо, требуя повозиться с ней.

Прикусывала так сильно, что это было больно.

Лэд обожал, когда его больно кусают за ухо.

Глава пятая

Ради ленточки

Лэд никогда не бывал в городе или среди большого скопления людей. Для него вселенная ограничивалась округлыми зелеными горами, что окаймляли долину и озеро. Усадьба стояла на краю озера, от нее к лесу разбегались луга и поля. Помимо ближайшей деревни, до которой было около мили, в округе почти не было других домов. Это было идеальное место для такой собаки, как Лэд, а Лэд был идеальной собакой для подобного места.

Все беды начались с одного гостя — гостя, который однажды провел в Усадьбе уикэнд и в котором любовь к собакам заметно превышала познания о них. Он много и громко восхищался Лэдом — мол, и статный он, и умный. Лэд же мужественно терпел его ласки, когда не удавалось вежливо избежать их.

— Вот что я вам скажу! — провозгласил гость перед отъездом. — Если бы у меня была собака вроде вашего Лэда, я бы выставлял ее — знаете, на той большой выставке на арене «Мэдисон-сквер-гарден». Она как раз в следующем месяце проводится. Может, и вам стоит попробовать и показать его там? Подумайте только, как вам будет приятно, если ваш пес выиграет Вестминстерскую синюю ленту! Да вы гоголем будете ходить!

То было легкомысленное заявление, сделанное, правда, с самыми благими намерениями. Никакого вреда оно не причинило бы, но буквально на следующий день Хозяину на глаза попалось объявление о той самой собачьей выставке, напечатанное в утренней газете. Он прочитал информацию от организаторов, занявшую четверть колонки, и вспомнил, о чем говорил уехавший гость. Для совета была призвана Хозяйка. И, как всегда, именно ее голос имел решающее значение.

— Лэд в два раза красивее, чем любой колли из тех, что мы когда-либо видели на Выставке, — твердо сказала она, — и ни один из них не сравнится с ним в уме, добронравии и… и человечности. И синяя лента — величайшая награда среди собак, если я правильно понимаю. Победа на Выставке стала бы знаменательным событием.

Хозяин незамедлительно написал письмо другу, который был заводчиком эрдельтерьеров. Вот такой ответ он получил:

«Не стану утверждать, будто являюсь экспертом во всем, что касается колли, поскольку моя специальность — эрдельтерьеры. Но Лэд — красавец, если я правильно помню, и среди его родословной в прошлом было немало чемпионов. На вашем месте я бы рискнул. Если все же у вас есть сомнения и вы не хотите начинать слишком резко, то почему бы вам не записаться в класс "Новичок"? Он как раз для тех собак, которые раньше никогда не участвовали в выставках. Запись в один класс обойдется вам в пять долларов, всего-то. И в "Новичке" Лэду не придется соревноваться ни с чемпионами, ни с призерами. Это попроще. В этом классе нет таких высоких требований, как в "Открытом" или даже в "Промежуточном". Если же он победит как новичок, то в следующий раз можете записать его в класс повыше. Я прилагаю к письму заявочный бланк — заполните его и пошлите секретарю, приложив оплату за участие. Адрес указан в нижней части бланка. Сам я везу на Выставку четырех из своих эрделей — так что встретимся».

Приободренный таким образом, Хозяин заполнил бланк и отослал вместе с чеком. И через положенное время им пришло уведомление о том, что Лэд из «Солнечного берега» официально внесен в списки класса «Новичок» Вестминстерской ежегодной выставки собак, проводимой в развлекательном комплексе «Мэдисон-сквер-гарден».

К этому времени и Хозяин, и Хозяйка оказались заражены опасным и почти неизлечимым вирусом — Выставочной Лихорадкой. Они не могли говорить ни о чем, кроме предстоящего События. Они читали всю литературу о собачьих выставках, какую только могли заполучить.

Что касается Лэда, то он пока находился в блаженном неведении о том, что ему предстоит.

У Хозяйки возникли некоторые опасения относительно того, каким тяжким испытанием может оказаться для пса Выставка, когда она прочитала в правилах Кинологического клуба о том, что с момента открытия Выставки, то есть с десяти часов утра среды, и вплоть до закрытия, то есть до десяти часов субботнего вечера, ни одну собаку нельзя забирать из здания «Гардена», за исключением строго указанного времени. Двенадцать часов в день — четыре дня подряд — каждый конкурсант обязан находиться в комплексе. Заплатив дополнительный взнос, владельцы могут забрать своего питомца на ночь в отель или питомник, но по очевидным причинам это послабление коснется далеко не всех собак.